Здесь я устанавливаю правила (СИ) - Бальс Лора

И в голове даже не возникло мысли, правильно ли это и с чего её вообще уносит в какие-то непонятные дебри? Не лучше ли по обыкновению себя одёрнуть и вспомнить о том, что разговоры по душам не входят в рамки начатой игры?

— Дальше… Дальше было много и хорошего, и очень плохого, — задумчиво ответил Феликс. — Знаешь, вот сейчас говорю, и первый раз ощущаю прошлое именно прошлым. Было и закончилось… Даже не знаю, как к этому относиться. Одно время мне казалось, что я сам уже умер, вместе с минувшим. Потом думал, что так должно быть, не имею я права на другое. А теперь вот… Прошлое тает. Отпускает и улетучивается, а я остаюсь.

Инга промолчала, только крепче сжала его ладонь в знак поддержки. Расспрашивать о подробностях сейчас было бы лишним. И так сказано достаточно, чтобы догадаться — была в его жизни какая-то трагедия. Странно подумать, акула грязного бизнеса — тоже ломаный жизнью человек. А она ещё недавно считала его чуть ли не чёртом, всесильным и бесчувственным.

— Ну а ты? — поинтересовался Феликс, вырвав её из задумчивости.

— Что я? — не поняла Инга.

— Теперь твоя очередь рассказывать. Какой была твоя первая любовь? У тебя и сейчас кто-то есть? Ты поэтому так разволновалась из-за поцелуя?

Она не ожидала таких вопросов. Почти неосознанно высвободила руку и отодвинулась подальше на свой край. Как всегда, когда кто-то задевал слишком личные темы, захотелось спрятаться.

— Нет, — коротко отозвалась она.

— Нет — и всё?

— Нет, и не было, — подавив вздох, призналась Инга. — То есть была одна полудетская дружба и одна глупая попытка, которая ничем хорошим не закончилась. Вряд ли что-то из этого можно назвать любовью. Отношениями и то не назовёшь.

Ветров приподнялся на локте, стараясь разглядеть в полумраке её лицо.

— Инга… — голос зазвучал как-то по-новому, не то удивлённо, не то недоверчиво. — Ты когда-нибудь была близка с мужчиной?

Она задохнулась от слишком откровенного вопроса. Вот теперь уже точно захотелось сбежать.

— Какая разница? — наконец пробормотала она.

— Это ведь значит «нет»?

Глупо было притворяться, что она резко уснула, но ничего лучшего Инга не придумала.

Не дождавшись ответа, Феликс тихо рассмеялся.

— Ладно, прости. Не планировал тебя смущать. Так что насчёт театра?

— Да, — она с облегчением перевела дух. — Отлично. Лучше опера. Я бы послушала ещё раз что-нибудь из Верди.

— Ещё раз? Так ты ещё и заядлая театралка? — он улыбался, но насмешки в этом не чувствовалось. — Сколько ещё ты собираешься удивлять? Инга…

Глава 22

Неожиданное открытие поразило. Нет, он и раньше заметил, что Инга ещё совсем неискушённая, неопытная в вопросах отношений. Но чтобы настолько!..

В голове не укладывалось. Как-никак, девятнадцать лет ведь девочке. Первый курс, самый бесшабашный и богатый на студенческие гулянки и сопутствующие приключения, уже позади. И какими бы ни были её родители, в четырёх стенах её вряд ли запирали. И высокую мораль тоже вряд ли кто-то старался привить.

Получается, сама такая выросла. Всё у неё серьёзно и основательно. И чувства, и поступки… Такую не уговоришь попробовать что-то только из любопытства или чтобы от других не отставать.

Ещё один повод не строить насчёт Инги никаких личных планов. Это если подходить по уму, но вот все чувства и ещё что-то более древнее и неодолимое, инстинкты или сама мужская суть — всё в нём кричало — моё! Не отдам и не упущу! Разве можно добровольно отказаться от сокровища, которое даже не искал и не надеялся когда-нибудь обрести, а оно вдруг оказалось рядом?

А Инга — сокровище. Его личное, бесценное. Сколько ни старался отмахнуться, отречься от этого ощущения, не получается. Чем больше узнаёт её, пусть даже в каких-то мелочах, тем сильнее вязнет. Так, что это даже пугает. Невозможно ведь, чтобы в человеке нравилось и привлекало абсолютно всё. Второй раз в жизни точно невозможно! Особенно если с первым никакого сходства…

А может, и ничего? Почему бы нет? Никто, кроме него самого, не отказывал ему в праве на счастье. Та, перед кем он виноват, никогда не обвиняла, простила всё и сразу. Может, и ему пора себя простить? И прав Молотов — обстоятельства давно изменились, и теперь у него хватит ресурсов, чтобы защитить тех, кто дорог. Защитить Ингу. Она, оставаясь рядом с ним, не будет в опасности.

Понимал, что уговаривает себя. Убеждает. Сам с собой играет в поддавки; спорит, что такое хорошо и что такое плохо… Плохо будет без Инги. Это единственное, в чём Феликс сейчас был абсолютно уверен.

А ей? Может ли быть такое, что их «плохо» и «хорошо» совпадут? Он чувствовал отклик в тот вечер, когда целовал Ингу. Ей ведь понравилось, она желала ласк и отвечала ему… Не хотелось думать, что дело только в выпитом. Но с ней разбудить влечение — мало, иначе давно уже попробовала бы с кем-нибудь другим. А способна ли Инга захотеть его не только телом, но и душой, и разумом? Принципиальная, прямая и честная Инга…

Да и не только в нём дело. Ей не подходит и его образ жизни, вид деятельности, среда обитания. Всё, что так или иначе с ним связано. Она вон, мечтает о море и простенькой уютной забегаловке. А с ним пришлось бы вечно сидеть под охраной, какая там свобода деятельности и передвижений!

Остаётся только одно — жить даже не одним днём, а текущим мгновением. И действовать, исходя всегда из текущего мгновения. А дальше будь, что будет.

Инга давно заснула, а он всё думал, крутил и соединял в голове кусочки ближайшего и далёкого будущего, как фрагменты мозаики, но ничего не складывалось. Паззлы их жизней были разными и никак не сливались воедино.

Хотел обнять спящую девушку, ощутить её тепло хотя бы в таком невинном и незаметном для неё прикосновении, но котёнок, переехавший в его спальню вместе с владелицей, резво спрыгнул с кресла и забрался на кровать, старательно вытянулся между ними во весь свой маленький рост.

— Всё правильно, — не особо весело усмехнувшись, шёпотом одобрил Феликс. — Оберегай хозяйку.

Сам не заметил, как всё-таки тоже погрузился в сон, и проснулся уже от скользнувших по лицу солнечных лучей. Не привык к такому яркому свету по утрам, но Инга вчера попросила не занавешивать полностью плотные шторы. Боялась темноты. «Недолюбливала», как она сама выразилась, не желая признавать слабость в чём-то, но он мигом вспомнил и мрачный погреб, и реакцию Инги.

Будить её не хотелось, но с вечера не обо всём вспомнил, не все моменты обговорили. А в теперешнем положении каждая мелочь важна, ни одна деталь не должна вызвать ненужных подозрений и всё сорвать. Раз уж ввязались в игру, нужно идти до конца.

— Инга, — уже полностью собравшись, присел на её край постели и не выдержал, погладил обнажённый локоть и только тогда позвал. — Инга…

Она спала крепко, не проснулась окончательно, даже когда он, осмелев, проник ладонью под короткий рукав сорочки и коснулся плеча. Только отмахнулась сквозь сон и неразборчиво пробормотала:

— М-мм?

— Инга, я уеду до вечера — много дел, завтракать будешь одна.

— А который час? — поинтересовалась она, наконец стряхнув дремоту и устремив на него вопросительный взгляд.

— Ещё восьми нет. Поспи ещё, только сначала послушай — я оставляю на столе ноутбук, когда встанешь, выйди в интернет и порыскай по сайтам каких-нибудь известных дамских брендов — тебе лучше знать, — подбери себе платье на вечер. По бутикам я тебя даже с охраной не отпущу, так что скинешь выбранную модель фотографией, договорились? Телефон твой тоже на столе, батарея заряжена. Выбери несколько, на всякий случай — вдруг размер не сядет. Только ориентируйся на вещи с закрытыми плечами и шеей, чтобы ни у кого не возникло лишних вопросов насчёт швов.

Про бельё добавлять не стал, хотя вчерашним вечером едва удержался от нервного смеха, увидев её в длинной и плотной фланелевой ночнушке. Неужели такие ещё шьют?! Инга в этом безобразии была похожа на расшалившуюся девчонку, решившую изобразить привидение… Самое очаровательное привидение, которое только можно представить!