Акума: телохранитель принцессы - Егор Валерьевич Лошкарев

детскую площадку где и остановились гости — молодой парень с девушкой, который выглядели так, будто попали в аварию. В парне Ерина с удивлением узнала их арендодателя, а вот девушку она не знала. Секундное облегчение сменилось беспокойством: зачем он пришел? Еще и в таком состоянии, еще и с девушкой, да в такое время! Женщина от нервов начала грызть ногти, хотя думала, что избавилась от этой дурацкой привычки. Наблюдая за беседой, она дошла до того, что до крови вырвала кусочек ногтя и это привело ее в себя на секунду. Ругнувшись, она отвлеклась на то, чтобы остановить кровь, а когда вернула взгляд на площадку, обнаружила, что на лавочке сидит только девушка. А вот ее муж и парень лежат чуть в стороне. Холодок пробежал вдоль позвоночника, не помня себя, на ватных ногах, она побежала вниз, как была, в ночнушке и коротком халате.

Картина, представшая ее глазам была не самой приятной из всех виденных: мальчик истекал кровью из глаз, носа и ушей, ее муж лежал рядом на боку со стеклянными глазами, и над всем этим рыдала навзрыд непонятная девушка, выглядевшая как жертва группового изнасилования. Спрашивать что-то у нее, пока она в таком состоянии, бессмысленно. Поэтому женщина, прошедшая не одну войну кланов вместе с мужем, быстро проверила пульс обоих пострадавших, облегченно вздохнула и перевернула парня на бок, также, как сделал недавно Сан-вон. Повернулась к девушке, которая куталась в не первой свежести пиджак и тихо, но уверенно спросила:

— Ты знаешь его? — кивок в сторону Сан-вона.

Девушка кивнула, не прекращая реветь.

— Он твой парень?

Отрицательный кивок.

— Брат?

Вновь мотание головой из стороны в сторону.

— Друг?

— Телохрани-и-итель, — услышав это, Ерина обрадовалась, контакт пошел.

— Понятно, — она мягко улыбнулась, — меня зовут Ерина, а тебя?

— Китти... — кажется, истерика пошла на спад, — Ю-ри...

— Вот что, Китти, давай поможем друг другу, — женщина осторожно вытерла слезы девушки полой своего халата, — кажется мой муж и твой телохранитель что-то не поделили, и я бы хотела узнать что. Но для начала, давай занесем их в квартиру, беседовать на улице не очень удобно. Как считаешь?

Ерина говорила очень мягко, даже ласково. Вытирала слезы девушке, в то же время аккуратно поглаживая ту по волосам. Это позволило чуть ее успокоить, и рыдания сменились надрывными всхлипами. Ну, уже что-то.

Нужно сходить до квартиры, но оставлять девочку одну нельзя, иначе вновь начнется истерика, но в то же время не хочется бросать тут мужа без сознания. Закусив губу, Ерина, скрепя сердце, произнесла.

— Пойдем со мной, я дам тебе переодеться, да и голодная ты наверное, — девушка кивнула, всхлипнув, — только давай быстро, не хочется оставлять их тут надолго.

Вновь согласный кивок. Ерина помогла девушке встать и повела домой. Там уже все стояли на ушах. Передав сонной На-ре Китти, женщина вместе со старшим сыном побежала назад.

— Что происходит? Где отец? — На-му отчаянно зевал, едва поспевая за матерью.

— Сам все увидишь.

Заспанность старшего как ветром сдуло, когда он увидел отца без сознания. Решив не задавать пока вопросов, парень взвалил отца на спину и поспешил за Ериной, которая, в свою очередь, тащила их арендодателя.

Ю-ри сидела на кухне и пила чай с наспех сделанными бутербродами, попутно взахлеб рассказывала о сегодняшних приключениях На-ре и Нараураму, которые слушали ее широко открыв глаза и рты. Е-ни, сидевший рядом, был более сдержан и хмур, а увидев зашедших совсем спал с лица.

— У нас проблемы? — глухо спросил он.

— Пока не знаю, — покачала головой женщина, укладывая мужа и вытирая кровь с лица мальчика.***

Первое, что я увидел, когда проснулся — потолок родной квартиры. Он ничуть не изменился с тех пор, когда я видел его последний раз. На мгновение даже показалось, что все пережитое мной ранее не более чем красочный и яркий сон. Но боль, прокатившаяся по всему телу от легкого движения головой, расставила все по своим местам.

— Очнулся? — мрачное лицо Дала, украшенное солидной гематомой, немного напугало, но в то же время то, что он не накинулся на меня сразу же внушало осторожный оптимизм.

— Очнулся, — кивнул я, но тут же поморщился — двигаться было очень и очень больно.

— Вставай. Надо поговорить, — мои гримасы он либо проигнорировал, либо не обратил внимание. — Боль быстро пройдет, если ты начнешь двигаться. Будешь лежать — станет только хуже.Неожиданное откровение. И откуда же он это узнал?

— Мне встречались подобные тебе, — он что мысли читает? — у тебя все на лице написано.

Сделав морду кирпичом, я все же сделал попытку встать. Надеюсь, вторая попытка нашего разговора пройдет более конструктивно.

Болело все. Каждое движение отзывалось острой болью где-то в макушке, но стиснув зубы и глотая стоны, я все-таки смог сесть на кровати. И тут же замер, крепко зажмурив глаза. Посеревший мир и пляшущие перед глазами цветные круги никогда не предвещали хорошего самочувствия. Меня зашатало из стороны в сторону и пришлось расставить руки в стороны, чтобы не упасть, но боль пронзившая каждую мышцу моего многострадального тела с одной стороны немного прояснила сознание, с другой заставила замереть в нелепой позе.

— Сан-вон?

Открыв глаза увидел перед собой обеспокоенное лицо Китти. Она была одета в смешную футболку, висевшую на ней мешком и в широкие пижамные шорты. С ней было все в порядке и от сердца даже немного отлегло.

— Все в порядке госпожа, — вымученно улыбнулся я, отметив, что меня тоже помыли и переодели в чистое. — Это скоро пройдет.

— Насчет скоро я бы поспорил, — Дал стоял, скрестив руки и смотря на меня как на насекомое. — Думаю, пару деньков ты будешь беспомощнее старика. Зато потом станешь сильнее чем был.

— Откуда такая осведомленность? — его кислое лицо и взгляд не способствовали хорошему настроению, хотя я его, в общем-то, понимал.

— Я из Боевых слуг, — произнесено это таким тоном, будто все объясняет. Хотя Китти, вроде, поняла. Ну и ладно, потом спрошу.

— Как вы себя чувствуете, господин Сан-вон? — в комнату вошла женщина, кажется ее Ерина зовут. И вот она выглядела куда более доброжелательно, чем Дал. Уже хорошо.

— Бывало и лучше, — улыбнулся я. — Извините за вчерашнее.

— Что вы, — всплеснула она руками и сердито посмотрела