Тайны морских катастроф - Роман Белоусов

Сегодня на Маврикии есть памятник создателю города и сада. Его имя носит центральная аллея этого сада. Другие аллеи названы в честь тех, кто продолжил дело Лабурдоне. Это аллеи в честь интенданта острова Пуавра, ботаников Бейкера и Сере. Все они внесли непреходящий вклад в развитие сада Памплемус. Особенно примечательна судьба Пуавра. Он появился на Маврикии в 1767 году, за год до того, как сюда прибыл Бернарден де Сен-Пьер. Пуавр был назначен интендантом острова, в его ведении находились финансы и гражданская администрация. К этому времени Пуавр испытал немало приключений. Он родился в Лионе в 1719 году, одно время был миссионером в Китае. В 1745 году судно, на котором он плыл в Макао, вступило в бой с англичанами. В этом сражении Пуавр лишился руки. Затем он попал в Батавию — столицу голландских владений на острове Ява. Здесь-то и научился выращивать гвоздику, мускатный орех и другие пряности. А во время поездки в Индокитай, куда его как знатока восточных языков послали с дипломатической миссией, он собрал много ценных растений, таких, как перец, коричное дерево, эвкалипт, хлебное дерево, мускатный орех и другие. Все это он впоследствии стал выращивать в саду на Маврикии. Сюда ему доставляли многие экзотические растения и саженцы из Индии, Малайзии, с островов Океании. Но главной целью Пуавра было вырастить на острове пряности — гвоздику, мускатный орех, коричное дерево. В те годы торговля этими редкими для европейцев растениями была монополией голландцев. Они выращивали пряности на Молуккских островах, или, как их тогда называли, Островах пряностей. Вывоз саженцев отсюда был запрещен, и нарушение каралось смертной казнью. Тем не менее Пуавру удалось доставить в Порт-Луи саженцы мускатного ореха и гвоздики. Были посажены в саду и деревья бадамье и манго. И вообще, ботанический сад удивлял и восхищал многих, кому довелось здесь побывать. Одним из них оказался наш соотечественник Ю. Степанчук, посетивший остров в 1980 году и рассказавший о нем и ботаническом саде Памплемус в очерке на страницах альманаха «На суше и на море».

Впечатления, почерпнутые здесь, и послужили основой для романа, признавался Бернарден де Сен-Пьер. Те, о ком идет речь в книге, действительно существовали, и в основных своих событиях история их подлинна. Это засвидетельствовано рядом лиц с острова Иль-де-Франс. От себя же, писал Бернарден де Сен-Пьер, он привнес лишь кое-какие незначительные обстоятельства. Об этом писатель сообщал в своем предисловии. И тем не менее к автору книги обращались все новые и новые читатели с одним и тем же вопросом: существовали ли Поль и Виргиния? Бывал ли он на описанном им острове? Действительно ли Виргиния погибла столь печальным образом? В ответ на все эти вопросы Бернарден де Сен-Пьер повторял, что изобразил места истинно существующие, и нравы, которые еще можно, вероятно, встретить и поныне в некоторых уединенных частях Иль-де-Франса. Особо писатель подчеркивал, что рассказал о «вполне достоверной гибели судна, чему мог бы представить неопровержимые свидетельства, даже находясь в Париже».

Случилось, что автора популярного романа останавливали прямо на улице. Парижане хотели, чтобы он подтвердил подлинность описанного им в книге кораблекрушения и гибель девушки. Однажды в Королевском саду к писателю подошла женщина. Она не требовала, как другие, подтверждения правдивости всего того, чем рассказано в романе. Просто выразила ему свое признание за то, что он так верно изобразил печальный конец девушки во время гибели «Сен-Жерана». Эта девушка, как она заявила, была ее родственницей.

Спустя много лет после выхода книги в свет описанные Бернарденом де Сен-Пьером события неожиданно получили новое подтверждение. На страницах французских газет замелькали имена героев романа Поля и Виргинии. Снова заговорили о подлинности изображенной в нем трагической любви двух молодых людей. Что же заставило вновь обратиться к старой романтической истории?

Два столетия разыскивали останки парусника «Сен-Жеран», потерпевшего крушение около острова в проходе между рифами. Рыбаки, аквалангисты, заезжие любители приключений пытались отыскать среди коралловых рифов затонувшее судно. Но все попытки оставались тщетными. Корабль исчез, и не было надежды отыскать обломки легендарного парусника. И вдруг все изменилось. Нашелся счастливец, которому наконец повезло. Правда, открытие свое он сделал совершенно случайно.

Когда местный рыбак нырнул на восьмиметровую глубину около острова, он отнюдь не предполагал, что вернется оттуда с особой добычей. Среди кораллов он наткнулся на большой позеленевший от воды бронзовый колокол. Находку не без труда подняли на борт судна, очистили от коралловых наростов и под ними различили надпись. Она говорила о том, что колокол отлит на заводе Ост-Индской компании. Если это колокол с «Сен-Жерана», то в таком случае парусник погиб не там, где раньше считалось, а южнее, в проходе Памплемус. Возник вопрос: действительно ли найденный колокол с «Сен-Жерана»?

Решено было обратиться в поместье, где когда-то размещалась резиденция губернатора Лабурдоне, описанного, кстати говоря, в романе. Нынешние владельцы поместья — члены семьи Росней. Предки их эмигрировали сюда из Франции после революции 1789 года. Помимо замка они владели здесь сахарным заводом, построенным задолго до их переселения на Иль-де-Франс. Роснеи всегда утверждали, что «Сен-Жеран» потерпел крушение недалеко от того места, где находится их поместье. Раскройте книгу — и вы убедитесь в этом. Несчастная Виргиния утонула на глазах у жителей деревни Памплемус в двух километрах от берега, после того как парусник разбился о прибрежные рифы. Однако поиски затонувшего судна почему-то велись обычно в ином месте.

Но как все-таки установили, что найденный колокол когда-то принадлежал «Сен-Жерану»? Ответить на этот вопрос взялся Арно де Росней, давно горевший желанием во что бы то ни стало разгадать загадку гибели «Сен-Жерана» и найти останки судна.

С детства увлеченный историей любви Поля и Виргинии и гибели парусника, он задался целью вырвать у моря его тайну. И был близок к цели. В сохранившихся архивах сахарного завода удалось обнаружить документы, относящиеся к погрузке корабля и, в частности, говорящие о том, что на паруснике находились баки, предназначенные для завода. В этих бумагах сообщалось также, что на судне имелась значительная сумма денег. Если бы посчастливилось найти затонувший парусник, эти сведения помогли бы установить: «Сен-Жеран» это или нет.

Бесстрашно, несмотря на опасность подвергнуться нападению акул, начал Арно де Росней обследовать заросли кораллов. Вскоре ему повезло. Нет, найти деревянный каркас парусника не удалось. Шутка сказать, более двухсот лет пролежал он на дне моря. Вода за это время окончательно разрушила его тело, волны растащили и разбросали обломки в разные стороны. Не под силу им оказались лишь тяжелые пушки, колокол да огромные четырехметровые якоря. Долгие годы томились они в плену моря. И наконец их вырвали из пучины. Мало того — в коралловых зарослях посчастливилось отыскать серебряные испанские монеты, отчеканенные в Мексике в 1742 году. Важной частью открытия стали также те самые баки, что предназначались для сахарного завода. И деньги и баки должны были прибыть на остров Иль-де-Франс в трюмах «Сен-Жерана».

Сомнений быть не могло — найдено место и остатки затонувшего здесь парусника «Сен-Жеран».

Старая трогательная история любви Поля и Виргинии, история, которая очаровывала не одно поколение и волновала многие сердца, неожиданно вновь обрела былую реальность. Так значит все, о чем рассказано в романе Бернардена де Сен-Пьера, происходило на самом деле? Если говорить о гибели парусника, то здесь не совпадают лишь отдельные детали. Скажем, водоизмещение судна, фамилия капитана, дата катастрофы. В действительности же «Сен-Жеран» — пятидесятипушечный бриг — вышел из Лориана в марте 1744 года и взял курс на юг. Капитаном на нем был Деламар. На борту находилось 186 человек. Среди них две женщины — мадам Кайу и мадам Мейе. В середине августа того же года «Сен-Жеран» подошел к Иль-де-Франс. Шторм и туман не позволили судну войти в Порт-Луи. Корабль отнесло к острову Амбр, расположенному недалеко от Иль-де-Франс. Там он и разбился о рифы.

«Когда раздался удар судна о рифы, — рассказывал один из уцелевших матросов, — все офицеры в одних рубашках выскочили из своих кают на палубу. Экипаж опустился на колени по левому борту, который еще не погрузился в море, и стал молить Бога о спасении. Преподобный отец Мартэн Бюрк, капеллан «Сен-Жерана», благословил всех и запел «Святую Регину» из «Аве Мария». Молитву подхватил весь экипаж — все бретонцы. Эти религиозные, богобоязненные люди целовались, испрашивая друг у друга прощения. На заре экипаж напрасно пытался спастись на шлюпках. Вскоре рухнули сломанные мачты и разбили все лодки. Началась паника. Люди стали бросаться в море. Хватались за плававшие в воде разбитые доски от корабля. Старались все влезть на один плот. Но море так бушевало, что плот пошел ко дну и большая часть пассажиров и экипажа погибла. Спаслись, возможно, человек десять. Тогда командир последней уцелевшей шлюпки Эдм Каре из Лориана обратился к Деламару: «Господин капитан, снимайте китель и брюки, вам легче будет плыть!» Деламар не согласился. «Приличия, — сказал он, — не позволяют появиться мне голым на берегу». Видимо, отказались последовать этому же предложению и две пассажирки — обе они тоже погибли.