Твари Господни - Макс Мах

Подъем занял у Лисы минут пятнадцать, и, не встретив на своем пути ни единой живой души, она достигла наконец тяжелых, оббитых сталью и на этот раз наглухо запертых ворот.

– Эй, на борту! – крикнула она громко, подойдя к надвратной башне почти вплотную.

– Кого еще черт принес? – ответили из-за стены.

– Я Рапоза, – громко сказала Лиса, предполагая, что засевший за воротами сукин сын знал это и сам.

Скрипнула маленькая дверца, врезанная в ворота, и оттуда кто-то молодой и наглый провопил, хотя спокойно мог бы говорить и тише, ведь расстояние было невелико:

– Ну входи, раз пришла!

Лиса протиснулась в калитку и вопросительно взглянула на молодого паренька, одетого, как испанский конквистадор. Почти, как конквистадор, но бес ведь в деталях, не так ли?

– Туда, – он кивнул на квадратную башню донжона.

– Спасибо, – Лиса прошла через гулкий пустой двор, поднялась по лестнице и, толкнув дверь, вошла в обширное помещение, обшитое деревянными панелями и заставленное разнообразной и разномастной мебелью. Здесь, сидя за круглым обеденным столом, ее ожидала целая комиссия в лице двух молодых мужчин и сурового вида девушки в кожаном пиджаке и джинсах.

"Ну вот и тройка в сборе", – вздохнула про себя Лиса, но в делах она предпочитала следовать принципу, "котлеты отдельно, и мухи отдельно", а потому решила, что три – это, пожалуй, даже лучше, чем два, и, тем более, чем один.

– Добрый день, – сказала она, подходя к столу и усаживаясь на свободный стул. – Спасибо, что согласились на встречу.

– Ты Рапоза? – спросила девушка. Лицо у нее было смуглое, волосы черные, а глаза неожиданно светлые – голубые.

– Да, я Рапоза, – ответила Лиса и сделала себе "шипку".

Присутствующие с интересом посмотрели на сигарету, а один из парней – почему-то китаец в черной бандане – пошевелил носом, принюхиваясь к дыму.

– Я Мавр, – представился он. – Это травка?

– Почти, – усмехнулась Лиса. – Хочешь попробовать?

– Давай, – кивнул парень и протянул руку за сигаретой.

– Мне тоже, – попросил второй, худой жилистый парень с "закрытым" лицом. – Я Чел, это я пригласил тебя в Цитадель.

– Знаю, – Лиса сделала еще две сигареты и обернулась к девушке. – Тебе тоже?

– Кури эту дрянь сама, – буркнула девица и демонстративно достала из воздуха какую-то буржуйскую сигаретку, длинную и тонкую, темно-коричневого цвета и с золотым ободком.

"А девочка-то, пожалуй, из наших, – решила Лиса. – Болгарка или венгерка, но, скорее всего, откуда-нибудь из Югославии".

– Ну нет, так нет, – пожала плечами Лиса. – У меня, собственно, один вопрос ко всем присутствующим, но перед тем, как его задать, я хотела бы спросить, кто такая Рапоза, все знают? А Цапля?

– Тебе рассказать, что я о тебе думаю? – спросила девушка.

– Не надо, – покачала головой Лиса. – Я это и сама знаю. Мне важно другое, хорошее или плохое, но вы про меня знаете, не так ли?

– Допустим, – согласился Мавр.

– Сомнения в том, что я это я, имеются?

– Я тебя видел раньше, – сказал Мавр и взглянул вопросительно на Чела, но тот ничего вслух не сказал, только молча кивнул.

– Тогда, к делу, – сказала Лиса. – Мне нужен контакт к Уриэлю.

– Зачем? – быстро спросила девушка, так и не назвавшая своего псевдо.

– Некорректный вопрос, – усмехнулась Лиса. – Мне, – она подчеркнула это слово. – Нужен. Контакт. Остальное за кадром.

– Откуда ты знаешь про Уриэля? – спросил Мавр.

– Без комментариев, – Лиса "сделала" стакан с вином и подняла его в воздух. – Кто-нибудь хочет? Это хорошее вино.

– Спасибо, – сказал Чел. – Извини, мы тебя ничем не угостили. Может быть, хочешь кофе или виски?

– Ерунда, – Лиса улыбнулась и сделала глоток из стакана. – Так как начет Ангела Смерти?

– Вообще-то, он в Европе, – сказал Чел.

– А я где? – с интересом спросила Лиса.

– Не знаю, – пожал плечами Чел. – Но по ТВ сказали, что в СССР.

– Мне нужен контакт, – повторила Лиса. – Это очень важно. Для всех.

– Ну не знаю, – сказал Мавр. – Ты ведь не из наших, а в Европе знаешь, как сейчас?

– Наслышана, – кивнула Лиса. – Но и я ведь в бегах. Я тоже рискую, но дело важное.

– Ты на самом деле участвовала в заварухе в Брюсселе? – неожиданно спросил Чел.

– Тебе это так важно?

– Интересно.

– Участвовала, – кивнула Лиса. – Так как?

– Не знаю, – пожал плечами Чел. – Я с ним не знаком.

– А здесь он не бывает?

– No comments,[33] – улыбнулся Чел. – Мы попробуем с ним связаться, но ничего определенного обещать не могу.

– Спасибо и за это, – Лиса встала, ощущая такой удивительный подъем, какого не помнила за все последние годы. – Когда можно придти за ответом?

Чел переглянулся с Мавром и, размышляя, стал массировать себе переносицу, как будто ее натерли отсутствующие на его лице очки.

– Приходи ровно через неделю, – сказал он наконец и тоже встал. – Только лучше ночью.

– Хорошо, – сразу же согласилась Лиса, которой не терпелось уйти, чтобы не выдать ненароком охватившие ее эмоции. – Через неделю. Только вы уж постарайтесь, это очень важно.

5

– Нет, – сказал он Мавру и покачал головой. – Я не буду связывать ее с Уриэлем, и тебе в это ввязываться не надо. Нет у нее к нему такого дела, чтобы рисковать понапрасну.

– Как скажешь, – кивнул Мавр и взглянул на Альфу. – А ты чего из себя дурочку строила?

– Ненавижу, – коротко ответила Альфа и пошла к выходу. – Мне домой пора.

– Мне тоже, – сказал Чел и пошел вслед за Альфой. – Ты остаешься?

– Да, я в ночную работаю, – Мавр почесал голову и сотворил себе чашку кофе. – А может быть, зря мы так?

– Как? – спросил от двери Чел и обернулся.

– Так, – Мавр неопределенно покрутил рукой в воздухе. – Все же это Рапоза, а не кто-нибудь.

– Именно, – твердо сказал Чел, не столько обращаясь к Мавру, сколько отвечая на ворочавшиеся в его собственной душе сомнения. – Именно! Это Рапоза, и она здесь столько лет, сколько мы с тобой вместе взятые. Если она выбрала то, что выбрала, то хорошо знала, что делает. Параллельные линии не сходятся, знаешь ли, а в нашем случае они и не параллельные вовсе. Наши пути расходятся, Мавр. Пересечься они могли только в прошлом.

6

"Нет, – Решил Кайданов. – Что было, то было. Быльем поросло, и давно неправда".

Он открыл глаза и первым делом посмотрел на часы. Час и пятьдесят семь минут. Почти два часа.

– Все спокойно? – обернулся он к Викки.

– Я стонала, как могла, – усмехнулась женщина. – Но думаю, что зря. Там все равно ничего не слышно.

– Есть новости? – он кивнул на работающий телеприемник и пошел варить себе кофе. Голова была тяжелая, что предполагало скорый приступ мигрени, который следовало купировать раньше, чем боль пошлет его в нокаут.