Наемники Судьбы.Пенталогия - Юлия Федотова

– Вот видите? – объявил Хельги, приставляя нож к горлу кобольда. – Попытаетесь нам помешать – и вам потребуется новый правитель… Ты, – он кивнул в сторону одного из стражников, – дада, ты! Пойдешь вперед, будешь показывать дорогу. Вы трое! Тащите наверх наше добро. Правителя получите в обмен. Остальным не шевелиться, пока не вернется ваш властелин… нука скажи им! – Он ткнул заложника в спину.

– Выполнять! – взвизгнул верховный кобольд.

И вот она – долгожданная свобода!

Недавние пленники жмурились на солнце, пробившем брешь в пелене отступающих туч. Новых знакомых пришлось первое время поддерживать, глаза их настолько отвыкли от дневного света, что горемыки почти ничего не видели и спотыкались на каждом шагу.

Оставив злополучные горы в получасе ходьбы, недавние пленники устроили привал. После тяжелого боя отдых требовался всем. Рагнар и Орвуд, несмотря на сырость, блаженно растянулись во мху. На костре, не без помощи магии разведенном, булькал котелок, от него пахло вкусным. Меридит сидела довольная, как тролль на куче золота. Это она вызвала магический огонь и теперь ужасно гордилась своим достижением. Было очень приятно пустить пыль в глаза новым знакомым. Судя по их косым взглядам, ее приняли чуть ли не за ведьму. Откуда им знать, что ей просто случайно повезло.

Разговор не клеился. Бывшие товарищи по несчастью слишком мало знали друг друга, чтобы откровенничать. А задавать вопросы избегали, не желая вызвать встречные. Наверное, они так и просидели бы, перебрасываясь пустыми фразами, да и разошлись каждый в свою сторону, если бы не Эдуард.

– А отсюда далеко еще до Инферна? – брякнул он неожиданно и громко.

Энка отвесила ученику подзатыльник, но поздно.

– Вы направляетесь в Инферн?! – в один голос вскричали гном и человек. Руки их невольно потянулись к оружию. – Зачем?

– За делом, – холодно ответила диса.

– За каким? Отвечайте! – В голосе Рагнара звучал металл. Таким тоном ведут допросы.

Несмотря на очевидное неравенство сил, назревало сражение. Ход мыслей человека и гнома был понятен: каждый, кто так или иначе связан с Инферном, – враг, которого надо уничтожать любой ценой. В Староземье все так считали.

– Мы наемники, – сказал Хельги.

– Это заметно, – ухмыльнулся Рагнар. К нему вернулось зрение, и он смог разглядеть Кансалонские медальоны.

– Я нет! – ввернул Аолен, но слова его остались без внимания.

– Нас наняли уничтожить Инферн, – закончил мысль Хельги.

– Чтоо? – Орвуд ушам своим не поверил. – Вы ВШЕСТЕРОМ собираетесь УНИЧТОЖИТЬ ИНФЕРН?!! Вы вообще в своем уме?

Энка приняла неприступный вид:

– А почему бы и нет? Кто давал тебе право судить о наших возможностях?

Меридит хихикнула. Совсем недавно сильфида была главной противницей этого действительно абсурдного предприятия.

– Безумные! – вскричал Рагнар. Он сперва даже не поверил словам сприггана, но реакция сильфиды его убедила. – Как вы могли решиться на такое? Ясно, что Инферн вам не победить, но своим нападением вы можете спровоцировать страшную войну! И неизвестно, чем кончится эта война!

Энка хлопнула себя ладонью по лбу:

– Силы Стихий! Да ведь они ничего не знают! У них четыре месяца выпало из жизни!

– У кого четыре, а у меня все одиннадцать! – буркнул гном.

– Тем более!

И, не жалея крепких выражений, сильфида принялась художественно излагать события последнего времени.

Человек и гном слушали, мрачнея все больше и больше. Оказывается, за время их отсутствия привычный мир стал неузнаваемым.

– Поистине великая беда постигла Староземье! – выговорил наконец потрясенный Рагнар.

Гном поморщился банальности высказывания. Его занимало другое:

– Не знаю, как теперь домой добираться! До самого ДаанАзара: сплошь человечьи земли! Недолго и на забор угодить!

Ему сочувственно кивнули. Повисло молчание, нарушенное Аоленом.

– Теперь, когда мы вам все рассказали, возможно, и вы согласитесь поведать о себе? Что привело вас в здешние края, как вы попали в плен? Сами видите, настали дурные времена, приходится проявлять осторожность.

Это было справедливо. Они согласились.

Орвуда кобольды пленили, откровенно говоря, за дело. В последние годы сильно истощились запасы руды в горах ДаарнОл, и король гномов, Торвар Девятый все чаще стал задумываться о расширении владений. Неважно, что Северные горы копаныперекопаны кобольдами. То, что для дикого кобольда пустая порода, годная только в отвал, для искусного гнома отличная руда. И запасов ее хватит лет на сто с лишком, так подсчитал Орвуд.

Тутто его и схватили.

За что пострадал Рагнар, осталось неизвестно. Оттонский король, отец Рагнара, задумал построить десять новых кораблей. Он поручил сыну нанять мастеровкорабелов в стране фьордингов. С небольшим отрядом принц миновал Перевал (нечего и думать было подойти к фьордингам с моря, ни одно иноземное судно не уцелеет в тамошних водах), направился к побережью и по пути заночевал в пещере. Погреться решил! Зимой на севере так холодно! Ночью на них напали кобольды, всех перебили сонными, одного лишь Рагнара взяли в плен.

– И приказ отца я не выполнил, и людей потерял, – горько заключил он. – Позор мне!

– Почему тебе позор? – переспросил Хельги. Он, оказывается, все прослушал, потому что во время рассказа беседовал с гномом о какихто «кондициях».

Рагнар терпеливо повторил.

На этот раз Хельги внимательно выслушал рыцаря, после чего сказал:

– Приказ отца ты в любом случае не выполнил бы. Во фьордах такой закон: если фьординг построит или продаст драккар иноземцам, его объявят вне закона, и не одного его, а со всем семейством. Это верная гибель. Но знаешь что. – Он критически оглядел оттонца. Несмотря на голодную худобу, в этом некрасивом, широкоскулом, темноволосом человеке чувствовалась медвежья сила. Даже если слухи об отцеорке действительности не соответствовали, в рассказ о пробитых воротах верилось легко. – Пойдем с нами в Инферн? А если случится вернуться назад – сведу тебя с одним человеком в Дрейде, он уже вне закона и за определенную сумму построит тебе все что захочешь. Особенно если пообещаешь ему защиту. Согласен?

Некоторое время Рагнар не отвечал. Как прирожденный воин, он готов был принять столь заманчивое предложение без всяких условий, но как принцу ему негоже было проявлять поспешность, следовало мыслить государственно.