Москва и Московия - Калашников Сергей Александрович

Соньку по-прежнему тянет в дорогу. Здешние дела успели ей наскучить. Тем более что именно эта навигация принесла совершенно нескромные деньжищи, несмотря на то, что и десятой доли грузоперевозок мы не переняли – суда местной постройки по-прежнему ходят по рекам, приводимые в движения и вёслами, и бечевой, и парусом. Наши колёсные баржи заняты на дальних рейсах или на неудобных маршрутах. Плюс участились заказы на перевозку воинских подразделений и доставку довольствия гарнизонам острогов и крепостиц, которые ставят по берегам речушек в самых разных местах.

Прозорливый Строганов, построив дорогу от судоходных низовьев реки Чусовой до спокойной реки Туры через свои земли, оказался при источнике доходов от перемещения огромного количества грузов. Он честно берёт плату за перевоз по стокилометровой брусовке множества товаров и пассажиров – паровой локомотив с поездом из полутора десятков тележек преодолевает дистанцию за пять часов.

По обе стороны этого «волока» работают порты, принимающие грузы с судов местной постройки и наполняющие трюмы этих судов встречно перевозимыми товарами. Двадцать пять тонн в сутки туда и столько же обратно. По нашим временам смешное количество – всего один далеко не полностью загруженный железнодорожный вагон. Но сейчас это более чем солидно. Собственно, увеличить пропускную способность легко: добавь всего один локомотив – и она удвоится.

Тутошние мастера-лодочники уже просекли, что принятая нами двухпутная колея не с бухты-барахты взялась. По ней, если поставить тележки на обе колеи сразу, спокойно перевозится посудина шириной около двух метров и длиной двенадцать. Наша тупоносая баржа этого размера весит шесть тонн пустая и восемнадцать, когда с грузом. Таков расчётный предел. Зато если перевозить не суда, а только груз, то это можно делать независимо в двух направлениях по тридцать пудов на каждой тележке – по полтонны метрических. Лошадь по гладкому пути везёт таких тележек две, причём не очень быстро. А локомотив – больше десятка, причём со скоростью напористо бегущего человека. На Койвинской линии это уже выучили.

Ещё два волока сооружены муромскими плотниками. Яуза – Клязьма в районе Мытищ и Клязьма – Волгуша, ведущий в реку Яхрому, по которой через реки Сестру и Дубну удобный выход на Волгу. Таким образом, завершена сеть переходов из реки в реку на основных маршрутах центрального региона страны. Кто там на них трудится и кому от этого достаётся прибыль – не наша забота, потому что всех денег не загребёшь. Наша выгода – переброска товара с реки на реку с одной баржи на другую без хлопот и проволочек. Мы просто возим грузы и ни во что не встреваем. Принял груз, доставил, сдал – всё.

Глава 21. На ловца и зверь бежит

– Вот и выходит, что пушки крепостные, береговые и осадные нынче разумней лить из чугуна, – закончил своё рассуждение Пушкарь. Технически подкованный и набравшийся немалого опыта в череде огромного количества экспериментов, он пришёл к неожиданному для меня выводу. – Я для простоты мортирки малые отливал и сравнивал по прочности разные чугуны из здешних, выстреливая берёзовые чурбаки прямиком в зенит.

– Где отливал? Как? – заломила бровь Софи.

– Есть на Пушечном дворе и печи, и горны плавильные. Уж небольшой-то тигель прибавить к тому, с чем работают, невелика помеха. Один из чугунов, что из Тулы привозят, более остальных хорош. – Ничего удивительного не вижу в том, что Генри обратил внимание на качество материалов. – Поехал я, разыскал мастера. Сам он себя кузнецом считает и мастерством своим гордится, но на самом деле владеет большой кузней, где и выплавление чугуна заведено. И железо себе он сам делает, из коего ружья производит. А ты говаривала, будто желаешь, чтобы тутошние мастера без нас всё наилучшим образом делали… – замялся наш главный по артиллерии.

Сомнения его мне понятны: сам он организаторскими способностями не отличается, зато инженер отличный. К тому же исследователь. И, осознавая свою беспомощность в условиях отсутствия поддержки, пришёл согласовывать действия, требующие административного ресурса и финансовых вложений.

– А как звать того мастера? – спросила Софи, начиная обдумывать беседу с царевной, поддержкой которой хотела бы заручиться.

– Никита Демидов по прозванию Антуфиев.

По нынешним временам расшифровываю: Никита сын Демида внук Антуфия. Так уж нынче заведено, что отчества частенько становятся прозвищами, которые выполняют функцию фамилий. Мной, жителем более поздних времён, эти моменты воспринимаются именно так. То есть отец его был Демидом Антуфьевичем, что звучало как Демид Антуфьев сын. Но для меня важно слово «Демидов» – это же фамилия целой династии уральских заводчиков, как раз в области металлов специализировавшихся. Но нынче этот Никита трудится в Туле, а почему крепко сидящие на том самом Урале Строгановы не плавят чугун и не льют пушки, я уже выяснил.

Салон беременной фрейлины между щебетом о фасонах платьев и сплетнями о столичных происшествиях затрагивал многие вопросы нынешней современности. Оказывается, привилегию в металлургии казна желает оставить за собой. Нашли ведь медь по Каме. Строгановы нашли. Или из их людей кто-то, или в их землях. Но ставить производство стала казна. Даже добывали какое-то время руду и выплавляли металл. Пыскорский то ли рудник, то ли завод, расположенный выше Соликамска. Но потом всё там захирело без чудотворного пенделя. Ну да про медь другая песня.

Железоделательные казённые заводы на том же Урале тоже есть. Один стоит на притоке Туры реке Нице. А второй не совсем казённый, а монастырский – на реке Исети, которая впадает в тот же Тобол, что и Тура. Оба выплавляют сыродутное железо. Вот и вся индустрия. Остальной металл, как мне кажется, поставляют кустари вроде того же Демидова. Нет, я не противник малого бизнеса, но для страны столь изрядных размеров их потуги не обеспечат изобилие конструкционных материалов. А нам оно, это изобилие, необходимо как воздух. Мы почему прялки выпускаем? Да потому, что они практически цельнодеревянные. Металла на них совсем мало уходит.

А тут вдруг образовалась весьма интересная композиция из благоприятно сложившихся обстоятельств. Люси проехалась и вверх, и вниз по реке Туре, снимая на карты устья притоков и селения, то там, то тут уже возникшие. И в процессе подготовки к наблюдению Луны на Кушвереке обратила внимание на то, что магнитное склонение нехарактерно для здешней местности. Полноценно семиклассно образованный Билл заподозрил наличие магнитной аномалии, причину возникновения которой ребята быстро отыскали – немалая гора, где часто встречаются массивы камня, отклоняющего стрелку компаса.

Отколупнули его и послали в Котлас, где мигом подтвердили, что это магнитный железняк. Я не то чтобы коренной уралец, но приходилось жить в этих краях, сказы Бажова читывать и кое-что из Евгения Пермяка мимо меня не прошло. Особенно запомнилось повествование про рукавицы и топор. Но и повествование про гору, в которую без конца били молнии, тоже из памяти не изгладилось. По всему получается, ребята наткнулись на гору Благодать. Нынче её ещё не раскапывали, так что металла тут надолго хватит. А потом и гору Магнитную найдём.

И вот царевне для нового полка требуется сотен пять качественных мушкетов. Пушкарь встретился с человеком, который наверняка сумеет сделать их. Остаётся сообразить, как дать частному лицу доступ к недрам, на которые царская казна нынче усиленно накладывает лапы. Приёмы наши производственные и оснастку мы Демидову передадим, ничего не требуя взамен, потому что выгоду получим от возможности покупать железо и чугун. Только это нужно хорошенько обговорить заранее. Интересно, позволительно ли будет убедить правительство принять на себя некоторые обязательства разрешительного характера? В прошлом варианте истории, как я теперь понимаю, именно Демидову Пётр велел плавить чугун на Урале.

Опять же, этот нынешний Демидов! А он, случайно, не крепостной? С подобного рода обстоятельствами в эти времена можно крепко встрять. Это ведь всё не так, как было в известной мне истории, а лет на десять раньше. Хотя и история мне ведома только отдельными кусочками: я ею интересовался как-то ближе к разного рода коллизиям или интересностям примечательным. А имена и даты в моей бестолковке неважно держатся.