Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глаза Татьяны покраснели, она смотрела на меня со слезами на глазах:
— Дочь, это я виновата, что обидела тебя, я понимаю! Но ты не можешь не признавать нас, ведь ты родилась в октябре, я была неправа, я не должна была быть импульсивной, но я совсем не знала тебя! Если бы можно было все начать сначала, разве я могла бы причинить тебе боль?
— Поэтому, когда меня заменили на Сашу, ты могла мне причинять боль лишь потому, что думала, что я тебе не родная? У кого в этом мире нет на других обид? — Я пыталась сдержать эмоции, — Если это размолвка и какие-то старые счеты, то ладно, но кем станет человек, из-за ненависти убивший другого?
— Я была неправа! — Татьяна расплакалась, — Я все эти дни думала о том, какой дорогой шла в последние годы. Я сделала так много ошибок, и вот горький результат этого — отмщение!
Лицо Германа Леонидовича помрачнело. Он обнял Татьяну и нежно похлопал ее по спине, пытаясь утешить:
— Ну, ну, все уже в прошлом.
Через некоторое время он посмотрел на меня и слегка нахмурился:
— Дочь, я понимаю твои чувства. Ты не хочешь возвращаться в семью Алешиных. И я не буду принуждать тебя. Но мы ведь все-таки родители, и мы не хотим, чтобы наше дитя страдало на улице.
Он достал черную карточку из своего костюма:
— Держи, ты — наша дочь, и где бы ты ни оказалась в будущем, ты должна хорошо заботиться о себе. На этой карте нет лимита, я не буду тебе говорить, как жить свою жизнь, просто не обижайся на нас.
Татьяна ошеломленно посмотрела на него:
— Что ты делаешь? Куда ты ее отпускаешь? Они развелись с Русланом, и теперь у нее есть только мы, она должна последовать за нами! Я позабочусь о ней! К тому же, как она будет жить одна с ребенком?
Герман Леонидович вздохнул:
— У нее свои планы на жизнь. Мы упустили так много жизней, что теперь не можем втягивать ее в свою семью. У нее есть право выбирать свою жизнь.
Татьяна Валерьевна была ошеломлена и долго молчала, после чего она слегка кивнула и посмотрела на меня красными глазами:
— Дитя, не мучай себя. Если тебе будет плохо, то возвращайся в любое время..
Глава 309. Дни в Туле (часть 2)
Я поджала губы и не взяла карточку Алешина Германа. Я некоторое время молчала, а затем сказала:
— Я понимаю ваши добрые намерения. Хотя у меня не так много денег, но еще есть сбережения за эти годы. Если я живу с ребенком, то могу позволить себе содержать его. Благодарю, я запомню вашу доброту! — сказав это, я встала: — Уже поздно, Люба проголодалась, я должна вернуться.
Я взяла девочку на руки и вошла в спальню. Случайно столкнулась с Ильей, стоящим в дверях. Он огляделся, смущенно улыбнулся и сказал:
— Если ты будешь кормить малышку грудью, я лучше выйду.
Затем он вышел из спальни, а я закрыла дверь и покормила дочурку.
Вскоре после этого мужчина постучал в дверь снаружи:
— Эмилия, ты уже накормила ее? Могу я войти?
Я положила спящую Любочку на кровать, встала, открыла дверь и понизила голос:
— Она уснула, выйду, поговорим.
Он кивнул.
Гостиная.
Илья посмотрел на меня, протянул руку и сказал:
— Протяни руку!
Я нахмурилась:
— Что ты собираешься делать?
Он ничего не сказал, просто посмотрел на меня.
Я потеряла дар речи и протянул руку. Илья вложил мне в ладонь черную карточку с кучей денег. Как только я хотела отказаться, он остановил меня.
— Возьми ее, по крайней мере, дай им почувствовать облегчение.
Я поджала губы и долго молчала.
— Эмилия, никто не хотел, чтобы так произошло, но, в конце концов, мы должны двигаться вперед. У нас нет права на отступление. Все, что мы можем сделать, это жить хорошо здесь и сейчас.
Я кивнула, поняла, что он имел в виду, и сказала с легкой улыбкой:
— Не будь таким серьёзным. Все не так плохо, как ты думаешь. Я знаю, что сейчас все хорошо, так что я просто буду продолжать жить счастливо.
***
Первый день весны.
В Санкт-Петербурге иногда идет легкий дождь, а иногда ярко светит солнце. В прогулочной зоне в центре города цветы расцветают один за другим. Яблони начали цвести на многих туристических достопримечательностях.
Уладив дела в Питере, я забронировала билеты в столицу для нас с дочкой.
Аэропорт.
Илья и Филипп были немного встревожены, они проводили меня до выхода на посадку
Илья обнял Любу, на его лице было написано нежелание расставаться с ней:
— Ты тоже можешь жить счастливо, если останешься в Санкт-Петербурге, зачем тебе уезжать?
Я слегка улыбнулась:
— Только вчера договорились, что не будем жалеть о расставании. Ты беспокоишься о том, что малышка будет со мной?
Он скривил губы:
— Ты ее мать, как я могу беспокоиться. Пойдем, пойдем, не будем мешать.
У меня с собой было мало вещей. Я просто несла одну сумку и дочку. Было хлопотно брать с собой другие вещи. Единственное, что я взяла с собой, была бутылочка для кормления и подгузники. Филипп попросил стюардессу помочь, так что кто-то уже помог мне все отнести в самолет.
Увидев, что посадка уже началась, Илья на мгновение заколебался и сказал:
— Ты действительно не хочешь поговорить с Русланом?
Я покачала головой и слегка улыбнулась.
Мужчина вздохнул:
— Он стал врагом Алешиных. Герман Леонидович, вероятно, сейчас думает о том, как противостоять ему. Руслан, наверное, тоже не может найти свободное время, чтобы проводить тебя.
Я ничего не сказала, взяла билет, чтобы сесть в самолет, посмотрела на него и помахала на прощание:
— Береги себя!
Илья не мог вынести разлуки с малышкой, его лицо было грустным, а голос обрывался:
— Когда ты устроишься, ты должна отправить мне сообщение, и мы с Филиппом приедем к тебе.
Я кивнула, а Филипп сунул руку в карман, его взгляд был очень выразительным, и через долгое время он сказал:
— Береги себя!
Я слегка улыбнулась:
— Береги себя!
Я вошла в первый класс самолета, стюардесса принесла мне детскую подушку и поставила рядом со мной детское кресло.
Это был первый раз, когда Люба летела на самолете. Она очень волновалась. Малышка не спала все четыре часа полета. Она такая милая, и время от времени стюардесса подходила к нам, чтобы
