Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Увидев, что я нахмурила брови, он мягко произнес:
— Это всего лишь царапины, ничего страшного.
— Закрой рот! — Разозлилась я. Я не знаю, что вызвало во мне злость: то, что он был с Сашей, или то, что он сосем не хотел заботиться о себе. Я была очень зла!
Я позвала медсестру, чтобы та обработала его раны. Его изящный и модный пиджак был разрезан, но он остался хладнокровным. К этому уже привыкли его близкие, но у молодой медсестры тряслись руки от его холодного дыхания.
Он нахмурился, словно сжавшись от гнева, уперся в меня взглядом и через некоторое время выдал:
— Иди сюда!
Молодая медсестра на мгновение остолбенела, ее руки замерли, и смоченная в спирте ватка упала на рану.
Руслан нахмурился, и его тон стал серьезнее:
— Скажи, чтобы она это сделала!
Я вздохнула и взяла лекарство из рук медсестры. Изо всех сил стараясь контролировать свои эмоции, я мягко сказала:
— Спасибо, вы можете идти, я позабочусь о нем.
Медсестра, почувствовав облегчение, быстро-быстро закивала головой:
— Хорошо-хорошо!
Когда она убежала, я подняла глаза, взглянула на него и сердито произнесла:
— Я буду сильно жать, молчи, даже если будет болеть.
Он поджал губы, и в его темных глазах что-то сверкнуло:
— Ты что, съела взрывчатку?
Я не ответила, взяла ватку и прочистила ему рану. К счастью, это были и правда просто царапины, но они покрывали всю руку, от чего она была полностью окровавленной. Кости и мышцы не были повреждены, нужно было всего лишь обрабатывать ранки несколько дней, и все пройдет.
Промыв рану, я встала. Убрав беспорядок, я взглянула на него:
— Из-за чего вы поссорились?
Если бы они не ругались, то аварии бы не было. Я слишком хорошо знаю его темперамент.
Увидев, что он поджал губы, не собираясь мне отвечать, я непроизвольно нахмурилась. Но прежде, чем я успела заговорить, кто-то вдруг прервал меня:
— Это все из-за тебя, во всем ты виновата, Эмилия, ты просо вредительница! — Саша, которой уже обработали все раны, вышла из палаты, полная обиды и ненависти.
Увидев, что она в порядке, Руслан невозмутимо произнес:
— Отлично, поехали!
— Ха! — Усмехнулась Саша, — Ты думаешь, что ты сможешь лгать ей всю оставшуюся жизнь? Тайное всегда становится явным, как долго ты еще будешь скрываться?
Я нахмурилась и посмотрела на Руслана:
— О чем ты мне лгал?
Руслан смерил Сашу пронзительно-холодным взглядом, а затем равнодушно сказал подошедшему в этот момент Захару:
— Отвези Александру домой.
Захар кивнул и хотел было помочь Саше, но так оттолкнула его и с сарказмом в голосе произнесла:
— Думаешь, если я не скажу, другие люди тоже будут молчать?
Ее взгляд упал на меня, и она холодно продолжила:
— Эмилия, ты идиотка. Все обманывают тебя, как дурочку, а ты все еще чувствуешь себя счастливой и довольной. Мне тебя жаль.
— Уведи ее! — Сказал Руслан, в его голосе уже отчетливо слышался гнев.
Захар взял ее под руку и насильно повел в сторону выхода. Я посмотрела на свирепое лицо Саши и вдруг сказала:
— Пусть она говорит.
Подойдя к Саше, я оттолкнула державшего ее Захара, посмотрела на нее и сказала:
— Что ты хочешь сказать?
Саша усмехнулась:
— А что ты меня спрашиваешь? Ты можешь спросить своего мужа. Сюрприз, который он для тебя приготовил, должно быть, будет интереснее моих слов.
Я повернулась и посмотрела на Руслана:
— Что, черт возьми, происходит?
— Вернемся домой и поговорим! — Ответил Руслан, нахмурившись и раздраженно махнув рукой.
Он потащил меня в лифт, желая поскорее уйти.
В моем сердце зародилось какое-то подозрение, и я встала на месте, как вкопанная.
Лицо Руслана помрачнело, он посмотрел на меня, его глаза сверкали:
— Эмилия, поговорим дома, хорошо?
Я поджала губы, помедлила несколько секунд, а затем последовала за ним в лифт.
Выйдя из лифта, Руслан направился на парковку за машиной.
Я стояла у дверей больницы, ожидая его, и думая о том, что же он от меня скрывает.
На мой телефон вдруг пришли несколько сообщений. Я, не задумываясь, посмотрела на экран, и увидела, что мне пришли какие-то файлы. Номер был неизвестный. Я нажала на фотографию, и вдруг перед моим взором появилось детское фото.
Ребенок на фотографии был очень маленький, почти новорожденный, у него было красное лицо, явная красная отметина на лбу. Глаза ребенка были закрыты. На следующих фотографиях тоже был этот младенец, а потом было видео, на котором его помещали в инкубатор. Младенец везде был один и тот же
Бах!
Я вдруг почувствовала, словно в меня ударила молния, у меня подкосились ноги, а телефон выпал из ослабевших рук на землю. В моей голове раздался гул, и перед глазами появилась картина, в которой я лежу на складе, а рядом ребенок мертвый, задохнувшийся ребенок.
Резкий удар удушья скрутил мое сердце, я едва не перестала дышать. Я признаю, я была очень слаба и испугана. Когда Тимур хоронил ребенка, я не смотрела на него, боясь, что я до конца жизни не смогу забыть его, поэтому я так и не подошла посмотреть на него.
И я не ожидала, что теперь я увижу его. Он был точно таким, как младенец из моих снов, с точно такими же бровями и глазами, как у него..
Глава 306. Кто же дочь Алешиных? (часть 2)
Александра вышла из больницы вслед за мной, и, спустившись по лестнице, с усмешкой посмотрела на меня:
— Что у тебя с лицом? В чем дело? Руся все рассказал тебе, и ты поняла, что тебя обвели вокруг пальца, как дурочку?
Я посмотрела на нее. В моей голове все еще раздавался гул, и я не могла вымолвить ни слова.
Ей, казалось, нравилось выражение моего лица. Усмехнувшись, она сказала:
— Нравится ли тебе это чувство, когда понимаешь, что убила своего собственного ребенка своими же руками, руками родной матери?
Я посмотрела на нее и из последних сил произнесла:
— Что ты сказала?
Саша хихикнула и усмехнулась:
— А что? Руслан не сказал тебе, что ты дочь Татьяны Валерьевны? Руся специально передал ей ту шкатулку, которую твоя бабушка оставила тебе, и сказал ей, что она принадлежала мне, снова поменяв наши ДНК. Послушай, когда он говорит, что любит тебя, это не так. Если бы он любил тебя, то разве он сделал бы все возможное, чтобы отправить меня в семью Алешиных, чтобы
