Топить в вине бушующее пламя печали 2.0 (СИ) - Priest P大

— Верно, директор Гун?

Названный «директором Гуном» раздернул зеленый полог и вышел из леса.

На вид ему было около шестидесяти лет, на вытянутом лице красовались очки. Мужчина был высоким, худым и изящным. Весь его образ говорил о том, что в молодости он обладал довольно приятной наружностью, но теперь его кожу расчертили глубокие, словно вырезанные ножом, носогубные складки. Они тянулись до самого подбородка, четко разделяя нижнюю и верхнюю половины его лица, добавляя выражению некоторую резкость и холодность. Этим человеком был Гун Чэнгун, легендарный глава Отдела ликвидации последствий, полгода пролежавший в коме.

Гун Чэнгун был одновременно и участником, и «жертвой» инцидента с призрачными бабочками. До тех пор, пока он не исчез из-под носа у дюжины элитных оперативников, в Управлении верили, что он ни в чем не виноват. На преступление его подбили высокопоставленные товарищи, а после несчастный и вовсе впал в кому, так как некоторые всерьез опасались, что он может раскрыть их секреты.

Все в Управлении знали, что директор Гун не был святым, но никто не видел в нем настоящего злодея.

В конце концов, он лишь обычный человек. Насколько сильным может быть обычный человек?

Он всегда был жадным. Воспользовавшись возможностью, он решил подзаработать и с радостью помог оперативникам скрыть количество смертей. Все в этом деле указывало на то, что Гун Чэнгун действовал не один. Над головами логистов не было «красной линии пятнадцати человек». Так зачем ему все это?

— А толку? Старина Ло, с твоими нынешними способностями, не думаю, что они смогут отыскать тебя по старым следам, — сказал Гун Чэнгун, глядя вниз на свои вытянутые руки. Под кожей «обычного человека» поблескивала едва заметная молния. Гун Чэнгун опустил голову, уткнулся лицом в ладони и глубоко вдохнул. — Когда Чиюань проснется, я перестану быть «обычным человеком».

Скалы вокруг Большого каньона опутывали мутировавшие лианы, пристально глядя со всех сторон в глубины Чиюань. Когда на реликтовый лес опустилась ночь, вечерние звезды окрасились в алый, и из непроходимой чащи поднялся пар, подозрительно напоминавший ядовитые миазмы.

Вокруг было подозрительно тихо. Весь мир охватило буйство растений, и только здесь все сохраняло свой первоначальный вид. Безмолвие, царившее в самом сердце тайфуна. Солнце окончательно сползло за горизонт, и по темному небу рассыпались бесчисленные звезды, озарив каньон кроваво-красным сиянием. Но печать, таившую в себе силу божественных птиц, все еще охранял Хранитель огня, призванный сдержать надвигавшийся на землю пожар.

Из тумана вышла белая тень. Это была та самая тень, что недавно сбежала из разрушенного Управления. Та, что называла себя «королем демонов Цзю Сюнем».

«Цзю Сюнь» издали кивнул Ло Цуйцую и Гун Чэнгуну. Он поднял руку и ловко схватил пустоту, густой туман вихрем закружился на его ладони. Но, прежде чем он исчез, Чиюань охватило пламя, рассеявшее воздушный поток.

— Печати из костей Чжу-Цюэ три тысячи лет. Она на последнем издыхании, но ее мощь до сих пор внушает благоговейный трепет, — «Цзю Сюнь» опустил руку, лизнул появившийся на ладони ожог, и с улыбкой повернулся к Ло Цуйцую. — Может ли «владыка изумрудных волн» прибавить жару?

На позеленевшем лице Ло Цуйцуя появилась привычная заискивающая улыбка.

— Это мой долг.

Кто бы мог подумать, что он умел куда больше, чем подхалимничать и отлынивать от работы. Еще до того, как его перевели в Отдел восстановления, старшей в нем числилась Би Чуньшэн. Будучи представительницей класса духовной энергии, именно она отвечала за работу ревербераторов. Неподготовленным звук ревербератора казался простым и грубым, но на самом деле это было довольно техничное устройство. Вот только, никто из сотрудников Управления не обладал такой поразительной духовной силой, какая была у демона небес.

Чтобы эффективно подменить человеческие воспоминания, нужно было обладать множество навыков. Приходилось действовать не силой, а умением. Порой на достижение цели уходило больше десяти дней, в течение которых оператор многократно подкреплял свое влияние и осторожно корректировал изменения, чтобы жертва могла как можно скорее вернуться к нормальной жизни, свободной от затаенных угроз.

Это требовало больших усилий.

Но в Главном управлении никогда не считались с логистами. В конце концов, они были «мусорщиками», убиравшими поле боя после оперативников.

Грудная клетка Ло Цуйцуя была вскрыта, но вопреки ожиданиям, внутри оказался миниатюрный ревербератор. С одной стороны он соединялся с кровеносными сосудами, а с другой — с бесчисленными лозами сциндапсуса. Словно профессиональный дирижер перед оркестром, Ло Цуйцуй закрыл глаза и осторожно отрегулировал колесико. Звуковая волна хлынула по зеленым лозам, и ее тут же подхватили другие растения.

Мелодия распространилась повсюду, вторгаясь в умы незащищенных людей, заражая их сознания мрачными и тяжелыми мыслями.

«Особенные» боялись не меньше обычных людей. Все они на время оказались сбиты с толку.

Создаваемые ревербератором волны умело играли на струнах человеческой души. Даже Ло Цуйцуй, будучи его оператором, подвергся их влиянию и погрузился в воспоминания о прошлом.

Он родился в глухом пригороде. В девять лет пробудились его особые способности. В те годы Управление только построили, и система обнаружения работала с перебоями. Не было никого, кто мог бы обнаружить этот маленький зеленый бутон, и не было никого, кто отвез бы его в больницу.

Ни в детстве, ни в юности, рядом с Ло Цуйцуем не было человека, способного объяснить ему, что такое «особые способности» и как жить с таким странным телом. В школе он был белой вороной. Стоило ему пробежать чуть больше пары ли, как его кожа тут же покрывалась листьями. Он считал себя уродом и боялся рассказывать об этом людям. Он носил свободную мешковатую одежду, постоянно сутулился и не смел поднять головы. Когда листья вновь давали о себе знать, Ло Цуйцуй запирался в туалете и безжалостно срезал их. Он был так напуган, что выскабливал вездесущие ростки ножом. Оставленные после этого раны часто воспалялись и гноились, запах листьев смешивался с запахом крови. От него постоянно пахло мертвечиной.

В жизни изгоя не было ничего хорошего. Ло Цуйцуй с тревогой оберегал свои тайны, вынужденный терпеть издевательства других.

Однажды, когда Ло Цуйцуй работал за границей, на него напал пьяный бандит. Злоумышленник ограбил его и пырнул ножом. В тот день он мог бы умереть, если бы не додумался перевязать рану собственными листьями. В таком виде Ло Цуйцуй добрался до больницы, а после этого началась его новая жизнь. Не было бы счастья, да несчастье помогло. В больнице его обнаружили люди Управления.

Ло Цуйцуй верил, что ему, наконец, улыбнулась удача. Он надеялся, что сможет найти свое место в этой жизни, стать выдающейся личностью. Но он не ожидал, что даже здесь, среди себе подобным, он все равно останется изгоем.

Людей, принадлежавших к растительному классу, было довольно много. Среди них невозможно было выделиться без выдающихся талантов или признаков, присущих другим великим родословным. Ло Цуйцуй хотел работать в Министерстве безопасности, но с таким низким уровнем способностей путь туда ему был заказан. Никто из сотрудников Управления не воспринимал его всерьез. Однажды, при плановой замене удостоверений, его ошибочно записали как обычного человека.

Как нелепо! Если бы он действительно был обычным человеком, пришлось бы ему столько страдать?

Ревербераторы выступали в качестве посредников. Особо чуткие представители класса духовной энергии могли почувствовать производимые ими волны, но всем, что они ощущали — был лишь жужжащий шум. Никто не мог узнать содержание передаваемых сообщений. Ревербераторы воздействовали непосредственно на мозг, проникая в человеческое бессознательное, потому все внушаемые ими идеи казались жертвам спонтанными.

Лишь у Отдела восстановления было оборудование, способное анализировать содержание передаваемых сигналов.