Викинги. Быт, религия, культура - Жаклин Симпсон

Однако было бы неправильно думать, что скандинавы ценили только физическую силу и грубые виды спорта. Напротив, считалось, что идеальный человек должен владеть многими интеллектуальными, словесными и художественными талантами. Ярл Ронгвальд с Оркнейских островов (1135—1158) мог похвалиться девятью разнообразными способностями; все они достаточно традиционны и постоянно приписываются (в различных сочетаниях) легендарным или историческим героям:

«Известны мне девять искусств: умело играю в «тав-леи», редко не хватает мне рун, читать и ковать я умею, на лыжах скольжу по земле, луком владею, грести я умею, мне оба искусства не чужды — и песня поэта, и арфы игра».

Первым в списке Ронгвальда стоит умение играть в «тавлеи». Этот достаточно туманный термин относится к любой игре, в которую играли на размеченной доске плоскими круглыми фишками, а иногда и костями. Часто название этой игры переводят как «шашки», однако такой перевод вводит читателей в заблуждение — современные шашки появились в Европе только в самом конце Средневековья. У древних скандинавов имелось множество названий таких игр, так что можно думать, что существовали различные варианты «тавлей», однако из текстов трудно составить представление о том, как в них играли. Хотя фигурки для игр — один из наиболее обычных предметов в погребениях викингов, к несчастью, не всегда известно, идет ли речь о полном наборе. Однако можно считать установленным, что в одной игре 16 фигур одного цвета играли против 8 фигур и «короля» другого (рис. 76). В других наборах было по два короля, в третьих «королей» вообще не было.

Самая изящная из найденных до сих пор досок для игры обнаружена в Балиндерри неподалеку от Лимерика. Орнамент на ней заставляет предполагать, что она изготовлена на острове Мэн в конце X века (рис 77). Она размечена дырочками — семь на семь; «фишками» были маленькие костяные штырьки. Центральное отверстие и углы отмечены кружками, что очень напоминает современную игру «Лиса и гуси», где «лиса» начинает в центре, а 10 или 12 «гусей» пытаются загнать ее в угол. На шведском руническом камне изображены двое мужчин, которые играют на похожим образом размеченной доске (рис. 78), в то время как на черепице, обнаруженной в Ярлсхофе, нанесена несколько другая, но все же похожая разметка.

Обычно говорят, что шахматы были неизвестны в Северной Европе примерно до 1200 года, так что упоминания о шахматах в эпоху викингов — анахронизм. Однако костяная фигурка, недавно обнаруженная в Йорке, по форме очень похожа на арабскую шахматную ладью, в то время как орнамент на ней говорит о том, что это скандинавская работа эпохи, предшествующей норманнскому завоеванию. Было бы вполне естественно, если бы викинги благодаря своим контактам с арабским миром познакомились с этой игрой раньше, чем другие европейцы.

Как мы уже видели, Ронгвальд гордился и тем, что его почти никогда не подводит знание рун, что открывает для нас многие аспекты скандинавской культуры, где использование рун имело как магическое, так и практическое значение (рис. 66). Ранние германские надписи на этом алфавите, почти всегда краткие и загадочные, видимо, являются религиозными или магическими формулами. К эпохе викингов рунический алфавит был сокращен с 24 до 16 букв и его свободно использовали для обычных мирских целей (то есть, например, для того, чтобы написать имя владельца на каком-нибудь ценном предмете). Однако во многом древняя мистическая аура рун еще сохранялась. Поэты говорили, что руны «произошли от божественных сил», а согласно мифологическим текстам, они были открыты самим Одином — ценой многих страданий. В одном из наиболее выразительных пассажей «Старшей Эдды» в уста Одина вложены такие слова:

Знаю, висел я в ветвях на ветру девять долгих ночей, пронзенный копьем, посвященный Одину, в жертву себе же, на дереве том, чьи корни сокрыты в недрах неведомых. Никто не питал, никто не поил меня, взирал я на землю, поднял я руны, стеная их поднял — и с древа рухнул.

Один обещает своему служителю власть над рунами:

Руны найдешь и постигнешь знаки, сильнейшие знаки, крепчайшие знаки, Хрофт их окрасил, а создали боги и Один их вырезал… Умеешь ли резать? Умеешь разгадывать? Умеешь окрасить? Умеешь ли спрашивать?

В другой эддической поэме говорится, что одна валькирия научила Сигурда Убийцу Дракона использовать руны в качестве магических знаков: чтобы одержать победу, нужно было вырезать их на рукояти меча и дважды — имя Тюра (древнего бога войны); чтобы помочь рожающей женщине, следовало написать одни руны на ее ладонях, обвязать другие вокруг ее рук и ног и молиться богиням. Однако даже тут нам не говорят определенно, что именно нужно написать. Возможно, речь шла всего о нескольких буквах, символизировавших сверхъестественные силы, к которым обращались за помощью.

Говорят, что руническую магию можно было использовать в самых разных ситуациях. Согласно «Песни о Риге»,

Кон юный ведал волшебные руны, целебные руны, могучие руны; мог он родильницам в родах помочь, мечи затупить, успокоить море. Знал птичий язык, огонь усмирял, дух усыплял, тоску разгонял он…

Слова Ронгвальда заставляют думать, что он имел в виду именно эту языческую магическую традицию и хотел сказать: «Я всегда могу припомнить какое-нибудь руническое заклинание, которое поможет мне в беде», а не просто «я выучил алфавит».

Однако руны часто использовали и в повседневной жизни, особенно для того, чтобы вырезать надписи на памятных камнях (рис. 68). Этим искусством также можно было гордиться. На многих шведских камнях запечатлены не только имена людей, в память о которых они поставлены, но и имена тех, кто сделал сами надписи. Некоторые даже бросают вызов прохожим: «Пусть это прочтет тот, кто может!» Буквы на таких камнях искусно вырезаны на напоминающих змей лентах. Первоначально рисунок раскрашивали в контрастные цвета, так что руны были ясно видны и четко обозначалось деление на слова (что может объяснить упоминание об «окраске» рун в процитированной выше поэме, хотя и тут, конечно, возможен какой-то магический цветовой символизм).

Далее Ронгвальд говорит, что умеет «ковать». Этим словом называлась не только любая работа по металлу, но и резьба по дереву, плотницкое искусство, резьба по кости и различные другие ремесла. Конечно, было много ремесленников-специалистов, которые зарабатывали себе на жизнь своим ремеслом, и высокое техническое совершенство многих предметов эпохи викингов говорит о том, что они изготовлены именно специалистами. Но и обычные крестьяне и воины могли работать по металлу и по дереву для домашних нужд или просто в качестве приятного времяпрепровождения.

Очень многое в искусстве викингов определялось соображениями декоративности. Поверхности покрывали сплошным сложным орнаментом, который при ближайшем рассмотрении часто оказывается почти абстрактным узором из переплетающихся зверей, чьи перекрученные лапы и тела свиваются и перехватывают друг друга, образуя строгий ритмичный рисунок. Есть несколько отличающихся друг от друга вариантов этого звериного орнамента. Использовался и геометрический орнамент. В обработке как дерева, так и металла применялись совершенные технические приемы, позволявшие достичь удивительного разнообразия, точности и детальности. Разумеется, наиболее совершенные образцы изготовлялись ремесленниками-мастерами для богатых клиентов. Однако если бы до нас дошло больше предметов мебели и утвари, то, возможно, мы увидели бы, что и вещи, предназначенные для повседневного использования, были столь же богато (хотя, возможно, и не столь умело) украшены, как и те, что сопровождали власть имущих в загробный мир. Очевидно, что большинство деревянных предметов в домах обычных людей, а особенно центральные столбы и панели стен, украшала резьба; кроме того, стены были украшены длинными, узкими полосами вышивок, образовывавших вокруг комнаты фриз — так же, как и гобелен из Байе. Скамьи часто покрывали узорчатыми тканями. Словом, мир викингов был веселым и ярким.

Помимо абстрактных узоров, основанных на геометрических фигурах или фигурах животных, у викингов также была традиция простого изобразительного искусства, героями которого, очевидно, становились персонажи мифов, религиозных ритуалов или героических легенд. Среди дошедших до нас образцов, которые выдержали испытание временем, преобладают каменные рельефы из Готланда, Швеции или с острова Мэн. Изображения на них (если мы можем понять, что именно изображено) показывают триумфальный вход воинов в Валгаллу (рис. 95), мифы о Торе и Одине (рис. 8, 82, 89), подвиги Сигурда Убийцы Дракона (см. вклейку). Непонятные изображения, возможно, относятся к тому же типу, хотя можно предположить, что на некоторых памятных камнях показаны сцены из жизни умершего. Из литературы мы знаем, что на щитах также могли быть нарисованы или вырезаны мифологические сцены, а великолепный ковер из Усеберга (интерпретация которого все еще остается спорной) напоминает нам, что и женщины викингов умели с помощью иголки и нитки рассказывать свои истории.