Тень Скорпиона - Александр Плахотин

— Сначала бумагу передай, старший приказал! — крикнул вслед Локо, запирая засов.

Ортера достал нож, собираясь перерезать веревки, удерживающие пленницу.

— Погоди… не спеши… — Юнец положил ладонь на лапищу немого. — Ты как? — И заговорщицки подмигнул.

Палач недоуменно посмотрел на него, потом, все же сообразив, о чем речь, шлепнул себя по загривку и указал пальцем вверх.

— Ну и дурак. — И, быстро вернувшись к Ень-Иро, вернул кляп на место. Тот, натуженно замычав, дернулся, не понимая, что происходит. Но веревки выдержали.

— Так шуму меньше будет, — бормотал Локо, мысленно прикидывая, сколько у него времени до прихода стражников. — В последний раз спрашиваю: будешь? — ухмыльнулся он палачу, тот отрицательно замотал головой. — Ну и пошел в схад! Сегодня я уже говорил твоему супругу, — наклонился он к глазам женщины, — иногда мечты сбываются! — И, шустро спустив штаны, встал у нее между ног, подтянул тело за бедра к себе — было далековато…

Спускаясь вниз, двое стражников в сопровождении Вьюти столкнулись с отчаянно плюющимся на лестнице Ортером.

— Ну, малый! Ну, молодец! — невольно восхитился прокаженный. — Своего не упустит! Мужики, развлечься хотите? — Иги, улыбнувшись в предвкушении, направился вниз.

Крики были слышны даже в коридоре. Тонкий, женский, срывающийся на визг, и другой — грубый, мужской, заходящийся не то в хрипе, не то в хохоте.

— Смотри, кобылку не заезди! — Вьюти распахнул дверь камеры настежь. — А ну, заходи, кто со мной!

Локо даже не обернулся, с остервенением вколачивая себя в женщину.

— Щассс… — слизывая с губ пот, просипел он, — …кончаю…

В дружном хохоте было еле слышно, как Тизария причитала сквозь слезы: «Мамочка… мамочка… где же ты… мамочка»

— Да! А где же мамочка?! — наклонился к ней стражник. — По-че-му она не идет? Мы и ее ублажим!

— Все!.. — обессиленно отодвинулся от тела Локо и призывно махнул рукой. — Хорош!

— Надо попробовать! — взялся за ремень Вьюти.

Потягиваясь в приятной истоме, Локо дошел на еле гнущихся ногах до связанного Ень-Иро и присел рядом на пол.

— Повезло тебе с бабой, эльф, — вытирая ладонью мокрую грудь, улыбнулся парень, — ох, и ладна, … … ! Просто слов нет. Эй, ты куда?!! — крикнул он навострившемуся на выход стражнику.

— За ребятами сбегаю… — обернулся тот, — когда еще такая ночь будет!

— Пивка захвати! — насытившись, Локо потерял интерес к женщине. Осталось лишь на душе что-то такое легкое… даже грустное… Так бывает в детстве: появилась новая игрушка — и старая, что до той поры была любимой, забрасывается на далекую полку. И вроде нет ее, а теплая грусть внутри тебя осталась.

— Ну ты придумщик! — восторженно завопил Вьюти, ударив оставшегося стражника по плечу.

— Пойду погляжу, чего там мужики учудили, — через силу поднялся Локо, по-приятельски похлопав Ень-Иро по коленке.

Когда он подошел, солдат, чуть раздвинув розовые женские ягодицы, старательно примерялся к ним.

— Служивый у нас «по-грязному» любит! — разъяснил младшему тайнику прокаженный.

— Погоди! — вдруг осенила несостоявшегося ювелира идея, — переворачивай ее на бок…

— А вот так ее! Ага, так, так!..

— Ты где такую морковину отхватил, Иги?!!

— Дурило, не жми ей на живот, она должна нормальной отседа выйти!

— Рожа, ты куда все пиво дел?

— Тебе мало? Так сходи! Только ждать, когда ты явишься, тебя не будут!

— Да отвяжите вы ее, она уже дергаться не будет.

— Мужички, а мож, кто хочет и эльфийской задницей полакомиться, а то мне одному зазорно, а очереди ждать мочи нет!

— А давай я! Я еще такого ни разу не …!

Отвязав от столба, Ень-Иро швырнули на пол. С него стащили лохмотья совсем недавно богатых штанов. Ударом ноги поставили на четвереньки, а уже затем швырнули обратно к столбу и крепко привязали к теплому дереву.

Перед глазами обезумевшего ювелира все поплыло.

Стены… пол…

камни пола… камни стен…

трещины камней стен… трещины камней пола…

Он не почувствовал, как первый насильник вошел в него. Он даже не слышал, что говорили вокруг. Он уже не понимал, что происходит. Только в какой-то момент перед ним всплыло улыбающееся лицо Девина Каяса, старого друга, когда он приезжал весной.

«Поверь мне, этот мальчик не принесет тебе много хлопот. Просто держи его на коротком поводке, и все будет хорошо. Конечно, проказник он еще тот, но поверь мне: он и мухи не обидит…»

Неожиданно он совершенно ясно осознал, что происходит. Пелена тишины расступилась, и звуки ворвались в мозг, возвращая его к реальности. Боль лавиной пронеслась по всему телу, закрутив где-то под горлом… Его вытошнило…

— БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ, ДЕВИН КАЯС, ПРИНЕСШИЙ В МОЙ ДОМ ГОРЕ И БЕСЧЕСТЬЕ! ПУСТЬ ПОКАРАЕТ ТЕБЯ НЕБО, ГДЕ БЫ ТЫ НИ БЫЛ! И ДА НЕСТИ ТЕБЕ РАСПЛАТУ И ПОСЛЕ СМЕРТИ!!! — из последних сил выкрикнул он, и новая волна рвоты застряла в горле, смешавшись с криком, хлынула в нос, подбираясь к глазам. Что-то тренькнуло в голове, вокруг все враз потемнело, и Ень-Иро обмяк, заваливаясь набок.

Среди ночи Девин Каяс проснулся. Что-то незримое шершаво обняло его, вонзив иглу в сердце. Чародей сел на кровати, держась рукой за грудь.

— Инвар!.. — негромко позвал он, но ученик крепко спал, подложив ладони под щеку.

Маг кое-как встал и, немного пошатываясь, дошел до стола, взял с него кувшин и прямо из горла сделал большой глоток воды.

Игла, отпустив, растворилась, но тело Скорпо все еще сотрясала нервная дрожь.

«Спокойно… спокойно… это всего лишь сон… — глубоко выдохнул он и приложился к кувшину еще раз. Остатки воды он вылил себе на голову. — Стареешь, дружок? Или это что-то другое… Тогда что?»

Он попытался сосредоточиться, но не получалось… Вдруг он услышал шепот, точнее, крик… Но такой тихий, что его можно было принять за свист сквозняка.

«До смерти… и после смерти… — почудилось ему, — и Небо покарает тебя…»

— Так, завтра же уезжаем, — поперхнулся Каяс — Если я уже здесь призраков слышу, то…

Когда он расположился под одеялом и уже засыпал, его внезапно пронзило: «Ень-Иро! Кажется, это был его голос!»

Чародей снова сел, всматриваясь в окно, но до рассвета было еще далеко.

— Эй, что вы с ним сделали?! — подскочив к телу ювелира, Локо попытался вздернуть его на ноги, но все было впустую. Тайник попробовал прослушать сердце бывшего хозяина, однако оно молчало.