Выбор - Анатолий Шиян

Но это, наконец, все?

Еще нет. Ведь на горение или взрыв ТАКОГО облака из капелек горючей жидкости нужен кислород. В обычной бомбе он имеется в изобилии уже в самом взрывчатом веществе: собственно, взрывчатое вещество так и готовят, чтобы окисление (почти сразу переходящее в детонацию!) происходило именно в твердой фазе. А вот бомба объемного взрыва «берет» необходимый для окисления горючего вещества кислород из атмосферы. Поэтому внутри области размером в несколько сотен метров получается атмосфера, обедненная кислородом. Атмосфера, в которой выжить невозможно. даже в противогазе — ведь даже в противогазе Вы дышите все тем же кислородом из атмосферы… А «проветривается» область пространства таких больших размеров в течении самое меньшее нескольких минут…

Собственно, иногда бомбы объемного взрыва используют специально для того, чтобы «выжечь» кислород из какой-то области пространства. Особенно, если это пространство являет собой пересеченную местность, которая вся изрезана окопами, валунами, строениями, — в общем, всем тем, за чем легко спрятаться от УДАРНОЙ ВОЛНЫ. Часто такие бомбы изготовляют с использованием углеводородных составов, находящихся в газовой фазе, — чтобы этот газ проник во все «норки» (для этого его молекулярная масса берется гораздо больше массы молекул воздуха). Поэтому часто такую — «газовую» — бомбу объемного взрыва называют «вакуумной бомбой»…

…Но специально для Пардайзхолла остановились на аэрозольном варианте бомбы объемного взрыва: в качестве поражающего фактора там должна была выступать именно ударная волна…

Миссис Маргарет Стоун ровно в 7.30 — пропуская изрядно надоевшую ей рекламу — зашла в дом, чтобы посмотреть по телевизору утренний показ «Шоу Рика Ли» — она всегда смотрела его по утрам, так как вечера она проводила либо на кухне, либо сидя с книгой на диване в гостиной. А если были гости — то, понятно, ни о каком телевизоре и речи не могло быть! Такого распорядка дня она неизменно придерживалась уже 5 лет, — с тех пор, как врач порекомендовал ей избегать эмоциональных напряжений в вечернее время.

Она села в уютное мягкое кресло, — не низкое, а так, в меру, чтобы не утруждать свои старые колени — и включила телевизор. Реклама как раз закончилась и на экране уже появился Рик Ли собственной персоной, как вдруг неизвестно откуда появившаяся огромная мягкая рука обхватила ее всю целиком, сжала, отпустила, помяла. Затем подняла в воздух. Покачала, будто убаюкивая. А потом перевернула и опустила вниз головой прямо на пол. А сверху, столь же аккуратно, опустила стоявшую у противоположной стены мягкую банкетку. Слава Богу, что опустила ее сидением вниз, — а то миссис Стоун не обойтись бы без переломов…

Миссис Стоун не спешила открывать глаза.

«Что это было?» — думала она все еще с закрытыми глазами. — «Нападение?! На меня?! Ну а дальше что? Может быть, нападающие уже ушли?»

Она боязливо пошевелилась и почувствовала, как банкетка сползла на одну сторону. Стояла звенящая тишина. Телевизор не работал.

Именно эта тишина и побудила миссис Стоун открыть глаза.

Дома она не узнала. Собственно, его просто не было. Легкие стены были будто унесены ветром, оставив после себя лишь какие-то жалкие обрывки. Это и неудивительно: зачем на Юге КРЕПКИЕ стены?!

Не узнать было и улицу. Миссис Стоун видела кадры кинохроники, видела и совсем недавние кадры (снятые, как правило, из спутников) гражданской войны в Украине и вооруженных выступлений в России, — но тут было совсем другое.

ЭТО БЫЛА АМЕРИКА! ЭТО БЫЛ ЕЕ ГОРОД!

Из-под обломков полностью или частично разрушенных домов выползали почти неповрежденные соседи. С окраин мчались машины. Водители останавливались, что-то спрашивали.

Никто их не слышал. Никто их и не слушал. И миссис Стоун, и ее соседи, недоуменно оглядывались по сторонам. Испуга еще не было. Было просто огромное удивление.

КАК?! ЗДЕСЬ, У НАС?! В АМЕРИКЕ?! ЭТО, КОНЕЧНО, СОН!

Сами того не замечая, все сгрудились вокруг миссис Стоун, — они привыкли, что именно от нее к ним поступали все окрестные новости. Но сейчас и сама миссис Стоун точно также недоуменно вертела головой во все стороны. Люди были поражены этим — такой вот неинформированностью миссис Стоун — не меньше, чем всем происшедшим…

Из этого отупелого ожидания чего-то их вывел человек, вышедший из машины, которая только что вернулась от центра города. Даже не столько сам человек, как его вид. Они уже ожидали чего-то страшного, когда увидели его, дрожащего, неуклюже вылезающего из машины. Но даже до них не сразу дошел смысл сказанного ним:

— ТАМ…ТАМ ТЫСЯЧИ ТРУПОВ! И ВСЕ ОНИ МЕРТВЫЕ…

Рис Маунт получил информацию о том, что ЧТО-ТО ПРОИЗОШЛО в Парадайзхолле уже в 7.45. Он только пару минут, как появился на работе, — задержался у Катрин до самого утра, и еле успел забежать домой, чтобы переодеться. И теперь он маялся возле кабинета донельзя разгневанного шефа отдела новостей канала ТВ-7 в Батон-Руж, — самого популярного канала в штате Луизиана.

Рис лет пять своей жизни угрохал на то, чтобы попасть сюда, — и ему совсем не улыбалась перспектива вылететь с работы из-за какого-то пустяка. Беда в том, что у шефа отдела новостей была своя точка зрения на дисциплинированность. Точнее — даже не столько точка зрения, сколько «пунктик». Шеф к месту и не к месту приводил всем уже давно надоевшие свои сентенции о том, что именно дисциплинированность помогла ему занять это место.

Собственно, — это была правда. Как раз вследствие того, что работа шефа отдела новостей занимала все время с 7.00 и до 19.00, он и получил эту работу… Ни для кого на канале ТВ-7 не было секретом, что жена шефа отдела новостей является любовницей Президента канала, — и поэтому мужа от нее держали подальше. Такое положение устраивало всех, — и прежде всего самого шефа отдела новостей (поговаривали даже, что он вообще гомосексуалист).

Рис уже входил в кабинет, когда, как спасение, зазвонил его сотовый телефон.

Извинившись, он взял трубку.

— Что-то страшное случилось в Парадайзхолле. — услышал он голос Мика Соверена, своего друга, который имел ферму неподалеку от Парадайзхолла. — Я только что видел вспышку над городом. А гул был такой, будто там проехала сотня грузовиков. Я попытался дозвониться в мэрию, — но там никто не берет трубку. И в полиции тоже. Мне страшно за детей, — и я немедленно туда выезжаю. Ты просил меня сообщить тебе, если я узнаю что-то интересное или необычное, — похоже, что тебе имеет смысл срочно приехать. Сейчас-же, немедленно…

Теперь Рис мог смело смотреть в глаза опасности. Как всегда в таких случаях, он сам решительно рванулся ей навстречу.

— Шеф! Я все утро названивал своим друзьям. И вот результат: мой информатор сказал, что в Парадайзхолле — этой самой сонной дыре во всем штате — случилось что-то. Он пока не знает что. Но сам факт, что ЧТО-ТО СЛУЧИЛОСЬ В ПАРАДАЙЗХОЛЛЕ — это уже само по себе сенсация! Я беру с собой Корка Дугласа и Сьюзен Мак-Милси — и немедленно в самолет. Сяду возле ранчо моего друга, — и через 15 минут мы в Парадайзхолле.

Рис мысленно улыбнулся и поаплодировал себе, — он весьма мастерски из одного Мика Соверена сделал двух совершенно разных людей. «К тому же, можно будет зайти и к моей бабушке» — довольно подумал он.

Его расчет оправдался. Шеф вообще был слаб на мысли: последняя мысль всегда полностью вышибала у него мысль предыдущую. К тому же, шеф терпеть не мог принимать решений самостоятельно — особенно решений новых и в неопределенной ситуации, и поэтому быстро и легко соглашался со всяким, кто такое решение вообще предлагал. Рис знал, что именно поэтому в отделе новостей канала ТВ-7 всегда были очень квалифицированные заместители. К сожалению, сам он заместителем пока что не был. (Но лет этак через пару — как знать… Как знать… Но эти годы надо еще продержаться… Да и лишний раз зарекомендовать себя не помешало бы…)

…Весь полет до Парадайзхолла они провели весело. Разговор крутился преимущественно вокруг вчерашней вечеринки и о том, как Рис с Катрин провели время после нее…

Неизвестно кому пришла в голову мысль осмотреть Парадайзхолл из воздуха, — скорее всего, это была Сьюзен Мак-Милси, оператор, которая хотела снять общий план города. Так, на всякий случай…

Камеру включили загодя, еще на подлете до города, чтобы снять его целиком, — из конца в конец.

Тихо шумела камера. Ревели моторы. Рис так и застыл с открытым ртом. Корк Дуглас прервал разговор на пулуслове. И только у Сьюзен Мак-Милси вырвалось тихое ругательство, — Рис никогда такого от нее не слышал…

Опомнился Рис только на втором облете города, — пилот, по своей инициативе, сделал второй заход — уже с востока на запад, поперек первого.

Рис выхватил магнитофон и начал быстро надиктовывать свои впечатления.