Конан в цитадели мрака - Джон Робертс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эльма направился к башне и отпер ее единственную дверь ключом, пристегнутым к поясу. Отсюда наверх вела узкая винтовая лестница. Два мага поднялись и вышли на значительно меньшую террасу, откуда открывался вид на весь город, оазис и окружающую пустыню. На парапете здесь лежали бронзовые инструменты, а вокруг были расположены бесчисленные изваяния из металла, дерева и камня. В центре террасы находилась каменная чаша с кристально чистой водой. Края чаши были украшены затейливо вырезанными в камне человеческими и звериными фигурами.
Волволикус подошел к парапету и исследовал бронзовую подставку, что поддерживала гладкий, полированный кристалл размером с суповую тарелку. Глазом знатока он оценил и кристалл, и замысловато отделанную оправу. Кристалл был установлен в шарнирном гнезде, что позволяло вращать его под любым углом.
— Прекрасный звездный кристалл, — заметил Волволикус.
— И этой ночью он нам понадобится, — сказал Эльма, регулируя угол наклона. — Смотри, взошла Звезда Пса и с ней Великая Комета — самое могущественное соединение.
— Давай приступим, — сказал Волволикус.
Оба, скрестив ноги, уселись у чаши и устремили взоры на воду. Поверхность воды отражала звезды, а кристалл сфокусировал свет Звезды Пса в центр чаши. Постепенно вода ушла из их сознания, и они ощутили, будто парят среди этих звезд, которые, в свою очередь, менялись и перемещались, становясь в незнакомый строй и в конце концов образовав загадочный геометрический узор. А потом над каждой звездой появилась голова чародея. Теперь их было куда больше, чем раньше, в доме Волволикуса. Над звездой, что, казалось, сверхъестественным образом мерцает чернотой, возникло лицо Тот-Амона. Он первым подал голос:
— Вижу, что на этот раз ты притащил с собой колдуна, такого же ничтожного, как ты сам, — говорил он. — Совсем плохие настают времена, если великие свершения творятся столь мелкими магами.
— Придержи язык, стигиец, — холодно произнес Волволикус.
— Да, успокойся, — сказал Фенг-Юн из Кхитая. — Боги не выбирают свои орудия по капризу, и то, что изучающий наши искусства не погряз в черном грехе, как ты, вовсе не значит, что он недостоин занять место в высшем ранге среди нас.
Пока великий кхитайский маг выговаривал ему, стигиец весь кипел от гнева, но более ничего не сказал.
— Что произошло со времени твоего последнего сообщения, Волволикус? — спросил кхитаец. — Ты вошел в этот храм Аримана? Ты узрел его крипту?
— Я сделал это. Позвольте мне описать для вас события последних нескольких дней.
Используя тайный язык чародеев, коим можно сообщать куда больше, чем обычной речью, он выложил им свою историю, которую остальные встретили с восторженным вниманием.
— Возмутительно! — воскликнул немедиец, когда Волволикус закончил свое повествование. — Величайшие, космические события принимают форму бандитской авантюры!
— Даже бессмертные боги, — сказал вендиец, — обнаруживают чувство юмора.
— Та крипта не была обычной брешью, — заявил пиктский чародей. — Воистину это пасть божества. Если те глупцы коснулись стен, не только они обречены на немыслимую смерть, нет, это будто дразнить голодного тигра крошечными кусочками мяса. Теперь он потребует больше и больше.
— Тот главарь твоей банды кажется дерзким малым, — молвил колдун из Куша.
— Кем он может быть?
— Это выдающийся северянин, варвар и авантюрист, — объяснил Волволикус. — Я представлю вам его образ.
Среди собравшихся медленно возникли голова и могучие плечи киммерийца.
— Тот мерзавец! — вскричал раскрашенный и утыканный перьями черный колдун. — Я знал его годы назад, когда он был пиратом Амрой!
И другие восклицали, что они тоже сталкивались с варваром.
— Ага, это более чем интересно, — сказал Фенг-Юн.
Его плотно сомкнутые глаза и рот были абсолютно неподвижны, однако лицо его непостижимым образом оживилось. — Это, должно быть, один из тех исключительных людей, что попирают мир. Ведомые роком, они лишь смутно сознают это, ни в грош не ставя величественные планы королей и чародеев. Известно, что подобные бросают вызов даже богам и живут потом, рассказывая об этом.
— Как Рустам Победитель богов! — воскликнул ужасный зингарец.
— Вот именно, — подтвердил кхитаец. — Таким был Ма-Тзу, в правление императора Лина, две тысячи лет назад. За этим же мы должны пристально наблюдать, ибо он может стать нашим инструментом спасения, но способен и причинить величайший вред.
— Какова ваша воля, господа мои? — спросил Волволикус.
— Ты должен держаться поближе к варвару, — сказал кхитаец. — Но тебе также необходимо вернуться в тот храм. Некоторые из нас направят туда свои стопы прямо сейчас, но все требует времени. Много преград лежит на наших путях, и я полагаю это зловещей работой Аримана. Сам бы я в один день смог оказаться там, имей я возможность призвать дракона, чтобы перенести меня, но он впервые за три сотни лет не внимает моему зову.
— Дело в том, что мы вскоре вернемся, — сказал Волволикус. — Разбойники собираются оставаться в этом городке полный оборот Луны, но мне известно, что это невозможно.
— Очень хорошо, — проговорил Фенг-Юн. — Остальные не имеют большого значения, но от тебя настоятельно требуется вернуться. Я полагаю, то же относится и к киммерийцу. Что до прочих, это простые смертные, и нам нет до них дела.
— Будет, как ты пожелаешь, господин, — сказал Волволикус.
— Сделаешь это, — добавил кхитаец, — и ты вступишь в Первый Круг. Потерпишь неудачу, и тебе уже не понадобится занимать какой-либо ранг среди подобных. Ибо это может оказаться концом света для каждого из нас.
— В Иранистане, так? — сказал Загобал, поглаживая бороду. — Неглупый ход, сознают они это или нет. Определенного рода бунт происходит в тамошней северной провинции, и нам категорически заказано пересекать реку.
Командир стражников и его люди расположились лагерем близ деревушки к югу от Шахпура. Они прочесывали всю местность под предлогом погони за ускользнувшими бандитами. Здесь Беритус обнаружил своего нанимателя и представил ему отчет о своих действиях.
— Ускользнуло их не более дюжины, — сообщил Беритус.
— И у них нет с собой казны?
— Во всяком случае, большей ее части, это несомненно. У них лишь усталые кони, на которых они скачут.
— Тогда возникает следующий вопрос: добрались ли они до сокровища и спрятали его? Или они по-прежнему ищут золото? Как далеко мог колдун закинуть такую массу?
Беритус пожал своими оголенными плечами: