Игра страсти - Ежи Косински

Теперь, как и тогда, он имел обыкновение посещать конные выставки в качестве зрителя или судьи на состязаниях. Неожиданно он услышал, как кто-то произнес его имя. Он повернулся и увидел молодую очаровательную женщину. Это была одна из его прежних учениц. Когда она обхватила его руками за шею, он вспомнил, кто она такая, где они познакомились, что тогда произошло, как она запоминала все, чему он ее учил, и те истории, которые он ей рассказывал. Фабиан убедился, что она изменилась в лучшую сторону. И все-таки он растерялся и не знал, как себя вести. Его нерешительность заметил ее приятель — молодой человек с мужественной и привлекательной внешностью, которого молодая женщина благоразумно оставила на заднем плане. Очутившись в ее объятиях, услышав ее голос, Фабиан попытался восстановить облик той юной девушки, которую он некогда знал.

Фабиан был убежден, что, впервые влюбляясь, девушка отдает свою любовь возлюбленному, а в дальнейшем каждая новая любовь приходит сама. Но он также знал, что, подобно тому, как не следует ожидать, чтобы пони сразу приняла удила, поводья и шпоры без предварительной подготовки к ним, нельзя рассчитывать, что здоровая и красивая молодая женщина сама подойдет к нему, человеку больше чем вдвое старше ее, у которого жизнь — сплошная дорога, жилье — дом на колесах, — человеку ничем не примечательной внешности, лишенному состояния, на которое можно было бы позариться, без особого таланта, который мог бы ее увлечь, без профессии, которая возвышала бы его в ее глазах, — и которому, кроме того, чуждо постоянство. По этой причине ему следовало найти такую девушку, на которую он смог бы воздействовать своим опытом как наставник, даже если он мог предложить ей лишь приключение вместо совета, усталость вместо мудрости. Такая девушка должна была еще учиться в школе и жить с родителями. Отыскав ее и организовав первую встречу наедине, Фабиан хотел внушить ей свои взгляды, держать в руках ее волю и чувства, наложить на нее свой отпечаток.

Он не мог встречаться с девушкой слишком часто, не привлекая внимания со стороны ее одноклассников, учителей и обслуживающего персонала школ, а подчас и ее родителей. Во избежание конфликтов с местным законодательством он организовывал не более четырех-пяти встреч с девушкой, отчасти в каких-то общественных местах, отчасти у себя в караване. Он старался, чтобы каждая встреча была достаточно интенсивной, чтобы надолго оставить свой отпечаток.

В каждом поселке или пригороде большого города, церковном приходе и даже мегаполисе, где он давал уроки верховой езды, иногда выступал с лекциями, принимал участие в различных конных выставках или турнирах по игре в поло, Фабиан старался найти двух-трех девушек, которые, как он надеялся, доверятся и уступят ему.

Иногда, увидев где-нибудь в углу конюшни молодую девушку, старательно смазывающую, разминающую, чистящую, полирующую упряжь и снаряжение, которое было сложено вокруг нее, он понимал, что у некоторых девушек игрушками служили лошади — с ними они возились и их они ласкали в детстве. Для них они были малыми детьми, которых всякий может обидеть и о которых они мечтали в своих фантазиях. Они их баловали, внимательно относились к их нуждам, врачевали их язвы и болячки. В повседневной работе конюха — расчесывании хвоста и гривы, мойке, чистке — они находили тихое удовольствие, относясь к ней, по сути, как к работе по дому. Он также понимал, что когда для такой девушки переставали существовать ценности, связанные с семьей и со школой, когда кто-то считал ее слабой физически или слабовольной, то она во время охоты или дрессажа или преодоления препятствия проявляла свое умение владеть, управлять и покорять своей воле лошадь — животное гораздо крупнее и сильнее ее самой.

Взрослеющие быстрее, чем их сверстники, девушки проявляют на занятиях более уравновешенный ум и более точную координацию. В каждой из своих учениц Фабиан видел своеобразное сочетание балерины и гимнастки, и, работая с ними, он убедился, что может относиться к ним как к равным — независимым, ответственным, схватывающим все на лету. Он отмечал в них настойчивость, целеустремленность и известный азарт. Многие из них были воспитаны на банальных историях из жизни на Диком Западе, романах и книгах о приключениях в седле и воображали себя героинями этого дешевого чтива. Они были полны решимости привлечь к себе всеобщее внимание; подгоняемые жаждой славы, они стремились к победе.

Иногда после успешного «приобщения» девушки, соответствующей прививки и наложения на нее печати интерес к ней у Фабиана начинал спадать. Возможно, он находил ее недостаточно перспективной для продолжения их отношений, лишенной воображения, с бедной фантазией. Тогда, вместо того чтобы напрасно тратить время, Фабиан прерывал знакомство. Однако он был достаточно осмотрителен и никогда не отвергал ее внезапно или с явным нежеланием встречаться и далее. Этому он научился вскоре после опубликования его первой книги о конном спорте.

Книга, явившаяся новинкой для того времени, имела значительный успех и создала ему определенную известность. Последовал непрерывный поток приглашений выступить с лекциями или преподавать в различных школах и академиях верховой езды. Среди первых принятых им приглашений было приглашение на домашний вечер во флоридское поместье одного богатого и влиятельного бизнесмена, который сделал состояние, изготавливая турникеты. Во время этого визита Фабиану, разумеется, предстояло продемонстрировать свое искусство игры в поло. Пригласивший его бизнесмен также прославился тем, что разводил скаковых лошадей, а также лошадей для игры в поло и увеселительных прогулок. Вместе с приглашением в конверт была вложена любезная записка от самого миллионера, в которой выражалась надежда, что Фабиан согласится несколько недель погостить у него в поместье.

Чтобы привыкнуть к перемене климата, которая зачастую действовала на здоровье и уровень мастерства, Фабиан имел привычку приезжать туда, куда его приглашали, за день-два до назначенного срока. В данном случае, не успев оправиться от жестокой простуды, он покинул Северо-Запад на неделю раньше, чтобы избежать самых суровых зимних холодов.

Сойдя с трапа самолета, все еще не оправившись от действия снотворного, он был очарован теплой погодой, гипнотическим воздействием пальм, отдаленным сверканьем песка. Он понимал, что ему следует тотчас отправиться в один из ближайших небольших мотелей, расположенных поблизости, однако, все еще слабый и не отдающий себе отчета в том, что делает, он решил сначала справиться в лавке по продаже конской упряжи, где можно арендовать лошадь, достаточно подготовленную для того, чтобы попрактиковаться на ней в течение нескольких дней, что, как он предполагал, ему понадобится для того, чтобы продемонстрировать и блеснуть своим мастерством в поместье миллионера.

Лавка была тесной и ничем не примечательной, однако Фабиан был приятно удивлен — на прилавке, рядом с горланящим во всю мочь портативным приемником, он увидел свою книгу. Он перелистывал ее, когда из заднего помещения вышла продавщица. Невольно подняв книгу, так что его фотография, помещенная на обложке книги, оказалась рядом с его лицом, он спросил, где находятся конюшни. Девушка, похоже, никак не отреагировала на то, что на нее смотрят четыре глаза, но вежливо ответила, что хозяин лавки в отпуске, а сама она работает здесь недавно и вряд ли сможет ему помочь. Неожиданно почувствовав головокружение, Фабиан рухнул на пол, по-прежнему держа в руке книгу. Лекарство, которое он принимал, путешествие на самолете, неожиданная южная жара — все это подействовало на него. Поспешив к посетителю, девушка помогла ему сесть на стул.

Девушке было двадцать с чем-то лет, она была невысокой и пухленькой, с открытым лицом и почти полным отсутствием талии. Ее груди, крупные и бесформенные, казались слишком тяжелыми для ее торса.

Она решила вызвать такси и отвезти его в мотель, но когда Фабиан ответил, что нигде не успел устроиться, она вежливо предложила поехать к ней домой, где он мог бы остаться до тех пор, пока не поправится.

Фабиан согласился. Она быстро повесила портативный приемник на плечо, заперла лавку, подогнала автомобиль к двери и погрузила в него его багаж. Устроив Фабиана на заднем сиденье, она села за руль.

Девушка жила в однокомнатной квартире в доме, отделенном от пляжа полоской шоссе. Находясь в полубессознательном состоянии, Фабиан не стал возражать, когда она велела ему лечь на единственную кровать в комнате — белый прямоугольник в одном из углов. Он разделся и оказался на прохладных простынях. Проснулся он, почувствовав на лбу влажную тяжесть, и тотчас пришел в себя, увидев незнакомое помещение, в котором очутился. Свет настольной лампы, проникавший через пластмассовый абажур, резал ему глаза.