"Нантская история" - Константин Соловьёв

— Капитан! — отец Гидеон повысил голос, — Не теряйте рассудка! Все это пока еще лишь домысли Альберки и ничего более. Согласен, в ее словах присутствует логика, но даже логика — сложный инструмент, которым мало владеть, надо уметь им пользоваться.

— А еще дом… — сказал Ламберт, точно и не слышал его, — Тут даже хуже. Допустим, я выделю дюжину хороших рубак чтобы сторожить вас в соборе. Конечно, это будет дико выглядеть и вызовет недоумение среди прихожан, ну да пусть… Но гарантировать вашу безопасность здесь еще сложнее! Им известно, где вы живете, а значит ваше положение изначально уязвимо. Пусть я даже выставлю здесь всех своих людей, это не послужит достаточным препятствием. Они всегда смогут закидать дом зажигательными гранатами или, например, подкараулить вас у окна с дальнобойным тяжелым лайтером…

— Я не желаю слушать этот вздор!

— Святой отец, в свете этой ситуации я настоятельно советую вам обратиться за помощью к епископу. У него достаточно сил чтобы обезопасить ваше положение. Личная гвардия, тайная гвардия, послушники боевых Орденов по всему графству, валлийские наемники… Эти ребята самые настоящие профессионалы, мне приходилось видеть их работу в прошлом. По сравнению со стражниками они дадут сто очков форы, как рысак из герцогской конюшни против рыночной клячи. Стоит вам сказать слово, и вас возьмут под такую надежную охрану, что даже бабочки мимо вас будут пролетать только после получения письменного разрешения епископской канцелярии.

— Исключено, — твердо ответил отец Гидеон.

Тут не вытерпел даже почтительно молчавший все время Бальдульф.

— Святой отец, да ведь опасность и в самом деле немалая! — проворчал он, — Что вам стоит? А ну как доберутся до вас в следующий раз эти душегубы?..

— Все верно, — поддержала его я, — Ладно, вы можете не верить в мои рассуждения о Темном культе, в конце концов поучать священника на счет веры — дело дурное, но подумайте о собственной безопасности, вызовите помощь. Пусть епископ распорядится выставить охрану хотя бы на месяц. Если опасности и нет — худа от нее не будет. Зато спокойнее выйдет и вам и нам. Это же не сложно?

— Я не могу, — очень тихо сказал отец Гидеон, — Вы не понимаете.

— Да почему?

— Потому, что вы не представляете, о чем просите! — воскликнул он и, вскочив из-за своего письменного стола, стал беспокойно прохаживаться по кабинету, временами пропадая из моего поля зрения, — Это… Слишком сложно и опасно. Вы… просто не понимаете.

— Тогда объясните, — сухо сказал Ламберт, — Единственное, что я понимаю, так это то, что опасность, которая вам угрожает, вовсе не иллюзорна. И ваше нежелание воспользоваться помощью я понять не могу. Госпожа Альберка права, от клерикалов не убудет.

— Исключено! — отозвался отец Гидеон на ходу.

— Тогда позвольте сделать это мне.

— Нет! — он остановился и вперил в Ламберта такой яростный взгляд, что не то что его невозмутимость, а даже сам латный доспех едва не оказалась прожжен насквозь, — Не смейте. Я вам это запрещаю! Слышите? Запрещаю!

Наверно, никто из присутствующих в кабинете не ожидал столь бурной реакции. Только Клаудо безучастно глядел перед собой, не замечая ничего вокруг. Счастливый сервус, мне бы такое самообладание…

— Что вами движет, святой отец? — спросила я осторожно, — Отчего вы боитесь поставить в известность высших церковных сановников? Вряд ли это что-то личное…

— Послушайте… — отец Гидеон сложил руки замком и подул на них, словно у него вдруг озябли пальцы, — Я постараюсь вам объяснить, и надеюсь, что это поможет. Если епископ или кто-то из его окружения узнает про эти досужие вымыслы, разразиться катастрофа. Ужасная, непредсказуемая и, быть может, худшая, чем последний мор.

— Да почему?

— Вы говорите про епископа… Представьте, что станет с Его Преосвященством, когда он узнает, что в его городе действует Темный культ. И не сборище философов-мечтателей, клянущих засилье клерикалов, а самый настоящий культ, готовый идти на подобные меры вроде убийства священников. Я могу примерно предсказать ход дальнейших действий. Самое позднее через несколько часов в Нанте будет введен карантин. Не спорьте, капитан Ламберт, я лучше вашего знаю образ мыслей епископа, как и его связи при Папском престоле. Так вот, этим же днем город будет взят в полную осаду. Даже мышь не выскользнет из него, и никто в него не войдет. Монахи-рыцари расположенных окрест монастырей, поднятые по тревоге, войдут в Нант и разделят на сектора. Любой, не послушавший их или совершивший что-то предосудительное, будет убит на месте. Да, у них есть такие полномочия. И с этими людьми спорить не получится. На закате в город войдут уже другие люди. Личные епископские части, состоящие из дознавателей, вооруженных по последнему слову пыточной техники. В поисках скверны они начнут судилище, равного которому Нант не знал уже триста лет. Всех подозреваемых будут тащить на допрос с пристрастием. Пощады не будет ни детям, ни старикам. Подозрение будет вызывать даже мальчишка, не так перекрестившийся на церковный крест. На дознание потащат даже не сотни, а тысячи человек. Всех убогих, скудоумных, наглых, скрытных… Я знаю, как этот делалось тогда и я знаю, что эта машина, простоявшая без движения несколько сотен лет, вовсе не заржавела. Новость о Темном культе в столичном городе графства ужалит епископа прямо в сердце, и он отреагирует так быстро, решительно и жестоко, как только может. А полномочия у него достаточные. На несколько месяцев, а может, и лет, город превратится в воющий от страха и боли живой костер. Нет, среди его людей нет откровенных садистов, но опасность ситуации требует жестоких мер, и они воспоследуют. Это слишком сложно и слишком организовано. Вы нажимаете на спусковой крючок, и это кажется вам простым действием, но вы редко представляете, какие процессы начинают происходить, и чем это обернется, когда пуля покинет ствол. Дальше будет хуже. Город, лишенный подвоза провианта извне, будет поражен голодом через несколько недель. К изувеченным телам прибавятся новые, и число их будет огромно. Имперские печи не будут поспевать сжигать мертвецов — и скоро Нант навестит и старая приятельница чума. А что будет за этим, я и думать не хочу. Возможно, это все выльется в грандиозный бунт, когда уставшая от голода, эпидемий и пыток дознавателей чернь возьмется за оружие. Тогда заполыхает не только Нант, но и все графство Нантское. И карательные отряды Императора умножат количество мертвецов многократно. А может, взбунтуется сам граф Нантский. Как вы знаете, его отношения с церковной властью и так оставляют желать лучшего, он может воспринять это как попытку епископа взять под контроль его город. И поднять своих людей. Это уже будет не бунт черни, а гражданская война, господа, страшная, кровавая и жестокая. Как вам это? Не подумайте, будто я пугаю вас, эта картина более чем реалистична, стоит только вашим домыслам достичь нужных ушей. Зато я буду в безопасности, конечно. Устраивает ли вас такая цена за мою безопасность?