Русское Средневековье - Антон Горский

Он же. Русь: От славянского Расселения до Московского царства. М., 2004. Часть 5, очерк 3.

Глава 13. Об «объединительных процессах» XIV–XV веков

Эпоха XIV–XV столетий в отечественной истории традиционно оценивается как период складывания единого государства, как время объединения русских земель вокруг Москвы. В Московское государство, с конца XV столетия получившее название Россия, вошли восточные и западные русские территории, до Батыева нашествия составлявшие Суздальскую, Новгородскую, Муромскую и частично Черниговскую земли. Территория бывшей Суздальской земли полностью оказалась под московской властью после присоединения Тверского княжества в 1485 году Новгородская земля была присоединена в 1471 году, Муромская — в 1392. К концу XV века сохраняла еще формальную самостоятельность Рязанская земля (она войдет в состав Российского государства только в 1521 году), а также выделившаяся к XIV столетию из Новгородской Псковская земля (она будет присоединена в 1510 году), но обе находились под политическим контролем Москвы. Территории же южные и западные, те, что в домонгольский период входили в состав Киевской, Черниговской (частично), Переяславской (Переяславля Южного), Смоленской, Волынской, Полоцкой и Пинской земель, оказались в составе Великого княжества Литовского. Это государство возникло в XIII веке на территории этнической Литвы (Аукшайтии и Жемайтии) и вскоре стало присоединять к себе русские земли. К началу XIV столетии под властью Литвы оказались граничащие с ней непосредственно Полоцкая и Пинская земли, к середине XIV века — Волынь[78], в 1360-е годах — Киевская, Переяславская и большая часть Черниговской земель, в начале XV века — Смоленская земля. Таким образом, древнерусские, восточнославянские территории к концу XV столетия были поделены между двумя крупными государствами — Московским и Литовским.

В исторической литературе это расширение владений московских и литовских князей за счет соседних с первоначальными территориями их княжеств русских земель оценивается по-разному. Можно, немного упрощая, выделить три подхода[79].

1. Московские князья объединяют Русь, противостоя ордынскому «игу»; Литва же, воспользовавшись ослаблением русских земель в результате монгольского нашествия и ордынского «ига», осуществляет экспансию на них и захватывает те земли, что оказались послабее.

2. Деспотическая Москва, опираясь на Орду, осуществляет экспансию на русские земли; некоторые из них, стремясь освободиться от ордынского «ига», переходят под власть литовских князей, несоизмеримо более мягкую, чем московская.

3. Своего рода компромиссный подход: в Восточной Европе было два центра объединения русских земель — Москва и Вильно[80].

При этом сторонники всех трех подходов исходили из того, что на Восточно-Европейской равнине в XIV–XV вв. шли закономерные объединительные процессы. Никто не задавался даже вопросом: а почему вообще понадобилось формирование крупных государств?

Вспомним: накануне Батыева нашествия на Руси существовало 12 «земель», как их тогда называли, — Киевская, Черниговская, Волынская, Галицкая, Смоленская, Суздальская, Новгородская, Полоцкая, Переяславская, Рязанская, Муромская, Пинская. Большинство из них были далеко не маленькими государственными образованиями — с хорошее западноевропейское королевство. В конце же XV века на их месте видим два государства, именовавшихся «великими княжениями», — Московское и Литовское, плюс, в качестве рудиментов старой системы, земли Рязанская и Псковская, но обе под контролем Москвы. Причем такая двухполюсная политическая структура на восточнославянской территории определилась еще к концу XIV столетия — уже тогда Литовское и Московское государства намного превосходили по своему могуществу остальные политические образования, хотя в то время еще существовали Тверское, Смоленское, Ярославское княжества, фактически самостоятельная Новгородская земля. То есть за два с небольшим столетия, с середины XIII по конец XV века в Восточной Европе произошел грандиозный территориальный передел. Заметим — произошел он именно в тот период, когда доминирующее положение в регионе занимал улус Джучи — Орда.

Почему же исследователи не задавались вопросом о причинах этого передела? Во-первых, потому, что преимущество крупных государств над небольшими[81] признавалось априорно. Историки жили и работали в Российской империи, потом в Советском Союзе. Исходя из масштабов современных им границ, казалось, что два государства на восточнославянской территории — и то многовато, что естественная, «правильная» ситуация — это когда все восточные славяне живут в одном государстве, как ныне. Тем более, что ведь это было уже когда-то, до наступления «раздробленности», в Киевской Руси. И дробление на земли виделось временным историческим «вывихом». Он стал исправляться в XIV–XV веках, и это вполне естественно…

Во-вторых, сыграло роль убеждение, что объединительные процессы начались еще до Батыева нашествия, в Северо-Восточной Руси (как вариант — в Северо-Восточной Руси и в Юго-Западной Руси — Галицко-Волынской земле), и затем им надо было только «возобновиться». При таком взгляде «объединительные процессы» смотрелись как нечто перманентное: ведь получалось, что стоило Руси распасться к XII столетию, как тут же (примерно при Андрее Боголюбском, т. е. в том же столетии) начался обратный процесс — объединение! Действительно, получалось, что «раздробленность» — это какое-то историческое «извращение», которое сразу же стали стремиться устранить, а система самостоятельных земель — нечто зыбкое, нестабильное.

В главе 6 уже говорилось, что такое представление ошибочно. Никакого объединения русских земель вокруг Суздальской земли в домонгольскую эпоху не происходило. Суздальские князья участвовали, наряду с черниговскими, смоленскими и волынскими, в борьбе за столы, не закрепившиеся за особыми княжескими ветвями — киевский и новгородский, но не претендовали на земли, за определенными ветвями рода Рюриковичей закрепленные, — это было в домонгольскую эпоху не принято. Ни владимирский князь, главный князь Суздальской земли, ни его родственники в принципе не могли претендовать на столы в соседних землях — Черниговской и Смоленской, причем как на главные столы, так и на второстепенные. Другого же называемого в историографии «кандидата» на роль объединителя — Галицко-Волынской Руси — в домонгольскую эпоху просто не было. Часто встречающаяся дата начала ее существования — 1199 год — не может быть сочтена убедительной. Действительно, тогда волынский князь Роман Мстиславич овладел Галичем, где прервалась местная династия. Но после его гибели в 1205 году за галицкое наследство началась борьба, в которой участвовали, помимо волынских князей, князья черниговские, смоленские, поначалу и суздальские, а также венгры. Только в 1230-е годы сыну Романа Волынскому князю Даниилу два раза на короткое время удавалось захватывать Галич, лишь в 1239 году он овладел им надолго, а закрепился в Галицкой земле только после 1245 года. Тот факт, что победу в длительной борьбе за галицкое наследство одержал сын Романа Мстиславича, владевшего Галичем в 1199–1205 годах, создает иллюзию, что единое Галицко-Волынское государство существовало с 1199 года, как бы с перерывом, занявшим три-четыре десятилетия, начиная с 1205 года.[82] Но на самом деле в этот «перерыв» Галицкая земля сменила нескольких владетелей, права которых были ничуть не хуже прав Даниила Романовича. Окончательно переход Галича к волынским князьям был закреплен признанием этого факта ханами Орды.

Земли XII — первой половины XIII столетия являлись стабильными политическими образованиями. Междоусобная борьба шла за «общерусские» столы (Киев, Новгород, с рубежа XII–XIII веков — Галич) и внутри земель — за перераспределение волостей между членами одной княжеской семьи. На «чужие» земли, принадлежащие иной ветви, князья не посягали (за единичными исключениями), разве что могли спорить за пограничные территории, не имевшие стольных городов. Ситуация изменилась именно в ордынскую эпоху: тогда стали осуществляться присоединения «чужих» территорий. Их называли «примыслами».

Традиционно считается, что расширяли свою территорию Московское и Литовское княжества, а остальные политические образования были жертвами их экспансий (как бы к этим экспансиям ни относиться). Однако на самом деле «примыслы» осуществляли и многие другие князья. А именно: источники зафиксировали факты присоединения тех или иных территорий со стольными городами (т. е. государственных образований, того, что принято называть «княжествами») князьями переяславскими (Переяславля-Залесского), ростовскими, ярославскими, смоленскими, суздальскими, тверскими, рязанскими — всего 18 случаев! (в том числе, например, рязанские и суздальские князья сделали по четыре «примысла»).