Венецианская маска. Книга 1 - Розалинда Лейкер

— Я бы узнала его из тысячи, будь он в чем угодно. — И тут же восхищенным шепотом добавила: — Смотри! Я и на этот раз выиграла!

К тому времени когда им нужно было уходить, от ее выигрыша почти ничего не осталось, лишь та небольшая сумма, с которой она пришла сюда и вступила в игру, но Мариэтту это не опечалило — она благодарила небо за то, что им и сегодня удалось прекрасно провести время. Когда они прощались в галерее Оспедале и Аликс прижал ее к себе, Мариэтта почувствовала силу мужской страсти, проснувшейся в молодом теле.

Несмотря на то, что ночные похождения Аликса и Мариэтты продолжались, и дни, и вечера его также были заполнены до отказа. Много времени Аликс и Анри по-прежнему проводили со своим наставником Жюлем, изучая памятники архитектуры как церковной, так и светской, и, казалось, никогда не иссякнут в этом городе шедевры мировой архитектуры. Юношу, несомненно, восхищали все постройки, но экскурсии доставили бы куда больше удовольствия, если бы с ним была Мариэтта. Ведь где-нибудь в Европе, в еще какой-нибудь другой стране, считалось вполне позволительным отправиться на прогулку с молоденькой, красивой девушкой в сопровождении ее дуэньи, а здесь, в Оспедале, оказывается, кроме дуэний, были еще и решетки, и не менее надежные, чем в любой тюрьме.

Много времени у Аликса уходило на отбор предметов искусства для; покупки и отправки домой. Какой-то многообещающий молодой художник из местных настойчиво вертел перед ними своим холстами, когда они сидели и пили кофе за вынесенными на улицу столиками в кафе «У Флориана». Прямо здесь Аликс купил картину, запечатлевшую двух синьор, пьющих горячий шоколад, так приглянувшуюся ему. Посетив несколько городов, Аликс с удовлетворением отметил, что у него появился собственный вкус. Он отправил домой приобретенное в Венеции небольшое полотно безвестного художника тринадцатого столетия, изображавшее Мадонну с ребенком, а также два вида на канал Гранде еще одного венецианского художника по имени Каналетто.

К этому добавлялись еще и постоянные приглашения в Палаццо Куччино на карты или танцевальные вечера. В один из вечеров Аликс сражался с маркизом в бильярд, после чего они уселись в его библиотеке, — рассуждали о политике и потягивали доброе французское вино. Выяснилось, что у них немало общих точек зрения на политические события, а мудрость и жизненный опыт маркиза умеряли излишнюю пылкость юноши, когда он высказывал свои утопические идеи о том, как можно было бы осуществить все необходимые реформы.

— Терпение и настойчивость, — советовал маркиз. — Это — единственно верный путь. Впрочем, мы еще побеседуем. Я знаю нескольких людей, которые были вынуждены, подобно мне, отправиться сюда, как в добровольную ссылку, и я уверен, что, прослышав про вас, непременно захотят с вами встретиться. Надо это устроить.

Вскоре и маркиз, и его супруга мало-помалу стали считать само собой разумеющимся, что Жюль и Анри превратились в непременных участников любой их программы развлечений. Постепенно Аликсу удалось поближе познакомиться и с Луизой. Симпатичная вдова ни в малейшей степени не привлекала его как женщина, но интересовала как источник информации о политических событиях как во Франции, так и Венеции. К тому же она обладала прекрасным музыкальным вкусом и недурно разбиралась в литературе и искусстве. Если юноша и задерживал порой на ней взгляд, то лишь для того, чтобы в очередной раз убедиться, как отличалась сдержанная, спокойная, даже немного нудноватая Луиза от той семнадцатилетней девочки, которая завладела его сердцем и по которой он начинал тосковать, едва успев проститься у дверей Оспедале.

Во время одного из музыкальных вечеров в доме маркиза Герара Луиза сделала Апиксу одно весьма заманчивое предложение.

— Мои дедушка и бабушка получили приглашение вместе со мной и сестрами принять участие в одном приеме, который вскоре состоится в Оспедале делла Пиета. У нас с вами нет разногласий по поводу прекрасных голосов девушек их хора. Одна из моих сестер пойти не сможет, потому что хочет встретить родителей, которые именно в тот вечер возвращаются из Вероны. Хотя, — суховато добавила она, — состоит этот хор из молодых мужчин, не думаю, чтобы ее остановило чувство долга к родителям. Не желаете пойти вместо нее? Я знаю, что ни дедушка, ни бабушка возражать не станут.

С трудом удержавшись от того, чтобы не захлопать в ладоши, он вежливо согласился. Когда во время очередной встречи с Мариэттой он сообщил ей эту новость, ее радости не было границ — лишняя возможность встретиться, даже ничем не рискуя.

Встреча должна была послужить возмещением той, которую он пропустил однажды по милости гостеприимных французов, не сумев подыскать благовидный предлог для того, чтобы вырваться от них пораньше. Не раз случалось и так, что он буквально на минуту приходил на встречу с Мариэттой, а в одну из ночей она и вовсе не пришла, заставив его напрасно прождать почти до рассвета. Аликс без конца смотрел на часы, желая убедиться, что не опоздал и пришел как раз вовремя, но девушки все не было. В конце концов, он был вынужден уйти.

Когда Мариэтта не появилась и на следующую ночь, Аликс не на шутку забеспокоился. Может быть, ее поймали, и их прошлая встреча была последней? Или, не дай Бог, этот Торризи нарушил свое обещание? В бесплодных ожиданиях прошло еще несколько ночей. Не раз Аликс сам пытался проникнуть в здание Оспедале, но всегда находил его двери крепко запертыми. Задрав голову, он мерил пространство под окнами, рискуя быть замеченным, в надежде, что Мариэтта случайно заметит его и догадается бросить записку, в которой объяснит происходящее, но свет в окнах то гас, то вновь зажигался, а девушка все не появлялась.

А Мариэтта тем временем сидела у постели больной девочки. Бьянка свалилась в горячке, и поскольку не могли определить, чем именно она больна, девочку решили изолировать в отдельной палате вместе с Мариэттой, которой тоже не разрешалось общаться со своими товарками. Она боялась, что инфекция может передаться Аликсу, поэтому не стала передавать никаких записок, и юноша оставался в неведении.

Но вот настало утро, когда ни Мариэтте, ни Элене уже не требовалось больше просиживать долгие часы у постели больной девочки — температура, наконец, спала, и признаков ни оспы, ни, не дай Бог, чумы не оказалось.

— Сегодня хорошая погода, — устало произнесла Мариэтта, на секунду задержавшись у окна. Вдруг ее голова поникла и плечи вздрогнули. — Я так боялась, что мы потеряем Бьянку, — всхлипывая, сказала она.

Мариэтта высказала вслух то, что мучало обеих девушек в последние несколько дней, но ни одна из них не решалась сказать вслух. Они ни на минуту не забывали об этом, прикладывая к горящему тельцу ребенка примочки, давая ей напиться, протирая потный! лобик салфеткой. Подошедшая Элена ласково обняла ее за плечи.