Компот из запретного плода - Дарья Донцова

– Берите, не жалко, – отозвалась домработница, – в моей комнате на подоконнике стоят.

Я вбежала в спальню Ирки, схватила пузатый флакончик и улыбнулась: то, что надо, тяжелый, обволакивающе сладкий «восточный» аромат, такой вползает в нос и живет там сутками.

– Куда это вы разоделись? – полюбопытствовала Ирка, войдя вслед за мной в прихожую.

– Так, в гости собралась, – уклончиво ответила я, – лучше скажи, почему решила пригреть Стеллу. Она похожа на питбулиху, как я на кенгуру.

Ирка захихикала.

– Дарь Иванна, какая нам разница? Эта Элина с мужем, похоже, ничего в собаках не смыслят, втюхали им дворнягу за дикие бабки, а они и рады. Банди нужна невеста?

– Ага, – пропыхтела я, обувая сапоги Зайки на высоком, отвратительно неудобном, тонком каблуке.

– Ему ж без разницы качество невесты, – продолжила Ирка, – Стелла – единственная, кого согласились оставить, неужели мы станем привередничать? Лично меня ломает к озеру бегать.

– Твоя правда, – согласилась я, пытаясь удержаться на шпильках, – но куда щенков потом девать?

– У нас муж, – пожала плечами Ирка, – детками жена занимается! Вы, Дарь Иванна, не идите в этих баретках, скосопятитесь!

– Почему? Разве не красиво?

– Ничего, – меланхолично кивнула Ирка, – только не для вас!

– Мне не идет? По-моему, такая шпилька замечательно подходит к костюму, стиль один.

– Насчет стиля не скажу, – вздохнула домработница, – а вот то, что шлепнетесь, абсолютно уверена, вы ж на каблучищах двух метров не прошагаете.

– Что за манера говорить человеку под руку, вернее под ногу, всякие глупости, – возмутилась я, – лучше иди свари собакам побольше каши, у нас Стелла появилась.

Ирка кивнула, а я, желая продемонстрировать легкость и непринужденность походки, оторвала правую ногу от пола, переместила ее вперед, попыталась проделать то же незамысловатое действие левой, но покачнулась и, чтобы не упасть, ухватилась за жуткую фигуру, подаренную Сержем. Когда-нибудь я еще расскажу вам, как доставала горбатую скульптуру из «Пежо» и перла ее в дом.

– Вот-вот, – не замедлила отметить домработница, – о чем и речь! Дома-то за статую ухватились – прости господи, ну и страшилище, – а на улице чего делать станете? На людей вешаться? Не выпендривайтесь, Дарь Иванна, цепляйте кроссовки.

– Спасибо за совет, – прошипела я. – Кстати, забыла сказать, в столовой, у комода, пять дней пятно маячит, Аркашка кофе пролил, а кто-то никак не вымоет пол.

Ирка горестно вздохнула.

– Ну что за характер! Ежели неприятность случилась, мигом на других злитесь! Чем я виновата? Ну, не умеете на каблучищах ходить! Эка беда. Ладно, пока вам, удачи и успехов!

Страшно разобидевшись, Ирка исчезла в доме, а я очень аккуратно пошкандыбала во двор. Следовало признать: вредная Ирка оказалась права, идти по дорожке до «Пежо» оказалось почти невозможно, пару раз я, шатаясь, хваталась за растущие на пути деревья. Можно было вернуться и сменить обувь, но это означало признать правоту Ирки и расписаться в собственной глупости. Закусив нижнюю губу, я добралась до «Пежо» и плюхнулась на сиденье. Ага, все-таки сумела справиться с каблуками, главное, не падать духом и четко, даже на спотыкающихся ногах, идти вперед, к своей цели.

Глава 20

– Вы Виолетта? – мило улыбнулась Нинель Митрофановна. – Входите, не снимайте обувь, нет необходимости.

Я повесила куртку на крючок, одернула задравшийся пиджачок и лучезарно улыбнулась.

– Подружки зовут меня Лэтти, Виолетта слегка простонародно звучит.

В глазах хозяйки зажглись смешинки.

– Пойдемте, Лэтти, лучше разговаривать в гостиной, в ногах правды нет.

Вот с последним заявлением совершенно согласна, в особенности если на тебе страшно неудобные сапожки на шпильке. Интересно, могла ли предположить мадам Помпадур, в какую муку превратится ее желание быть выше ростом для миллионов женщин последующих поколений?

– Прошу садиться, – церемонно указала Нинель на стул. – В чем проблема?

Я захлопала тяжелыми от туши ресницами.

– Мой муж! О! Это кошмар! Во-первых, он старик, шестьдесят сравнялось! Представляете, какая развалина!

Нинель хмыкнула, но ничего не сказала, а я продолжала радостно вещать:

– Ну, на что эта старая безумная перечница надеялась, женясь на молодой? То есть на мне. Обещал шикарную жизнь, иначе бы не согласилась! Знаете, каких кавалеров имела! Один Миша Иванов чего стоит! Между прочим, он имеет титул «Мистер Фитнес», а мой супруг? Вау! Если честно, голым он отвратительно выглядит!

Нинель кашлянула и деликатно попросила:

– Давайте сразу перейдем к сути!

– На что намекаете?

– Всего лишь прошу объяснить, зачем я вам понадобилась.

– Пытаюсь это сделать!

– Ладно, – сдалась Нинель, – слушаю.

И я продолжила стенания, краткое содержание которых выглядело так. Муж-олигарх оказался не только уродом, но и жадиной, пришлось мне сидеть дома, запертой в золотых хоромах. Супруг постоянно мотается в командировки, пойти в ресторан – денег нет… В общем, тяжелая жизнь вынудила завести любовника. Я – женщина честная, только супруг – козел, оттого и решила изменить ему. Любимый мужчина женат, разводиться не собирается, я тоже не могу стать свободной, жду смерти олигарха, завещание должно вознаградить меня за все мучения.

Некоторое время тому назад мы с любовником приняли решение расстаться, безо всякой обиды, тихо-мирно, как друзья. В качестве прощального подарка мне преподнесли колье. Ничего не предвещало беды, и тут… О ужас! Я беременна! Причем уже давно!

– Сделайте аборт, – не выдержала Нинель.

– Катастрофа! Четвертый месяц.

– Тогда родите.

– С ума сошли! А муж?

– Вполне вероятно, что он обрадуется, и вам не так тоскливо будет.

– Господи! – заломила я руки. – Да олигарх глубокий импотент! Он ко мне в спальню три года не заглядывал! Откуда дети? А? Не могу же я напеть ему про непорочное зачатие. Не поверит!

– Не слишком приятная ситуация, – согласилась Нинель, – но, простите, при чем тут я?

– Нашла врача, который за большие деньги согласился помочь.

– Хорошо.

– Но у меня ни копейки.

– Плохо.

– Зато есть ожерелье, подаренное любовником. Мне тут рассказали, что вы… в общем… ну… интересуетесь… покупаете… – замямлила я, – может, глянете? В скупке такую смешную цену предложили, копеечную, а вещичка шикарная, поверьте! Мне надо всего три тысячи долларов! Родная! Не бросьте в беде!

Нинель усмехнулась.

– Вас, похоже, обманули, я не занимаюсь торговлей драгоценностями.

Я схватила со стола салфетку и, размазывая по лицу макияж, попыталась изобразить рыдание.

– Жизнь кончена! Остается лишь утопиться!

Нинель вздохнула:

– Успокойтесь!

– А-а-а! Не могу же я мужу правду рассказать!

– Обратитесь за помощью к любовнику.

– У-у-у, он уехал из России, продал бизнес, забрал семью и испарился.

– Вот, выпейте воды.

– О-о-о.

– Да перестаньте лить сопли!

– И-и-и, хорошо вам говорить!

– Держите, это валокордин.

– Га-адость!

– Коньяк сейчас налью.

– Фу-у, он вонючий.

– Очень прошу, перестаньте.

– Не могу-у-у, совсем не получается, – всхлипнула я, уткнулась лицом в ладони и затряслась всем телом.

Легкая рука коснулась моего плеча.

– Ладно, ладно, попытаюсь помочь.

– Правда?

– Ну, уж не знаю, получится ли.

– Можно, поцелую вас?

– Нет, нет, – отшатнулась Нинель.

– Вы продадите колье?

– Понимаете, – осторожно завела дама, – не занимаюсь подобными вещами… Кстати, кто вас ко мне направил?

Я вытерла нос кулаком и погрозила хозяйке пальцем.

– Никогда не выдаю чужих секретов! Одна моя подруга! Лучшая! Пришла к ней, а та и сообщила… Нет, не пытайте, не скажу!

Во взгляде Нинель промелькнуло: «Господи, ну и дура ко мне пришла». Потом хозяйка тихо продолжила:

– Сама была молода.

– Вы и сейчас замечательно выглядите, – не упустила я возможности сделать старухе комплимент.

– Хорошо понимаю вашу проблему.

– Изменяли мужу? – продолжала я корчить из себя идиотку.

Нинель улыбнулась.

– Кто из нас без греха. Ладно, успокойтесь, выпейте валокордин и слушайте внимательно.

Мне пришлось покорно опустошить рюмку с пахучей жидкостью.

– Я не торгую брильянтами.

– Колье без дорогих камней!

– Вообще не занимаюсь подобными вещами, – терпеливо продолжала Нинель, – но вам, наверное, сумею помочь, из женской солидарности. Имею одну подругу, вот та страстная любительница всяких изделий и, в отличие от меня, скромной жены своего мужа, живет на широкую ногу. Ей средства позволяют баловать себя. Оставьте ожерелье, покажу его, вполне вероятно, что Дуся его приобретет. Принесли колье?

Я кивнула.

– Давайте.

Пальцы медленно расстегнули сумочку, вынули коробочку.