Игры ангелов - Нора Робертс

Она снова потерла ладонью грудь.

— Мне казалось, будто меня придавили чем-то тяжелым. Тело не двигалось, даже вдохнуть не было сил. Одна только чудовищная боль в груди. Дверь еще была полуоткрыта — так, крохотная щель. Я услышала голоса и хотела позвать на помощь. Но не смогла. К счастью, не смогла. Из соседней комнаты до меня донеслись крики, плач… и смех.

С видимым спокойствием она опустила руки на колени.

— Больше я уже не пыталась звать на помощь. Мне хотелось быть тихой и незаметной — чтобы они забыли про меня. Решили, что я уже умерла.

Снова послышались крики, и по другую сторону двери упала моя подружка. Мы с ней работали в одну смену. Джинни. Джинни Шэнкс. Ей было двадцать четыре. Всего за месяц до этого у нее состоялась помолвка, прямо в День святого Валентина. В октябре она собиралась выйти замуж, а меня пригласили быть подружкой невесты.

Броуди ничего не сказал на это, и Рис, собравшись с духом, закончила рассказ:

— Джинни упала. Сквозь щель в двери я видела ее лицо. Оно было в крови и синяках. Джинни рыдала, просила их не стрелять. На какое-то мгновение глаза наши встретились… Потом раздался выстрел, и она дернулась. Всего раз, как кукла на веревке. Глаза ее вдруг стали другими. Подумать только — щелчок курка, и вот уже человека нет в живых. Должно быть, один из них толкнул дверь, потому что та закрылась. Меня окутала темнота. Джинни была по ту сторону двери, и я ничего не могла сделать для нее. Я не могла помочь ни ей, ни другим. Я даже встать не могла. Лежала там, как в гробу, и мне казалось, что я тоже мертва.

Потом меня нашла полиция. И я выжила.

— Сколько ты провела в больнице?

— Шесть недель. Но первые две я не помню вообще, а из остальных вспоминаются какие-то кусочки. Боюсь, я не очень-то хорошо отреагировала на это.

— Не очень-то хорошо отреагировала на что?

— Ну, на этот случай. На то, что я стала жертвой нападения.

— А как можно хорошо отреагировать на то, что в тебя стреляли, оставили там умирать да еще и убили у тебя на глазах подружку?

— Ну, я должна была принять тот факт, что ничего уже не могу поделать, и проникнуться благодарностью за то, что осталась в живых. Обрести бога или броситься в пучину наслаждений, уж не знаю что еще, — с нетерпением сказала она. — А я не смогла с этим смириться. Не справилась. Меня все время преследовали ночные кошмары. А еще я стала ходить во сне, и у меня случались приступы истерики. Мне все время казалось, что они идут за мной, — эта серая куртка мерещилась мне на случайных прохожих. В общем, это был нервный срыв и, как следствие, психиатрическая больница.

— Они поместили тебя в клинику?

— Я сама пришла туда, когда поняла, что лучше мне не становится. Я не могла работать, не могла есть. Вообще ничего не могла, — она потерла висок. — Но мне пришлось уйти оттуда: слишком просто было жить в этом искусственном окружении. Таблетки я тоже перестала пить — после них мое сознание становилось совсем тусклым.

— Так что теперь ты обычная невротичка.

— Ну да, а еще я страдаю клаустрофобией, мучаюсь навязчивыми мыслями и с трудом могу бороться с приступами паники. Не говорю уже о кошмарах. Часто я просыпаюсь среди ночи с ощущением, будто все вот-вот повторится. Но я действительно видела тех двоих. Я не придумываю, не путаю воображение с реальностью. Я их действительно видела.

— Ладно, — он свернул на обочину дороги. — Отсюда пойдем пешком.

Она вышла первой, а затем, набравшись храбрости, вытащила из кармана разрисованную карту.

— Когда я решила, что это ты привел доктора, то здорово разозлилась. Я сразу направилась к себе, чтобы взять карту — рассчитывала, что смогу добраться до места одна.

Рис развернула карту, протянула ее Броуди.

— Я не помню, когда я это сделала. Но это еще не значит, что я придумала вчерашнее убийство. Должно быть, ночью у меня был приступ, и я просто вытеснила произошедшее из сознания.

— Тогда зачем ты показываешь это мне?

— Чтобы ты знал, с кем имеешь дело.

Мельком взглянув на карту, он снова свернул ее.

— Я видел твое лицо, когда ты бежала вчера по тропинке. Если ты выдумала это убийство, то ты зря растрачиваешь свои таланты на кухне. С таким живым воображением ты могла бы стать непревзойденным писателем. Твои детективы разлетались бы миллионными тиражами.

— Так ты действительно мне веришь.

— О господи! — Он сунул карту ей в руки. — Неужели ты думаешь, я поехал бы сюда, если бы не верил тебе? В конце концов, у меня полно своих дел. Ты видела то, что видела, и все это крайне неприятно. Женщина мертва, и кто-то должен за это ответить.

Рис на мгновение закрыла глаза.

— Только не пойми это неправильно.

Сказав это, она порывисто обняла его и поцеловала.

— А как я должен это понимать?

— Как способ выразить искреннюю признательность. — Девушка закинула за спину рюкзак. — Ты знаешь дорогу?

— Да.

Вышагивая рядом с Броуди, Рис бросила на него быстрый взгляд.

— Это первый раз за последние два года, когда я поцеловала мужчину.

— Неудивительно, что ты чокнутая. И как оно?

— Успокаивает.

Он фыркнул:

— Думаю, в следующий раз нам стоит опробовать кое-что поинтереснее.

— Возможно. — А теперь думай о чем-нибудь другом, приказала она себе. — Во время перерыва я сбегала в магазин и купила твою книгу. Джемисон У. Броуди.

— Какую именно?

— «Страшная тайна». Мак сказал, это первая твоя работа, так что я решила начать именно с нее. Маку она очень понравилась.

— Мне тоже.

Рис рассмеялась.

— Надеюсь, и я не буду разочарована. Кто-нибудь называет тебя просто по имени?

— Нет.

— А что означает буква У?

— Упрямец.

— Подходит. — Она облизнула губы. — Они могли прийти сюда откуда угодно.

— Ты сказала, что не видела ни палаток, ни другого снаряжения.

— Они могли оставить это за камнями. Чуть дальше от реки.

— Рис, тут не было никаких следов — кроме тех, которые оставил Рик. Взгляни, — он присел на корточки. — Я, конечно, не следопыт, но кое в чем разбираюсь. Вот те следы, которые я оставил сегодня утром. А вот следы Рика. Земля совсем мягкая.

— Не прилетели же они сюда на крыльях любви.

— Ясное дело. Но он легко мог замести следы.

— Зачем? Он ведь чувствовал себя в полной безопасности.

— Ты видела его. Не исключено, что и он мог видеть тебя.

— Он ни разу не оглянулся, ни разу не посмотрел в мою сторону.

— Это пока ты наблюдала за ними. А потом ты бросилась бежать, правда? И оставила на скале свои вещи. Может, он уловил движение или увидел потом твой рюкзак. Согласись, нетрудно догадаться, что к чему. Вот он и уничтожил все улики. Нам потребовалось два часа, чтобы добраться до моего дома. Потом мы звонили Рику, потом он беседовал с тобой. И в общей сложности все это заняло не меньше трех часов. Черт, да за это время здесь можно было спрятать любые следы — не то что одного человека, но стада слонов.