Убийства в замке Баустринг - Джон Карр

Сэр Джордж воскликнул:

– Значит, ты считаешь, что лорд действительно был выброшен из окна в Оружейный зал?

– Да, считаю. А если быть точным, то из окна своей собственной спальни. Тело, сброшенное оттуда, упадет в нескольких футах от внешнего края постамента статуи…

– А пыль на балконе? – возразил сэр Джордж.

– Я не утверждал, что он был сброшен с балкона. Эти окна, какого они размера?

– Ну, скажем, высотой семь-восемь футов и шириной фута четыре.

– Похоже, так. И почти четыре фута от пола комнаты, так же как от пола балкона. И перила балкона примерно на той же высоте.

– Уверяю тебя, – сказал сэр Джордж, – что он был очень легкий, но ни один человек, даже такой сильный, как Мэссей, не смог бы, стоя в проеме этой комнаты, перебросить тело через подоконник и балкон, даже очень узкий.

Гонт, подняв бровь, посмотрел на свой стакан.

– Извини, Джордж, но я пытался привлечь к этому твое внимание. Я даже собирался повысить голос, когда говорил с инспектором Тейпом… Ну так вот! Любой в состоянии проделать такое… если встанет на придвинутый к окну сундук XVII века, высотой больше пяти футов. Этот сундук стоял там, джентльмены. Он явно был позже отодвинут от окна – вы видели следы на пыльном полу, – чтобы отвести подозрение. А когда убийца слез с него, он вытер крышку, чтобы не оставить следов от ног. Это совершенно очевидно! Но позвольте мне продолжить. – Он осушил стакан. Глаза у него сверкали, щеки пылали. – Вот так, по-моему, все происходило. Джентльмены, лорд Рейл умер задолго до того, как вы полагали. Он был мертв и лежал на полу Оружейного зала не позже чем четверть десятого.

Фрэнсис подскочил:

– Но, господи! Доктор Тэрлейн видел…

– Я пришел к этому выводу по причинам, которые назвал, – невозмутимо продолжил Гонт. Он повернулся к Тэрлейну: – Как ваши глаза, доктор?

Тэрлейн озадаченно поднял руку с часами к своим глазам…

– Но это не важно, – продолжал Гонт. – Это ввело бы в заблуждение даже человека с отличным зрением, я полагаю. Вы сидели перед камином в более чем тридцати футах от двери в Оружейный зал. Возле вас горело лишь несколько свечей. Вся комната была погружена в полумрак, а место возле двери в Оружейный зал – на что мы неоднократно указывали – находилось почти в полной темноте. Вы увидели, как кто-то в белом монашеском балахоне с капюшоном, накинутым на голову, торопливо прошел по коридору, отвернувшись от вас к стене, и стремительно вошел в эту дверь. Он бормотал что-то, но не разговаривал. Это был невысокий человек…

– Вы хотите сказать, – воскликнул Фрэнсис, – что это был Мэссей?

– Сэр, мы пока не знаем, кто это был. Я говорю вам о своих собственных мыслях, которые пришли мне в голову. Но давайте посмотрим, кто это мог быть. Я рассказал вам, почему я решил, что Мэссей лгал, и как я вычислил, что лорд Рейл был мертв до половины десятого… Итак, человек стремглав входит в эту дверь… дверь, находящуюся в абсолютной темноте. Что видно или слышно? Эта персона, но не лорд Рейл, исчезает. Слышен чей-то голос. И через минуту, скажем, выходит Мэссей, и дверь захлопывается. Все это происходит в полумраке и наблюдается глазами джентльмена с плохим зрением и с расстояния тридцати футов. Мы знаем, что это какой-то самозванец. Если этот самозванец стремительно вошел в эту дверь, снял балахон, пробормотал несколько слов себе под нос и, повернувшись спиной, чтобы его никто не увидел, вышел снова из этой двери…

– Но он должен был спрятать этот балахон, – возразил Фрэнсис. – Не мог же он просто сбросить его на пол? Следовательно, мы должны были обнаружить балахон в одном из шкафов. Он и этого сделать не мог…

– Очень даже мог, – спокойно сказал Гонт, – так как всегда ходил с портфелем!

Наступила мертвая тишина. Гонт окинул взглядом собравшихся и улыбнулся:

– Джентльмены, прошу внимания. Дошла очередь и до щелчка, о котором мне рассказывали. Эта библиотека, как вы заметили, имеет акустический свод, который резонирует слова. Мы решили, что этот щелчок раздался у двери в Оружейный зал. Мы решили также, что он раздался именно тогда, когда дверь оставалась полуоткрытой после того, как вошел фальшивый лорд Рейл. Вошел, снял балахон, сунул его в портфель и щелкнул замком.

– Будь я проклят, – безо всякого выражения сказал Фрэнсис после долгой паузы. Он положил руку себе на лоб. – Провалиться мне на этом месте. Ловко! Чертовски ловко… Значит, этот портфель был у него под балахоном, когда он выбежал из этой двери?

– Да, конечно. Этот балахон – как вы, должно быть, заметили – всегда был объемистым, отчего крошечный лорд Рейл казался коренастым. Мистер Мэссей, как вы знаете, был ненамного выше, но балахон скрывал его вес и недюжинную силу. Хотя на самом деле в этом не было необходимости при таком скудном освещении. Но это была защитная маскировка. Мэссей вошел в библиотеку с портфелем под мышкой. Естественно, нервы у него были натянуты. И в волнении он выдал себя. Джентльмены, я прочел вам сегодня пространную лекцию о привычках лжецов. Я сказал, что они не могут ничего с собой поделать, чтобы не переусердствовать. Прикуси Мэссей язык, как говорится, мне понадобилось бы больше времени на то, чтобы заставить его совершить промах. Но он лжец, и этим все сказано. Он ни с того ни с сего упомянул об украденном жемчуге. Позвольте мне остановиться на этом обстоятельстве. Зачем он упомянул о жемчуге? Поскольку ограбление, как нам известно, произошло еще до смерти лорда Рейла, почему его воспаленное воображение ухватилось за жемчуг, имевший в сравнении с облигациями незначительную ценность? Почему он вспомнил именно о нем? И ответ мы найдем, проанализировав факты смерти Дорис Мундо. И снова позвольте вернуться назад. Всех нас, когда мы узнали подробности, поразил тот странный факт, что эта девушка была выброшена из окна после ее смерти… Ты, Джордж, заинтересовался тем, почему потребовалось выбросить Дорис из окна ее комнаты, при том что латные рукавицы были так опрометчиво оставлены возле ее кровати.

– Мне до сих пор это интересно, – сказал баронет. – И каков ответ?

– А ответ такой: ее не выбрасывали.

– Я что-то не понимаю.

Гонт снова неспешно наполнил свой стакан.

– Ты говорил мне несколько раз, что ее выбросили из окна, – ответил он. – Я соглашался с этим. Это так. Но когда ты сказал «из окна ее комнаты», я не стал возражать тебе, потому что Мэссей был там в это время, а мне не надо было, чтобы он насторожился. Вот взгляни. – Гонт сунул руку в нагрудный карман и извлек план замка. – Вот он, Джордж. Он был перед твоими глазами все это время. Ты сам нарисовал его… Здесь, – он прочертил пальцем, – проход на кухни. Вот тут план верхнего этажа. Вот тут окно в комнату Дорис. А чье окно находится прямо напротив него?

– О господи! – воскликнул Фрэнсис. – Окно комнаты Мэссея, конечно.

– Комната Мэссея, – согласился Гонт, – сообщается с офисом, который находится рядом. И… вы помните, что я спрашивал, в частности, у инспектора Тейпа, было ли окно комнаты Дорис открыто?

– Помню, – сказал Фрэнсис, – вы действительно спрашивали. Значит, Дорис…

– Дорис была задушена либо в офисе, либо в комнате Мэссея и выброшена из окна последнего. После того как стало понятно, кто убийца, сделать выводы мне было уже несложно. Это вызвало бы подозрения, если бы обнаружилось, что тело было выброшено из его окна. Обладая столь извращенным умом, он просто состряпал доказательства путем… Ну?

Сэр Джордж кивнул.

– Все ясно, – сказал он. – Он кинул латные рукавицы в ее распахнутое окно. Они упали на кровать, не произведя никакого шума, но соскользнули…

– Именно так! Свет горел, и ему было видно, что в комнате никого нет. Но предосторожность миссис Картер, которая отправила Энни Моррисон спать в другую комнату, могла поставить его в опасное положение. И… чтобы обезопасить себя, он был вынужден избавиться от латных рукавиц. Итак, Дорис Мундо лежала во дворе, с ниткой жемчуга. Чтобы понять поведение Мэссея и расставить события в хронологическом порядке, мы должны снова вернуться к этому жемчугу. Почему мысли о нем были у него на уме, когда он разговаривал с доктором Тэрлейном вскоре после половины десятого? Я вас спрашиваю: это объясняется тем, что он убил Дорис Мундо в то же самое время, что и лорда Рейла? Отвечаю: это объясняется иными мотивами. Игнорируя медицинское свидетельство о времени смерти, которое могло быть ошибочным из-за поспешности, я бы сказал, что у нас есть веские основания считать иначе… Мистер Кестеван видел, как она направлялась в комнату леди Рейл около половины десятого, и это подтвердила леди Рейл, которая разговаривала с ней. Другими словами, она, безусловно, была жива в то время, когда Мэссей должен был спуститься вниз, чтобы перевоплотиться в лорда Рейла. А после этого перевоплощения Мэссей какое-то время был не один. Следовательно, она была убита позже.