Когда взойдёт солнце (СИ) - Савченко Лена

Через пятнадцать минут извозчик стегнул лошадей по спинам и те ровно двинулись вперёд, постепенно переходя в рысь.Можно было взять и паровую машину, но в них трясло сильнее, к тому же частенько в ней настолько сильно пахло маслом, что никакая магия не перебивала.

Пока ехали — молчали. Наёмник погрузился в какие-то явно не радужные мысли, а Касандра смотрела перед собой стеклянными глазами, сцепив руки в замок и иногда сглатывала. Что это было? Так проявилась связь, потому что она задела не ту струну, что следовало или Сану настигло, наконец, понимание, что у каждого своя судьба, своя боль и свои причины действовать так или иначе? Кто-то просто слишком боится на свою шкуру, кто-то просто скотина, делающая всё для своей выгоды, а кто-то стал скотиной вынужденно, потому что в противном случае просто невозможно жить с теми чувствами, что собрал за всю жизнь. И почему-то девушка была уверена, что Владу совсем не тридцать, сколько дала ему при первой встрече. И даже вряд ли триста — он куда старше, хоть и прекрасно сохранился.

Кладбище находилось за городом. Замелькали хилые дома с прохудившимися, накренёнными крышами, сменились жёлтыми холмами. Закат был близок, Касандра это понимала, но темнеть ещё не начало. Не было никакого алого зарева, умирающего солнца за горизонтом и силуэтов деревьев со скукоженными ветвями. Было только монолитное, серое небо и сырость, обещающая скорый дождь.

Она думала, что приедет ещё до начала церемонии, что ещё даже не все собрались. Но издалека, едва заметила надгробные плиты прищурилась и глубоко, шумно выдохнула.

— Быстрее! — едва не подскочив на месте, Сана подалась вперёд, — Гоните быстрее, прошу!

Мужчина послушал и теперь повозка хоть и ускорилась, но из-за неровности дороги пришлось вцепиться в подлокотник — девушка боялась вылететь ненароком.

Белые шатры расположились в метрах двадцати от дороги. Это расстояние Касандра преодолела почти бегом, благо была не в платье и лишних трудностей избежала. Сердце бешено колотилось, в груди закипала злоба. Ещё рано! К тому же, их должны были известить о прибытии дочери усопшей — как совести хватило начать без неё?!

Собравшаяся толпа траурно молчала, когда герцогиня остановилась, расправила плечи и быстрым взглядом пробежалась по лицам собравшихся. Были знакомые, были те, кого Сана в глаза не видела, но, очевидно решившие почтить память довольно известной особы этого городка. Их семья однажды, при моём рождении, была одной из самых уважаемых в Нитау — так говорил отец. Довольно выгодный союз двух домов, принёсший обоим хорошее состояние и, позднее, любовь.

— Что здесь происходит? — заставив себя сбавить обороты злобы, спросила Касандра, — Кто-то решил, что дочь не имеет права проститься с матерью?

Мужчина в форме городского совета развернулся. Он стоял перед перед людьми, до этого должен был говорить речь — таких называли ведущими. Молчат все из-за другого — так нужно, перед самым захоронением не говорить и не поднимать взгляд ровно десять минут. По старым преданиям ровно столько нужно душе, чтобы покинуть этот мир.

— Мы... — он замялся. — Мы думали, что Вас не ждать.

— Представьтесь, — елейным голоском попросила, уже зная — что бы он не сказал, это будет наглой ложью.

— Фера Д...

— Мне ни к чему Ваша фамилия, — бесцеремонно оборвала Касандра служащего, подходя к нему в плотную, — Его Величество велел передать мне, что местные власти знают о ситуации и что им приказано дождаться. Вы отказываетесь внимать приказам короля?

«Нет уж, так не пойдёт.»

Злоба всегда даёт сил, а здесь послужила самой настоящей кардиостимуляцией. Что бы не произошло — мама вряд ли хотела, чтобы Сана впала в уныние. И пусть вдали отсюда девушка могла делать что угодно, то здесь не имею права дать слабину. Лимпак старшая всегда воспитывала в Касандре гордость, учила знать себе цену и не брать не больше и не меньше. Она — герцогиня, королевский алхимик. За её плечом — мужчина, который призван защищать и вселять уверенность в своей правоте ощущением полной безопасности, а сейчас Кайнейро сён Лимпак была права.

Присутствующие, разумеется, были шокированы. Но к чёрту фальшивые улыбки и в топку такую же доброжелательность. Она не позволит принижать себя и своё положение!

— Так Ваш ответ? — Касандра приподняла брови, продолжая смотреть на Фера, как удав на мышь.

— Не могу знать, — вспомнил-таки он про существование языка. — Ко мне не поступало такой информации.

— Как знаете. Церемония требует подождать, не так ли? Есть обычаи и леди Лимпак их чтила. Не порочьте память моей матери, будьте так любезны.

— Как вам будет угодно, миледи, — бледный служивый кивнул и тут же ретировался в сторону.

Под тремя шарами расположились столы, укрытые скатертью и уставленные едой и напитками. Некоторые даже не обратили внимание на появление нового человека, снова принявшись переговариваться меж собой, будто на светском приёме и Сану тянуло тошнить. Стервятники. Лишь бы был повод выбраться в свет и похвастаться своими скудными достижениями в области поиска мозговых извилин.

Касандре не хотелось слышать соболезнований, не хотелось вообще ни с кем заговаривать, но они всё равно подходили. Дежурно сочувствовали, некоторые принимались расспрашивать о жизни в Преудантэ и улыбались, косились с опаской на Владислава.

Гроб стоял на небольшом отдалении, под последним шатром, но Сана даже боялась смотреть в ту сторону, старательно разворачиваясь спиной. Это был дурной тон, потому что каждый пришедший на церемонию погребения должен был увидеть покойного, но девушка не решалась. Ведь фон Лин сказал не верить, а как это делать, если увидишь тело собственными глазами? Но лишь спустя двадцать минут попыток отбиться от настойчивых поползновений в её жизнь других до Касандры дошло — какое тело? Нет, был пожар, а значит тела просто не может быть. В таком случае принято хоронить останки, ведь что-то должно остаться в любом случае. Мысль далась на удивление спокойно.

— Кайнейро, — на грани слышимости произнёс наёмник, — Ты в порядке?

— С чего бы такая забота? — удивилась Сана, даже не поворачивая головы в его сторону.

— От тебя... Ты кажешься довольно мрачной.

Девушка вздрогнула, моментально поняв, о чём он.

— Я на похоронах своей матери, разумеется, я мрачная, но спасибо. И называй меня по форме, иначе могут возникнуть вопросы. Дойдёт до кого-нибудь не того, передадут в Светлый, потом не отмажусь, да и тебе здраво прилетит.

И всё же... И всё же нужно было это сделать. Пока Тьма окончательно не сожрала её с потрохами вместе эмоциональных качелей. Дождаться, пока первые комья земли полетят в вырытую яму и тотчас уходить.

— Прошу, отройте крышку, — надтреснутым голосом попросила Касандра ещё одну жертву политической системы, который стоял с напарником подле подставки для гроба. Он был из хорошего дерева, лакированным, натёртым до блеска и без единого следа к прикосновениям. Неужели не нашлось никого, кто действительно дорожил Лимпак и у кого крепкие нервы? В своих Сана была, не то, чтобы уверена, но какой-то долг чувствовала. Тогда, в разговоре со служивым ни разу не лукавила — мама действительно чтила обычаи, а Касандра находила это довольно глупым. У каждого народа они есть, разумеется, но зачем цепляться за старое, когда время и история каждую секунду несёт нас в будущее? Не обязательно светлое, но будущее, где всё будет по-другому, ново и необъятно?

— Вам не зачем это видеть, юная леди, — роботом отчеканил один из них. Во взгляде девушки промелькнуло что-то недоброе и властное.

— Меня зовут Кайнейро сён Лимпак, я прихожусь этой женщине единокровной дочерью. И я настаиваю. Не переживайте, в обморок не упаду.

— Поверьте, леди Лимпак, не стоит, — подхватил второй.

Она на миг растерялась. Что за чёрт? Они даже не стражи, не солдаты, а простые крысы, даже не обученные должным образом оружию! Касандра была весьма толерантна, часто обращалась к приятной прислуге на вы, или просто была добра.