Кто предавал Россию - Виталий Каравашкин

Германские спецслужбы при вербовке применили весьма любопытный прием: они утверждали, что знаменитый украинский поэт Тарас Шевченко (1814–1861) не умер, а переселился в Германию. Лжешевченко возили по лагерям, где он читал стихи, славящие независимость Украины.

Аналогичные организации немцы формировали из пленных грузин, имея в виду отделение Грузии от России. На Кавказе в Карской области было зафиксировано сотрудничество с турецкой армией кавказских мусульман.

Военнопленные русской армии в период Первой мировой войны.

Немецкие и австрийские спецслужбы с первых же дней войны вели активную работу среди военнопленных, пытаясь завербовать их для выполнения террористических и диверсионных акций, а также для шпионажа. Первые дни плена русских солдат и офицеров помещали в относительно комфортные условия, хорошо кормили, обеспечивали теплым жильем, одеждой. Затем для контраста бросали в тюрьмы, лагеря, морили голодом и холодом. В лагере г. Дунна-Сардагель был распространен следующий прием устрашения: пленного в одном белье помещали в обитый цинком гроб с маленьким отверстием для дыхания и с металлической решеткой на дне. Держали пленного на солнце по нескольку часов. Время от времени часовой стучал прикладом в крышку гроба и кричал: «Русь, не спи!» После подобных издевательств предлагалось оценить разницу условий содержания в плену, сделать «правильный выбор» и начать служить «великой Германии». Согласным на предательство поручалась диверсионная работа и сбор разведданных. Отдельным лицам давалось задание убивать офицеров союзных России войск, чтобы вызвать осложнения в отношениях России с другими странами Антанты. За покушение на англичанина, к примеру, немцы платили по 15 тысяч рублей.

Стойкость людей, попавших в эти жестокие условия, проявлялась по-разному. В ряде случаев немцы находили предателей. Некоторые начинали сотрудничать с врагом уже в лагерях, становились старостами, надзирателями, выдавали немцам своих бывших товарищей. Например, рядовой 159-го Гурийского полка Абрам Ганкин выдал немцам русского гусара, рассказав, будто бы в свое время колол пикой пленных германских солдат. Гусара расстреляли. Рядовой Новак донес, что прапорщик Львов вымазал дерьмом стоящий в коридоре лагерной канцелярии бюст кайзера Вильгельма, за что Львова бросили в карцер.

В лагере «Терезиенштадт» поручик 78-го Тульского пехотного полка Гавронский сотрудничал с администрацией лагеря, требовал от нее расстрела подпоручика Коловского за то, что он, не выдержав издевательств, ударил надзирателя. Здесь же артиллерийский унтер-офицер Травинский подвешивал русских пленных на столбы и избивал. Позднее он завербовался в польский легион. Некий Коваленко работал провокатором, подбивал своих товарищей на побег, а затем выдавал их администрации лагеря.

В лагере «Зизербург» служивший немцам переводчиком военнопленный латыш Яков Трах, развлекаясь, забивал русских заключенных до смерти. В лагере «Вормс» фейерверкер 1-й бригады Василий Шишков заведовал штрафным отделением и прославился своим бесчеловечным отношением к соотечественникам. В лагере «Горвице» издевательствами над товарищами со стороны вольноопределяющегося из Варшавы (фамилия неизвестна) возмутился даже немецкий комендант, выславший изувера в другой лагерь.

В лагерях служили врагу и доносили на своих рядовые: 24-го Симбирского полка Нумеровский (рабочая партия 143, литера А в Тироле), Яков Циплин (работы в местечке Гайдешь в Альпах), Кронштейн (лагерь «Гайтшафт» в Тироле), Домач (там же), Борис Сандлер (лагерь «Терезиенштадт»), Дембицкий (лагерь Мюнстер), Пинкус Бурштейн, Штайнфельд, Левин Пекуровский и Шпилер (лагерь «Старгард»), Кац (лагерь на ст. Воненсу), Берко Жирновский (лагерь «Асбек»), Шроль (134-й рабочий лагерь в г. Шавли).

Большинство военнопленных держались, однако, стойко, что вызывало озлобленность начальства германских концлагерей. Например, рядовой Кронштадтского минного батальона 1-й роты, уроженец с. Малой Вишеры Крестецкого уезда Новгородской губернии Александр Григорьевич Петров был отдан для обработки лейтенанту Зевальду. Позднее Петров рассказывал следующее: «Я на службе в русской армии состоял минным инструктором, и надежды Зевальда в отношении меня были понятны. Он старался подпоить меня, но я ручаюсь за себя — выпивал, сколько мне было нужно, и шел спать». Отчаявшийся немец перевел Петрова в одиночную камеру в тюрьму Шавли, а затем отправил в концлагерь под г. Франкфурт. Тогда измученный матрос поступил так, как делали многие пленные: сделал вид, что его сломали, прекратил упорствовать, прошел курс обучения шпионской работе и был отправлен в Россию. А там явился в контрразведку и предложил начать двойную игру с целью борьбы с германскими спецслужбами.

Согласно распоряжению Начальника штаба Российского Верховного главнокомандующего от 26 января 1916 г. за № 314 против всех, возвращающихся из вражеского плена, возбуждалось дознание по вопросу о шпионаже и измене Родине. Надо отметить, что для большинства русских пленных формальное согласие на сотрудничество с иностранной разведкой создавало возможность возвратиться на Родину. После переброски в Россию, они тут же являлись в контрразведку и «сдавали с потрохами» своих вербовщиков, агентурные связи, известных им немецких шпионов на русской территории. С помощью одного из таких военнопленных был выявлен, например, немецкий разведчик Бауман (он же — Гофман, он же — Бротейгам). Удалось выяснить и его настоящее имя — Арнульф Брайтигам.

Волков Константин (отчество и год рождения не установлены).

Бывший сотрудник советской разведки.

Работал под прикрытием вице-консула в Стамбуле.

В сентябре 1945 г. явился в консульство Великобритании, представился заместителем резидента НКГБ и заявил, что принял решение о разрыве с СССР и желании переехать на Запад. Выражая готовность передать имеющуюся у него информацию английским спецслужбам, за что хотел бы получить паспорт для выезда на Кипр и 27 500 фунтов стерлингов (по сегодняшнему курсу — более 5 000 000 ф. ст.). Конкретизируя свое предложение, подчеркнул, что имеет в своем распоряжении сведения о советских агентах в Турции, а также о наличии советской агентуры в МИД и спецслужбах Великобритании. Один из агентов, по словам В., является руководителем отдела британской контрразведки.

Сотрудники английского посольства доложили о содержании беседы с В. послу М. Петерсону, который негативно относился к СИС (английская разведка). Он якобы заявил, что не допустит превращения посольства в шпионское гнездо. По этой причине о визите В. к англичанам было сообщено в Лондон только через две недели. Информация из Стамбула попала в руки сотруднику, который по функциональным обязанностям должен был этим заниматься — начальнику 9-го отдела контрразведки (коммунистические страны) К. Филби, суперагенту советской разведки. Последний сразу оценил грозящую ему опасность разоблачения, немедленно информировал об этом своего куратора — советского разведчика. В результате из Москвы в Стамбул была выслана оперативная группа, которой удалось вывезти В. и его жену в СССР.

В. за предательство был расстрелян.

Филби под разными предлогами вел следствие по делу В. медленно. В Стамбул прибыл только в конце сентября. Через английских дипломатов организовал запрос в советское посольство о В.

Англичанам ответили, что интересующее их лицо посольству не известно.

Воробьев Иван Андреевич (уп. в 1677 г.), мещанин.

Выходец из Литвы, служил у польских аристократов Вишневецких, где, видимо, слышал рассказы о самозванцах в период Смуты.

В. решил выдать себя за царевича Симеона Алексеевича, ездил по городам Украины, «прельщая многих людей своим воровством». Был арестован вместе с беглым стрельцом Федором и этапирован в Москву под охраной 300 черкасов.

Следствие по указанию царя прошло быстро, за один день.

По приговору Думы В. был четвертован.

Воробьев Яков Фролович, 1907 г. рождения, урож. села Салинское Покровского района Свердловской области.

Во время Великой Отечественной войны попал в плен к немцам. Был ими завербован, получил агентурную кличку Яровицкий.

Его судьба после окончания войны не выяснена.

Воронова Мария Игнатьевна, 1909 г. рождения.

В феврале 1942 г. В. поступила вольнонаемной на службу в Красную Армию. Направлена в систему военторга, была назначена шеф-поваром 20-й армии, которой командовал генерал Власов. Вскоре была переведена в столовую военного совета армии. После назначения Власова во 2-ю ударную армию, В. переехала туда вместе со своим командиром.

В июле 1942 г., находясь в непосредственном окружении Власова, вместе с ним попадает в плен к немцам, была заключена в лагерь для военнопленных. Вплоть до 1944 г. следы ее теряются.