Человек в лабиринте. Сборник зарубежной фантастики - Сидней Боундс

Над планетой Лемнос светили три маленькие луны. Воздух, хотя и разряженный, годился для дыхания. Мюллер уже давно перестал замечать, что вдыхает многовато азота и мало кислорода. Немного недоставало и двуокиси углерода, оттого он почти не зевал. Но это его не волновало.

Крепко сжимая рукою приклад штуцера, он шел не торопясь по чужому городу в поисках ужина. Таков был обычай, установившийся распорядок его жизни. У него были запасы пищи на шесть месяцев, хранящиеся в радиационном холодильнике в полукилометре от этого места, но каждую ночь он выходил на охоту для пополнения запасов. Таким образом и время убивал. Кладовые же решил не трогать до тех пор, когда лабиринт искалечит его или парализует.

Быстрым взглядом он окидывал остро изломанные улицы. Вокруг высились стены и ограды, подкарауливали ловушки и тупики. Дышал глубоко. Шагая, осторожно выдвигал вперед одну ногу, надежно ее устанавливал и только тогда поднимал другую. Озирался. Свет лун передвигал и коверкал его тень, дробил ее на множество двойных, пляшущих, вытягивающихся силуэтов.

Около левого уха Мюллер услышал тонкий сигнал индикатора массы. Это означало, что неподалеку находится какой-то зверь массой 50–60 килограммов. Индикатор был настроен на три уровня, при этом средний сигнализировал о животных средней величины, съедобных. Кроме того, прибор выявлял присутствие и 10–20 килограммовых созданий, и зверей весом более полутонны. Мелкие твари сами норовили вцепиться в горло, а гиганты — растоптать, не заметив. Избегая и тех и других, Мюллер охотился на животных средних размеров.

Пригнувшись, он держал оружие наготове. Животные, бродившие по лабиринту Лемноса, позволяли убивать себя без каких-либо ухищрений с его стороны. К себе подобным они относились настороженно, однако после девятилетнего пребывания Мюллера на планете хищником его не считали. Очевидно, ни одна разумная раса за последние несколько миллионов лет не устраивала на планете охоты, и Мюллер еженощно убивал без труда, а животные и далее не подозревали о природе человека. Единственная его забота: отыскать для себя безопасное место, чтобы, сосредоточив внимание на жертве, самому не пасть жертвой более грозного создания.

Щупом, укрепленным на каблуке левого сапога, он проверил, прочна ли позади стена, не собирается ли его поглотить. Порядок, надежна. Попятился, пока не коснулся спиной холодной и гладкой поверхности камня. Приготовил штуцер к выстрелу. Все безопасно. Можно подождать. Так прошло минуты три. Писк индикатора массы указывал, что животное продолжает находиться в радиусе ста метров. Затем, под влиянием тепла приближающегося зверя тон сигнала повысился. Мюллер спокойно ждал. Он был уверен, что из своей засады на краю площади, которую окружали закругленные стеклянные стены, подстрелит любую тварь, как только она появится из-за любого укрытия.

Сегодня он охотился в секторе Е, пятом секторе, считая от центра, секторе, одном из самых опасных. Мюллер редко забирался дальше сектора Д, относительно безопасного, но в этот вечер какая-то дьявольская фантазия привела его сюда. С тех пор, как он подробно познакомился с лабиринтом, не решался повторно сунуться в секторы Г и Аш, а в сектор Ф забирался лишь дважды. Однако, здесь, в секторе Е, он бывал раз пять в году.

Справа, из-за стеклянной стены, выдвинулась тень, тройная в свете лун. Сигнал индикатора в среднем интервале достиг предела. Тем временем меньшая из лун — Атропос — виражами двигаясь по небу, изменила расположение теней, контуры их разделились, одна из темных полос пересекла другие. Это была тень рыла. Еще секунда. Мюллер рассмотрел свою жертву: это был зверь размером с крупного пса, сплошь коричневый, только морда серая; горбатый, отталкивающий, наверняка хищный. В течение первых лет своего пребывания на Лемносе Мюллер не охотился на хищников, считая, что мясо их невкусно. Он убивал местные подобия коров и овец, кротких копытных, что бродили по лабиринту и блаженно пощипывали траву в садах. И лишь когда приелось нежное мясо, он добыл создание, вооруженное когтями и клыками, питающееся теми вегетарианцами. Бифштекс оказался на удивление вкусным. И вот в этот момент он наблюдал, как на площадь выходит именно такой зверь. Он видел длинную, раздвоенную морду, слышал фырканье. Но, видимо, для этого создания запах человека ни о чем не говорил. Уверенный в себе, надменный зверь двигался через площадь, и невтягивающиеся когти царапали мостовую. Мюллер склонился над штуцером, внимательно целясь то в горб, то в зад. Оружие было автоматическим, можно было не целиться, но Мюллер всегда проверял прицел. Он не вмешивался бы, если бы надо было просто убить, но сейчас требовалась пища. И проще было прицелиться самому, чем убедить свое оружие, что попадание в мягкий, сочный горб испортит самое вкусное мясо. Штуцер, сам выбрав цель, разворотил бы горб до хребта, а что толку? Мюллер любил утонченную охоту.

Он выбрал место на загривке, сантиметрах в пятнадцати от горба, там, где хребет соединялся с черепом. Попал. Животное грузно подпрыгнуло, повалилось на бок. Мюллер поспешно приблизился, однако при этом соблюдал всяческую осторожность. Умело отделил несъедобны части: лапы, голову, брюхо. Покрыл мясо предохранительным составом. От зада также отрезал толстый бифштекс, после чего оба ломтя приспособил ремнями себе на спину. Огляделся. Отыскал единственно безопасную, извилистую дорогу, ведущую в центр лабиринта. Менее чем через час он достигнет своего убежища в сердце сектора А.

На полдороге через площадь он вдруг уловил незнакомый звук. Задержался, огляделся. Трое небольших созданий вскачь мчались к убитому животному. Но не щелканье когтей этих стервятников он воспринял. Уж не преподнесет ли лабиринт сейчас какую-нибудь дьявольскую каверзу? Доносилось тихое гудение, прерываемое хриплыми пульсациями на средних частотах, слишком продолжительное для рева какой-либо из местных тварей. Он до сих пор ничего подобного не слыхал.

Собственно, не слыхал здесь. Мюллер принялся ворошить закрома памяти. И через минуту уже знал, что ему знаком этот звук. Двойные, медленно затихающие вдали удары. Так что же это?

Определил направление. Кажется, звук доносится сверху, справа. Он взглянул туда, но увидел только каскад внутренних стен лабиринта, громоздящихся ярус за ярусом. А что наверху? Обезьяна, Жаба, Весы.

И тут он вспомнил, что это за звук!

Корабль! Это космический корабль, который переходит с подпространственной тяги на ионную перед посадкой на планету. Это выхлопы дюз, это пульсирование тормозных двигателей приближается к городу-лабиринту! Он не слышал их девять лет, то есть с того дня, когда начал жить в своем добровольном изгнании.