Сила рода. Том 1 и Том 2 (СИ) - Вяч Павел

Ладно я — рано повзрослевший двадцатилетний лоб в теле тринадцатилетнего подроста, но северяне…

К примеру, Безухов отлично держался в рукопашке, но стоило ему обморозиться, как тут же потерялся. В общем, повел себя как подросток.

Северяне же вели себя как запрограммированные на победу роботы. Причем именно на победу, а не убийство.

Я могу ошибаться, но отцовский опыт подсказывал, что во время драки было как минимум две такие ситуации.

Один раз Бранд мог проломить открывшемуся Мирону висок, второй раз Ингвар мог сломать здоровяку кадык, но северяне предпочли не рисковать…

А ещё меня сильно волновал Иван Толстой и его магическое сопротивление.

Да, алхимия — это круто. Да ритуалистика — это скучно, но здорово. Но возможность противостоять магам — бесценна.

И я буду не я, если не узнаю секрет Ивана!

— И только взвод трехметровых големов, которыми управляли гвардейцы семьи Громовых, смогли удержать плато.

Услышанная фраза выдернула меня из раздумий, и я сосредоточился на рассказе Светозара.

— Демоны Пустыни шли сплошной волной, но взвод «Стальные черепахи» умело использовал складки местности и растягивал силы противника.

Светозар не создавал иллюзии, в отличие от нашего классного, но рассказывал так, что картинка сама собой рисовалась в воображении.

— Черепахи, потеряв восьмерых, сумели остановить волну монстров уже у самых подступов к городу. Думаю, Дмитро сможет рассказать нам эту историю более подробно?

— Да, — Громов и так сиял, как начищенный самовар, а тут и вовсе возгордился. — Этот бой входит не только в семейные анналы, но и в бархатную книгу воинской доблести наших княжеств!

Мне жутко хотелось пошутить про семейные анналы, но я сдержался — не стоит рушить хрупкое перемирие, воцарившееся между нами. Хотя… кого я обманываю? Нет никакого перемирия.

— Десять воинских управляемых големов пятого ранга, по два шестого, седьмого и восьмого! Один девятый и жемчужина клана — голем десятого ранга, которым управлял сам Бруно Громов!

Эммм… Воинский управляемый голем? Это что, боевой робот что ли?!

Неужели Наука этого мира шагнула настолько далеко, что позволила создать силовые доспехи или, быть может, это иномирная технология?

А может по факту это какой-нибудь паровой танк? Интере-е-есно…

— Вот и расскажете своим одноклассникам про этот бой, — кивнул Громову Светозар. — Сегодня вечером. А завтра мы с вами увидим его своими собственными глазами. Вас в классе как раз, хе-хе, двадцать человек!

— Это как? — простодушно удивился Мирон и тут же понес заслуженное наказание.

— Мирон, минус балл. Я не разрешал говорить.

Здоровяк сердито засопел, но промолчал. Светозар же усмехнулся себе под нос и продолжил.

— Завтра все узнаете. И помните, что чем точнее Дмитро расскажет вам про тот… выдающийся бой, тем легче вам будет… его наблюдать. А кто-то, возможно, сумеет поднять свой ранг.

Класс тут же зашумел, но почти сразу же замолчал. Со Светозаром шутки были плохи.

— Народ, который не знает свою историю, не имеет будущего, — произнес историк, а на меня нахлынуло острое чувство дежавю. Наш декан шибко любил Ломоносова и повторял эту фразу чуть ли не на каждой паре.

— Только поняв на чем зиждется сила княжества, вы сможете увидеть объективные причины экономической картины мира.

Серьезно? Да полкласса сейчас заснет! Нет, я сам только за, чтобы это все узнать, но моим одноклассникам сейчас не позавидуешь.

— Хороший исторический очерк можно взять у нас в библиотеке. Называется он «Три княжества». Очень рекомендую, — Светозар задержал взгляд на мне, — хорошая аналитика, много цифр.

Вот и думай, что это — намек мне или тонкий троллинг над одноклассниками, которые сонно клюют носами.

Оставшуюся часть урока Светозар рассказывал про геополитическую обстановку княжеств, виртуозно переключаясь между литературой, историей войн и искусством.

К своему удивлению, я понял, что между этими сферами существует не всегда очевидная, но прямая связь!

Особенно мне понравился пример про всплеск националистических историй, рассказов, театральных постановок, и последовавшая через десять лет война между двумя, по сути, братскими княжествами.

Удивительно, но выиграли из-за развязавшейся войны, почему-то восточники.

Интересно, почему в наших школах все изучается отдельно и собрать полную картину происходящего практически невозможно?

А ведь было бы интересно изучить Первую Мировую через призму художественной литературы и искусства трех разных стран…

В общем, заслушавшись Светозара, я и не заметил, как подошел конец урока.

— Если Воин прогрессирует в бою, то лучшее место для развития Мага — это библиотека, — именно такими словами историк решил закончить урок, адресуя их, почему-то, мне. — Ну а если не выйдет, то хоть наберетесь немного ума. Вопросы?

Мы промолчали, и учитель, пробормотав себе под нос что-то о недалеких идиотах, устраивающих разборки в туалете, вышел из классной комнаты.

Видимо прощальные слова Светозара услышал только я да сидящий на первой парте Славик, поскольку кроме нас никто больше не вздрогнул.

— Пятёрка, сбор! — послышался голос Романа, переключая мысли со Светозара на насущные проблемы.

И следом тут же подал голос Толстой:

— Пятёрка, ко мне!

Я повернулся было назад, но Рома уже сам шёл к моей парте.

— Фил! — я позвал замешкавшегося Крудау, а растерявшегося Славика направил сам Дубровский.

Мирону лишь оставалось выйти из-за своей парты и усесться на неё спиной к остальному классу.

— Секунду, — Роман сжал висящий на груди амулет и сделал левой рукой похожее на волну движение.

Внешне ничего не изменилось, но я почувствовал пробежавшую от него волну свежести, а на зубах появился привкус железа.

— Полог тишины поставил, — пояснил Роман. — Слабенький, конечно, но пойдет.

— Насчёт виры хочешь поговорить? — предположил я, поглядывая на одноклассников, которые тоже разбились по пятёркам.

— В том числе, — едва заметно кивнул Рома, — Мирон встань чуть правее, да, вот так. Чем ровнее одаренные стоят в круге, тем легче поддерживать Полог, — тут же пояснил Дубровский. — Итак, думаю, всем очевидно, что это была провокация?

— К Славику прикопались, — согласно прогудел Мирон. — Хотели нас расколоть.

— Михаил не вовремя вышел, — Филипп щедро сыпанул соли на всё ещё открытую рану моей совести. — Так бы, может, и пронесло.

— Нет, — покачал головой Рома. — Ничего бы не изменилось. Они искали драки. Но я не могу понять, почему именно Славик. И по какой причине они начали требовать с нас какой-то золотой?

— Да это, наоборот, очевидно, — прогудел Мирон. — А вот зачем золотой…

— Стоп! — я вспомнил попытки нашего хлюпика мне что-то сказать. — Слав, ты поэтому просил меня на пару слов?

— Д-да, — подтвердил Славик покраснев и потупив взгляд в пол. — У-утром я з-захотел в туалет, — пацан покраснел ещё больше, превратившись в гранат. — А б-бумаги в т-туалете не оказалось. И с-северянин п-предложил к-купить у него з-за з-золотой.

— Вот мерзавцы! — вырвалось у меня.

— Они же её сначала и собрали, — Филипп хмуро покосился на пятёрку Толстого и машинально погладил правое ухо. — Наверняка специально дежурили! Хороша сделка…

— Без-честная, — поморщился Роман.

— Зато эффективная, — вынужденно признал я. — Да и бесчестным её не назвать. Военный прием.

— П-простите, — пробормотал Славик, собираясь вот-вот расплакаться.

— А ну не смей, — шикнул я на него. — Да отхватили немного в начале, зато потом ауру обкатали, да и вообще, победили-то мы!

— Это точно! — обрадованно прогудел Мирон. — Видели, как я северянину поддых дал, а?

— Самое главное виру взяли, — перебил здоровяка расчетливый Филипп. — А золотой-то ты им отдал?

— С-сказали, что д-должен, — вздохнул Славик и поправил свои очки с толстенными линзами, — он же у-у т-тебя.

— Точно! — Филипп хлопнул себя по лбу и тут же приосанился, — говорю же, у меня в сохранности будут.