Сила рода. Том 1 и Том 2 (СИ) - Вяч Павел
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И увиденное мне не понравилось.
Кулачный боец Безухов радостно подскакивал к сжимающемуся в комок Филиппу, и я уже видел, как он вот-вот начнет мутузить Фила своими здоровыми кулаками.
А дворянин Толстой не отрывал взгляда от замеревшего слева и сзади Романа.
И это было плохо.
Признаться, я рассчитывал, что Роман, использовав магию, вырубит из схватки хотя бы одного противника. Но по итогу, он и Толстой замерли, уставившись друг на друга.
«Иван Толстой. Тактик, стратег, фехтовальщик, стрелок. Отец проигрался в карты. Сам убил студента на дуэли».
Они не замечали ничего вокруг и лишь сверлили друг дружку взглядами. Вот только я не мог понять, как Толстой, имея ранг 2-2-1, до сих держался под напором Дубровского, у которого статы прыгнули до 2-3-4.
Впрочем, нет худа без добра.
Дворяне занялись друг дружкой, и можно смело махать кулаками, без опаски задеть чью-то честь. Мне проблем с Громовым более чем достаточно.
Все эти мысли пронеслись в голове за считанные мгновенья, и я, ловко уклонившись от медленного взмаха Фроста, скользнул к Безухову.
«Фёдор Безухов — где-то на периферии сознания всплыли сделанные мной записи — Родович. Кулачный боец, силач. Обожает булочки, семья имеет торговые связи с соседним княжеством».
Неудивительно, что он тут же спелся с северянами, где соседнее княжество, там и они. Да и булочки пошли Фёдору на пользу — такую тушу не уронишь!
Причем, насколько я видел, Безухов не был толстым. Плотно сбитым — да, толстым — нет. В отличие от Филиппа.
Толстячок-перебежчик, к слову, успел пропустить мощный удар в ухо, упал на четвереньки и потерянно тряс головой.
Да уж, Фёдя, со слабыми легко силушку показывать… Ну да я тебя сейчас научу манерам!
Подскочив к вошедшему в раж Безухову, я увернулся от мощного, но размашистого и какого-то ленивого удара и технично пробил Феде в подбородок.
Кулаки обожгло болью, а Безухов, вместо того, чтобы поплыть, лишь слегка отступил назад. И то, больше от удивления.
Воспользовавшись его растерянностью, я снова подскочил на расстояние удара и пробил стремительную двоечку в зубы и скулу.
— Ловко, — буркнул Безухов, принимая бойцовскую стойку. — Но слабо.
Последовавший удар я чуть было не пропустил.
Уклонился на позаимствованном у дяди опыте, лягнул его ногой куда-то в живот, в жалкой попытке удержать дистанцию, и поймал скользящий удар в скулу.
Двигался Безухов, несмотря на свой вес, чертовски быстро, и я банально не видел его ударов! Лишь размытые пятна, гудение воздуха, да выбивающие дух удары.
Это я его учить манерам собрался?! Трижды ха-ха!
Да я понимал, как нужно действовать, уклонялся и контратаковал, но разница в весовой категории была слишком значительна.
Фёдя плевать хотел на мои комариные укусы, а меня спасал лишь опыт дяди, да подросшая со вчера выносливость.
Мы бились с Безуховым несколько секунд, но по моим ощущениям, прошла целая вечность, во время которой я помянул недобрым словом авторов боярок, попаданцев и ЛитРПГ.
В книжках все легко — получил уровень, поднял силу и все, твой правый джеб валит с ног медведя, а вертушка с легкостью вырубает дракона.
В моем случае, почему-то, так не сработало.
Стоило столкнуться с сильным и подготовленным противником, как внутри меня появилось осознание: Физика решает.
Ну не могут мои хилые ручонки пробить подбородок Безухова!
Если б мы дрались один на один, у меня бы ещё был шанс — побегать от Феди по рингу, вымотать его, отсушить бицепсы или постараться пробить дыхалку… Но сейчас…
Филипп — минус. Рома — минус. Мирон завяз с северянами, считай, тоже минус. Славик? Да что он может сделать со своей рогаткой?
Бамц!
От лба Безухова отскочил гладкий окатыш, а сам Федя на секунду поплыл.
«Ай да Славик! — подумал я, бросаясь вперёд и вцепляясь Фёде в мундир. — Ай да красава!»
С силой подбив левое колено Безухова, я с натугой рванул его на себя, сам заваливаясь влево. Туда, где до сих пор стоял покрытый ледяной бронёй Фрост.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Северянин, обезопасив себя Ледяной бронёй, во всю занимался поддержкой своих — посылая в нас одну волну холода и слабости за другой.
Получив почти идеальную защиту, он серьезно потерял в мобильности и этим я и воспользовался.
Полноценного броска Безухова во Фроста не получилось.
Я получил шальной удар предплечьем в ухо, потянул мышцу на спине, упал на колени, больно ударившись о пол уборной.
Ныло ухо — Безухов умудрился попасть по голове — жутко болела надорванная поясница, да и вообще самочувствие было поганым.
Но я, тем не менее улыбался.
Федя мало того, что влетел во Фроста, так ещё и заорал как резанный, а его руки и правое плечо, которыми он угодил в северянина, покрылись корочкой льда.
На ногах он устоял, но из боя вышел совершенно точно. С такими обморожениями кулаками не помашешь!
— Славик по северянам! — как мне показалось, крикнул я.
По факту из моего пересохшего от скоротечной схватки горла донесся надсадный скрип.
Но Славик, слава Богу, меня понял и, прицелившись из неизвестно откуда вытащенной рогатки, выстрелил круглым камушком в голову Ингвару.
— По ногам бей! — крикнул я, испугавшись, что попавший в висок камень может убить кого-то из пацанов. — По ногам!
Казалось, победа у нас в руках.
Ингвар с Брандом завязли с Мироном — тот рычал, как медведь, не обращал внимания на пропущенные удары и сам с переменным успехов попадал по юрким фигурам северян.
Фрост слишком увлекся своей Ледяной бронёй и магической поддержкой, из-за чего пропустил мой бросок, Безухов получил серьезное обморожение и вышел из боя.
Ну а Ваня Толстой так и пялился на нашего Рому Дубровского.
С нашей же стороны с пола поднимался Филипп, а за моей спиной находился Славик, со своей рогаткой превратившись из бесполезного слабака и дрыща в грозного стрелка.
Всего-то делов — добить Безухова, сбить концентрацию Фросту и прийти на помощь Мирону.
Вот только у Фроста, похоже, на этот счет были другие мысли.
Топнув ногой, он сбросил с себя остатки Ледяного щита и вскинул перед собой сжатую в кулак руку.
В этот момент я мог хорошенько достать ногой рычащего от боли и холода Безухова, но не стал. Да и сам Безухов, видимо что-то такое почувствовал, потому как отступил за северянина.
Фрост что-то прошипел, и из его кулака повалил снег.
Причем снег это закручивался спиралью, вырастая одновременно вверх и вниз.
Какая-то секунда, во время которой я с удивлением пялился на самую настоящую магию, и в руках у северянина оказался ледяной посох.
Бамц!
Пущенный Славиком камень срикошетил от посоха Фроста и улетел за пределы круга.
Послышались чьи-то сдавленные ругательства, а я понял, что шум и гвалт, который стоял в уборной, внезапно куда-то делся.
Будет забавно, если у нас за спиной стоит директор или кто-нибудь из учителей…
— Михаил, тетрадь! — крикнул оклемавшийся Филипп и, подавая пример, выхватил из-за пазухи свой блокнот, выставил его перед собой как щит и, зажмурившись, рванул на Фроста.
— Стой! — крикнул было я, но было поздно.
Шест в руках северянина описал едва заметный полукруг и больно ткнулся одном концом в левое колено толстячка, и почти сразу же другим концом в руку, держащую тетрадь.
Толстячок охнул, выронил тетрадь и плюхнулся на задницу. Пораненную руку он прижал к груди, баюкая словно ребенка.
Филиппа было, конечно, жаль, особенно его правую кисть, которая тут же покрылась коркой льда, но я видел перед собой только чертова охотника, который удивительно ловко управляется со льдом.
Я, в отличие от Филиппа, доставать тетрадь не стал.
После дуэли с Громовым и Пылаевым я отчетливо помнил, как рукав мундира, попав под пылающие огнем руки Адена, даже не закоптился.
Да и от молнии Громова защитил вполне себе сносно…
Поэтому я молча шагнул вперёд и, зажав руками манжеты мундира — чтобы низ не сполз, вскинул перед собой руки.