Праздники - Роман Михайлов

посмотрит. А он все не ехал. Я шел обратно к огороду. Смотрю – электричка идет, и он на меня глядит. Улыбается усами своими. На следующий день я снова за деревом сидел, ждал. Электричка прошла. Он смотрел на мое дерево, знал, что я там прячусь. Я его стал бояться, но все равно каждый день приходил. И во сне его видел. Все так же, как днем. Едет, смотрит.

– Так я тут при чем?

– Мне нужно туда вернуться. Там какая-то подсказка мне была, которой я не послушался. Он мне что-то говорил своими усами. Мы можем все организовать. Приклеим тебе усы, оденем как его, ты проедешь мимо огородов на этой электричке и посмотришь в нужную сторону. Я тебе скажу, как надо посмотреть.

– Так, а ну пошли отсюда, – ответил помощник и выпихнул Диму и Евгения за дверь.

– Да посмотри ты на меня! – Дима стукнул кулаком в дверь. – Я на стройке работаю, гнию здесь. Там мне подсказка была, он мне говорил, как жить надо. Друг, я денег заплачу. – Глаза у Димы заблестели от слез.

– Сколько? – донеслось из кабины.

– А сколько скажешь, – обрадованно сказал Дима, – половину месячной зарплаты своей отдам. Только все надо правильно сделать, как я скажу. Хорошо?

– Давай так, – помощник приоткрыл дверь, – сначала деньги. Потом я скажу день, когда у моего знакомого машиниста смена будет. Я его предупрежу, чтобы не заходил в заднюю кабину. Скажу, что бабу приведу. Кстати, бабам дико нравится в кабине это… Ну так вот, я не могу с малознакомым машинистом. Он зайдет, а я в наряде с усами. Подумает, что я тронулся. Что я ему скажу? Или тебе надо, чтобы в передней кабине?

– Да-да, в передней. Он поездом должен управлять.

– Ладно, подумаю.

– Как я счастлив, – сказал сам себе Дима.

* * *

Дима сидел в колючих кустах и смотрел на железную дорогу. Он готовился увидеть того, кто часто являлся к нему во снах и все время оставлял главное недосказанным. Кроме ожидания ничего не оставалось. Мимо проходили электрички, но в окнах кабинок машинистов мелькали незнакомые лица. Захотелось перекусить. Но Дима понимал, что стоит ему отлучиться в соседний магазин, как нужный поезд проедет мимо и вся затея рухнет.

Дима просидел в кустах до позднего вечера. Голодный и недовольный, он вернулся домой, а наутро был в депо. Помощник машиниста курил на лестнице с другими рабочими. Издалека увидев хмурого Диму, он бросился ему навстречу, чтобы остальные не услышали предстоящую беседу.

– Братан, извини, – начал он первым. – Напрягли меня вчера, не смог проехать. Давай завтра. Договорились?

– Что значит не смог? Я ведь целый день в кустах просидел.

– Начальство – звери, – сказал помощник, с опаской оглядываясь по сторонам. – Завтра, отвечаю. Все как договорились. Я все помню. Проеду как надо, тебе понравится. И вообще, я тут подумал… Если чего такое понадобится в будущем, типа проехать с усами мимо огородов… Ты сразу ко мне. Недорого обойдется.

– По рукам, – недовольно сказал Дима.

Следующим утром он договорился на работе, что ему нужно уехать пораньше. Заранее зашел в магазин, купил кефира с булочками и в назначенное время снова сидел в кустах. Все повторялось. Проезжали электрички с незнакомыми лицами. Дима достал бутылку кефира и булочку. Только он сделал первый глоток, как почувствовал, что происходит нечто особенное. По телу пробежал озноб, он услышал, как содрогаются рельсы в ожидании очередного поезда. И тут произошло самое жуткое – появилась электричка. Странный усатый машинист хитро смотрел в сторону Димы. Стало страшно. Дима понимал, что машинист видит его, хотя сидит он глубоко в кустах. Бутылка выпала из рук, кефир запачкал одежду. Дима захотел убежать оттуда, убежать от этого усатого взгляда. Он бросился прочь, забыв даже сумку с булочками, выбежал на дорогу и кинулся в сторону огородов. Погода изменилась. Тишь сменилась тревожным ветром. Дима стал всматриваться в сторону дороги, ожидая увидеть деда. Никого не было.

Всю ночь Дима не мог уснуть. Он снова и снова возвращался в то место, предавался волнительному ожиданию, а когда железная дорога начинала содрогаться, убегал прочь, чтобы только не быть замеченным. Утром он решил просто не ехать на работу и сразу отправиться к огородам.

Понималось, что утром никто не будет его искать, никто не будет вглядываться. Он спокойно сидел и смотрел на железную дорогу. В голове проносилась вся жизнь, со всеми ее страстями и глупостями. Никакого выхода не виделось. Оставалось лишь ждать нового момента, нового взгляда: того самого, что двадцать лет назад составлял все его страхи и интересы. Солнце взошло и утвердилось над Димой. Травы ждали вместе с ним и успокаивали. Он нашел вчерашние булочки и доел их. Внезапно усилился ветер. Забеспокоились деревья, зашевелились обрывки бумаг на земле. Дима понял, что вновь приближается это. Железная дорога задрожала. Появилась электричка. Дима выглянул из-за дерева и увидел, что в кабине машиниста едет тот самый человек с нелепым усатым взглядом. Дима понял, что его снова заметили, и снова побежал прочь с того места.

Вечером он приехал в депо. Как и ожидалось, он застал всю ту же картину: толпу курящих на лестнице, среди которых стоял и помощник.

– А, привет. – Он обрадовался, когда увидел Диму. – Ну как? Все я правильно сделал?

– Да, все правильно, – несколько смущенно сказал Дима, – все правильно. У меня такой вопрос к тебе. Скажи, ты сегодня случайно снова там не ехал с усами? – Дима испуганно посмотрел на помощника.

– Случайно ехал. – Помощник рассмеялся. – Просто я бабу сегодня возил. Ты не обижайся, но я ей про тебя рассказал. А она как пристала: говорит, ну надень эту куртку и усы, покажи, как ты смотрел в окно. Не отказывать же? А ты что, сегодня опять там сидел?

– А ты еще собираешься так делать? – спросил Дима.

– Если хочешь – не проблема. Давай за сотню в день.

– Нет, нет, не надо.

– Погоди! – крикнул помощник. – Я придумал кое-что. Ты зовешь бабу какую-нибудь к огородам. Говоришь ей, что ясновидящий. Что через минут десять поедет поезд, а машинист будет усатый, в куртке дебильной, смотреть на нас будет. Я проеду, она будет в восторге. Хочешь, я колпак на голову надену, как у звездочета, чтоб наверняка поверила. Давай, недорого. Если с колпаком, то по двести за раз.

– Не надо! – воскликнул Дима и побежал прочь.

* * *

– Тогда я еще за забором стоял, смотрел и ждал, когда она с родителями приедет. Маленькая девчушка такая, рыженькая, смешная. Дед копошился в огороде, а я