Великорусские сказки Пермской губернии - Дмитрий Зеленин

«Выйти тебе некуда уж!» — сказали. — Корабь был очень ходкий: чуть не на середине моря уж очутился. Привозит он ее к Харку Харковичу Солону Солонычу. Приваливаются на пристань. Тогда Харк Харкович увидал эту царскую дочь, поцеловал Ивана купеческого сына и похвалил, что «молодец!».

Приходит в дом, дает Ивану купеческому сыну плеть хорошую: «Поди свою жену пробузуй хорошенько, изломай ей руки и ноги, чтобы она тебе покорилась!» — Тогда Иван купеческий сын взял плеть, приходит к своей жене, взял ее за волосы и давай ее плетью охаживать. До той степени ее стегал, уж она раставралась, легла середь полу и не шевелится. А он все бузует ее. (Вот баб-то как охаживают — не слушают дак!)

Приходит в ту комнату, в которой они проживают; приказал матери его напоить-накормить всякими бисертами, Ивана купеческого сына. Ночь переночевал, поутру заглянул в ту комнату: жены нету дома. Харк Харкович Солон Солоныч сказал: «Возьми моего коня любимца старого, на котором ты ездил, на нём и поезжай, а на своем не езди коне, не отбирай у тётки: где он стоит, тут и стой!» — Заехал к первой Яге Ягишне, где лошадь оставлена; заходит в избу, поздоровался. — «Что, мою жену не видала ли?» — Яга Ягишна ответила: «Недавно на печи лежала, отправилась она домой».

Очень он торопился; скоро отправлялся вперёд. Подъезжает к другой избушке. — «Ах, племянничек, явился назад!» — «Да, тётушка, назад!» — «Как ты с моим племянником обошелся? Как он тебя не исхитил!» — «Обошелся, — говорит. — А что, тетушка, мою жену не видала? Не забегала сюда?» — «Вот недавно на пече лежала да ушла домой». — Приезжает домой, уж она дома на печи лежит. И стали жить да поживать. Больше не стала никуды бегать.

Напечатано в Пермских губернских ведомостях

Не в котором царстве, не в котором государстве жил-был царь. У него был один сын — Иван-царевич.

Вот Иван-царевич ездил за охотой кажный день в чисто поле, в широко раздолье, по край синя моря; он ловил гусей, лебедей и серых утиц. И попала ему в ловушку лебедка. Поймал эту лебедку Иван-царевич, принес в шатер и посадил в шосточек. Поутру встал да и уехал за охотой.

Вот лебедка-та вышла из шосточка, обвернулась молодой молодицей и наготовила Ивану-царевичу всяко кушанье. Сама опять обвернулась лебедкой и села в шосток.

Вот Иван-царевич приехал домой в свой-от шатер: и на столе накрыто у него. Вот он и удивляется. «Кто это, — говорит, — был у меня?» — Сел Иван-царевич и отобедал; да так все на столе закрыл скатеркой и опять уехал за охотой. Лебедка опять обвернулась молодой молодицей, убрала со стола, обвернулась опять лебедкой и села в шосток.

На другой день Иван-царевич опять уехал за охотой, а лебедка вышла без него из шосточка, обвернулась молодой молодицей и наготовила кушанья еще того лучше. Накрыла молода молодица на стол, обвернулась лебедкой и села в шосток — ждет Ивана-царевича.

Вот приехал Иван-царевич, навез гусей, лебедей и серых утиц. Поглядел Иван-царевич на стол и удивляется: «Да кто же такой наготовил? Выходи, — говорит, — кто такой есть у меня — красна девица или молода молодица?» — Никто не говорит с ним, никто и голосу не подал.

Отобедал Иван-царевич, закрыл стол скатеркой и уехал опять в чисто поле, в широко раздолье, по край синя моря, за охотой.

Вот на третий день снарядился Иван-царевич за охотой, вышел из шатра да и спрятался: «Покараулю, — говорит, — я, кто такой ко мне приходит? С которой стороны?»

Вот бела лебедка вышла из шосточка, обвернулась молодой молодицей и почала готовить кушанье. Иван-царевич врасплох и отворил двери; испужалась молода молодица, побежала было, да Иван-царевич схватил ее в беремё.

Вот она у него в руках-то вилась да вилась, да в золото веретешечко извилась. Он взял да веретешечко-то переломил — пятку-ту перед себя, а кончик-от за себя изладил: «Будь, — говорит, — передо мной молода молодица, а за мной цветно платье!» — Вот и стала перед ним молода молодица, а за ним цветно платье. Уж такая красавица была — зрел бы, смотрел — очей не сводил!

Иван-царевич к отцу не поехал и стал жить с молодой молодицей. Состроили они в том чистом поле, в широком раздолье, дом.

Вот и стала череваста молода молодица. А к ним ходила бабушка-задворенка. — «Иван-царевич! — говорит бабушка-задворенка Ивану-царевичу. — Теперь весна на дворе, ты карауль свою молоду молодицу, не уезжай далеко-то никуды!»

Вот и родила молода молодица маленького. Сидит в бане с бабушкой-задворенкой. Поутру летит станица лебедей; вот один и кличет:

«Ти-го-го, мила дочь,

Ти-го-го, родимая!

Не подать ли те крылышко,

Не подать ли правильное?

Полетим с нами за море,

Полетим с нами за сине!»

Это отец ее летел. А она ему в ответ:

«Ти-го-го, батюшка!

Ти-го-го, родимой мой!

Не подай мне-ка крылышко,

Не подай мне правильное  —

Не лечу с тобой за море,

Не лечу с тобой за сине  —

Ещё есть у меня детище,

Ещё есть у меня милое!»

Вот эта станица прилетела. Летит другая, и опять кличет один лебедь молоду молодицу:

«Ти-го-го, мила дочь,

Ти-го-го, родимая!

Не подать ли те крылышко,

Не подать ли правильное?

Полетим с нами за море,

Полетим с нами за сине!»

Это мать ее летела. Молода молодица ей и отвечает:

«Ти-го-го, матушка,

Ти-го-го, родимая!

Не подай мне-ка крылышко,

Не подай мне правильное  —

Не лечу с тобой за море,

Не лечу с тобой за сине  —

Ещё есть у меня детище,

Ещё есть у меня милое!»

Вот и эта станица пролетела. Летит третья; опять кличет один лебедь:

«Ти-го-го, сестрица,

Еще ти-го-го, милая!

Не подать ли те крылышко,

Не подать ли правильное?

Полетим с нами за море,

Полетим с нами за сине!»

Это брат ее летел; она ему и отвечает:

«Ти-го-го, братилко,

Ти-го-го, милый мой!

Не подай мне-ка крылышко,

Не подай мне правильное  —

Не лечу с тобой за море,

Не лечу с тобой за сине  —

Ещё есть у меня детище,

Ещё есть у меня милое!»

И эта станица пролетела. Летит четвертая. Опять один лебедь кличет:

«Ти-го-го, ладушка,

Ти-го-го, милая!

Не подать ли те крылышко,

Не подать ли правильное?

Полетим с нами за море,

Полетим с нами за сине!»

Она и отвечает:

«Ти-го-го, ладушка,

Ти-го-го, милый мой!

Ты подай мне-ка крылышко,

Ты подай мне правильное  —

Полечу с тобой за море,

Полечу с тобой за сине!»

Она было вспорхнула; а Иван-царевич и поймал ее.

Пролетела и эта станица. Вот и говорит молода молодица Ивану-царевичу: «Кабы ты не схватил меня, улетела бы я в свое царство, в свое государство! А теперь, — говорит, — мне не с кем лететь: пролетел и милый мой лада».

И стали они жить да быть, да добра наживать. И теперя живут.

Рассказал А. Д. Ломтев

Жил-был царь. У царя было три сына; и потом он дал им по стрелочке: «Куды ваши стрелочки полетят, туды и невест поезжайте сватать!» — Конечно, большак стрелил, у него в правую сторону улетела стрелочка; середний стрелил, у него влеву улетела; а Иван-царевич стрелил, у него полетела прямо и свильнула — залетела в топучее болото. На островке тут небольшая избушка стоит; в эту избушку заходит (Иван-царевич); сидит старушка, у старушки и стрелочка его: в руках держит. Иван-царевич и думает: «Неужели мне таку старуху замуж доводится брать?» — А старушка отвечает: «Да, Иван-царевич, видно, тебе доводится старушку взять!»