Последний танец вдвоем - Джудит Крэнц

– Ох, Джиджи, да знаешь ли ты наши цены? – выпалила вконец раздраженная Билли. – Беверли-Хиллз, Нью-Йорк и Чикаго еще могли поставить покупательниц для трех магазинов, расположенных в центре шикарных районов. Остальные магазины мы открывали только за границей. У большинства людей и в помине нет таких денег, какие требовались на покупки в «Грезах». А те, у кого эти деньги есть, само собой, не заказывают товары по почте. По почте! Даже если бы мне импонировала идея как таковая, все равно было бы невозможно продавать одежду по ценам «Магазина Грез» без предварительных примерок, без скрупулезнейшей подгонки и индивидуального подхода. Нет, ничего не получилось бы, в принципе не может получиться.

– Но если бы одежда не стоила так баснословно дорого? – настаивала Джиджи. – Если бы она была более или менее доступна?

– Тогда это не был бы «Магазин Грез», – отрезала Билли. – Нет, такое совершенно исключено.

Голос Билли звучал сердито. Джиджи просто не представляла, насколько одна мысль об использовании марки «Магазина Грез» для каталога разбередила ее болезненные воспоминания об идеальном магазине, утонченном, фешенебельном, о мечте, которую она реализовала только для удовлетворения своей прихоти и с которой пришлось навсегда расстаться…

– Билли, – очень серьезно произнесла Джиджи. – Прежде чем первый «Магазин Грез» появился на свет, он существовал как концепция. Вспомни, ты сама говорила мне, что начинала именно с концепции, с идеи перенести элегантность Диора в Беверли-Хиллз, и лишь потом Спайдер превратил все это в забавный Диснейленд для взрослых. Так почему бы снова не внести коррективы? Пусть цены будут умеренными, но вкус по-прежнему изысканным! Назови каталог «Новый Магазин Грез» – и люди поймут, что это то же самое. Там будет и вкус, и качество, и свежесть, и стиль – все, чего так упорно добивается Саша…

– И пусть он выходит не только к Рождеству, как другие каталоги, – вставила загоревшаяся Саша. – Не нужно всей этой подарочной мишуры! Издаваться он может два… или даже четыре раза в год, под сезонную смену ассортимента в супермаркетах. Правда, Билли, это можно сделать! Я стану вашей покупательницей, Джиджи тоже, да и вы, чего доброго, начнете сами у себя покупать!

– «Новый Магазин Грез», – мечтательно повторила Джиджи. – Прекрасный выход из положения! Уже из названия ясно, что если «Новый», то речь явно идет не о прежнем магазине, а о чем-то другом. – Она схватила костыли и встала, чтобы найти фотокопии своих карточек. – Посмотри, Билли, в каталоге мог бы быть раздел с моим старинным бельем и с моими карточками. Прочти их, Билли, ну же! Черт возьми, я могла бы написать текст ко всему каталогу, если на то пошло, правда ведь, Саша? Разве это так уж сложно? Я не могу сделать заказ на конструирование и пошив, но ты-то можешь, Билли, и Саша помогла бы… Ох, Билли! Ты должна сказать «да»!

– Нет.

– Нет? – упавшим голосом переспросила Джиджи. Она знала, что, если Билли говорит «нет», это именно «нет» и означает.

– Нет, и я с радостью переменила бы тему. – Билли поднялась из-за кофейного столика. Ее трясло от ярости, которую она хотела скрыть от девушек и не могла объяснить даже себе самой. – Сегодня после обеда я собиралась быть у парикмахера и уже опаздываю. Джиджи, ты так ничего и не съела! Я позвоню.

Она поспешно надела свою норковую шубку, и через пару секунд парадная дверь за ней захлопнулась.

– Я сказала что-то не то? – растерянно пробормотала Саша.

– Обе мы сказали что-то не то, – отозвалась Джиджи. – Последний раз я видела ее в таком бешенстве в тот день, когда она разошлась с отцом.

– Миссис Айкхорн, что-нибудь не так? – Перепуганный Луи, парикмахер Билли, наконец заставил себя обратиться к ней с вопросом. Вот уже десять минут после того, как он закончил стрижку и высушил ей волосы феном, она напряженно сидела в кресле, глядя без всякого выражения в зеркало.

Билли вздрогнула.

– Нет-нет, Луи, на самом деле меня давно не стригли так хорошо! Я просто задумалась о другом… Рождественские покупки, знаете ли…

– О, не надо об этом, миссис Айкхорн! Не произносите при мне эти страшные слова, – взмолился он. – Я к ним еще и не приступал. А вы, по-моему, выглядите сногсшибательно. Просто великолепно! Я бы сказал, помолодели лет на десять. Никогда впредь не отпускайте волосы, длиннее, чем следует. Эти парижские мастера… И когда они успели так отстать от поезда? Вовремя вы приехали и постриглись: еще шестнадцатая часть дюйма – и вы потеряли бы свою изюминку. Две недели, миссис Айкхорн, две недели между стрижками, не больше, обещаете?

– Обещаю, Луи. Спасибо. До встречи через две недели.

Лимузин Билли ожидал перед салоном, и в отель она возвращалась в задумчивом молчании. Благодаря тому, во что Луи смог превратить ее запущенную голову, гнев ее слегка утих. «Вряд ли кому-то когда-либо удавалось разъяриться настолько, чтобы не помогла даже хорошая стрижка, – подумала она. – Но кто дал право двум молоденьким вертихвосткам вообразить «Магазин Грез» в виде каталога? Да кто их вообще читает? Их получают и выбрасывают… так, пролистывают с пятого на десятое, и все. А тут какая-то безработная манекенщица и разленившаяся устроительница банкетов с несусветной наглостью предлагают использовать название ее бывшей фирмы, чтобы обеспечить спрос на каталог умеренно дорогой одежды! Это же просто неприлично! Все равно что плясать на могиле…»

Глубоко задумавшись, Билли вошла в отель и спросила ключ.

–  Миссис Айкхорн, – обратился к ней администратор, – вас уже три часа ожидает какой-то джентльмен.

– Я не припомню, чтобы у меня была назначена встреча, – нахмурилась Билли, но к ней уже шел через вестибюль высокий молодой человек.

– Миссис Айкхорн? -Да?

– Я Зак Невски.

– И чего же вы от меня ждете? Чтобы я вас поздравила с этим?

– Пожалуйста, миссис Айкхорн! Вы единственная, с кем я могу поговорить…

– А с какой стати я должна с вами разговаривать?

– С той, что меня никто другой не станет слушать, а поговорить с кем-нибудь мне необходимо.

– Почему это я должна заниматься вашими проблемами?

– Потому что вы мачеха Джиджи и опекаете ее, – упрямо настаивал Зак.

– Вы ошибаетесь, молодой человек: у Джиджи уже много лет нет официального опекуна. Но так и быть, пойдемте, я выслушаю вас – единственно любопытства ради. Хочу понять, чем живут люди вроде вас, хотя предупреждаю сразу: вы мне глубоко несимпатичны.

В гостиной номера Билли Зак, которому не было предложено даже стакана воды, рассказал ей все, что произошло в тот день, когда они с Джиджи ездили кататься на лыжах.