Последний танец вдвоем - Джудит Крэнц

– К тому же сама идея была замечательная. Больше никто ведь не копирует старинное дамское белье, – добавила Билли. – Мне так жаль, что ваши надежды пошли прахом!

– Но если вам нравится идея, то почему бы вам самой не войти с нами в дело? – предложила Саша. – Вы могли бы создать новую компанию и заняться как раз тем, что собирался делать мистер Джимми.

– Что? О нет, Саша, это вряд ли возможно. Ты только представь, как я, владелица «Магазинов Грез», буду выглядеть на Седьмой авеню!

Билли замотала головой. Понимает ли Саша, как станет смотреть на нее элита производителей белья, если она займется реализацией фантастических планов Джиджи? Да она станет посмешищем, открыв после своей фирмы такое мелкое, пускай и симпатичное, производство.

– А почему бы вам не подать эту мысль кому-нибудь еще? – добавила она. – Я легко свела бы тебя и Джиджи с кем нужно.

– Нет, Билли, спасибо, – поспешно сказала

Джиджи, не дав Саше ответить. – Это будет совсем не так, как с мистером Джимми… С ним у меня было ощущение надежности, пусть я и не сразу согласилась. Но, в конце концов, идея была не моя, а его, ему была нужна я, а не наоборот. Я не стала бы предлагать что-либо подобное кому-то совсем незнакомому.

– А я бы стала, – решительно заявила Саша, пресекая попытки своего кота добраться до паштета.

– На то ты и Орлова, – вяло пробормотала Джиджи.

– Не будь ты сегодня так безнадежна, я бы оскорбилась, – отозвалась Саша. – Но так и быть, сочту твое замечание за похвалу моему умению преодолевать неудачи, стойкости и оптимизму, которого у меня побольше, чем у тебя.

– Как скажешь.

– Нога срастется, а Гэтерум обошлась с тобой на удивление прилично, пусть и вопила по телефону добрых полчаса. Как бы там ни было, она держит для тебя место.

– Держит потому, что не может найти никого другого! Кто еще захочет заниматься таким гнусным, грязным бизнесом? – вскипела вдруг Джиджи. – Уламывать клиентов, желающих получить наилучшее обслуживание, но не желающих раскошеливаться; заманивать ничего не подозревающих людей в самые дорогие цветочные магазины и заставлять их снимать самые дорогие помещения, хотя им это вовсе не нужно… А эти привередливые хозяйки с израненными сердцами, которым ничем и никогда не угодишь? Эти бесконечные мелочи, ворох бумаг, эта точно приклеенная к уху телефонная трубка; эти злобные официанты, которые за спиной перемывают тебе кости, а в глаза дружелюбно улыбаются; это жуткое отношение, когда, как бы ни вымотались судомойки, отдыха им не положено… Знаешь ты об этом? Я все это перенесла, когда начинала, в жизни не забуду. Ненавижу эти банкеты и торжества, весь этот вонючий бизнес ненавижу, не знаю, с чего мне когда-то стукнуло в голову туда податься, и черт меня побери совсем, если я туда вернусь! Лучше поварихой устроюсь в какое-нибудь почтенное семейство.

Билли посмотрела на ее пылающее праведным гневом лицо и промолчала. Это было просто временным неприятием правил игры, в которой Джиджи успела добиться блестящих успехов. Не стоило обращать внимания: это говорила не она, а ее разбитое сердце.

– Звучит впечатляюще, – пробормотала Саша, с завидным аппетитом поглощая паштет. – Только очень уж мрачно. Паскудные выдались каникулы! Не будь тут Марселя, я бы заразилась твоим настроением, но, к счастью, котище откровенно всем доволен. Я надеялась найти некоторое утешение в своих каталогах, но даже рождественский каталог от Нейман-Маркуса разочаровал… и в который раз. С какой стати они решили, что мне необходим электронный велосипед, подключенный к громадному телевизору, который два часа показывает придорожный пейзаж, чтобы не скучно было педали крутить, – причем за двадцать тысяч самых настоящих американских долларов? Не иначе, это последний рекорд глупости. Билли, а вы видели робота, которого они предлагали в прошлом году? Не видели? Представьте себе уродливую махину, открывающую двери, выносящую подносы, подметающую пол, поливающую цветы, выгуливающую собаку, и всего-то за пятнадцать тысяч баксов! За такие деньги я и сама могу у себя двери открывать, премного благодарна! А сюда взгляните… Да я скорее сама шить научусь! – Саша яростно пнула кипу рождественских каталогов, которые собирала из года в год. – Правда, в позапрошлом году у Неймана был такой довольно миленький страус за каких-то тысячу пятьсот – не бог весть какая цена… конечно, если у вас свое ранчо.

– Зачем же тебе все эти каталоги, если они доводят тебя до белого каления? – поинтересовалась Билли, которую разбирали смех и любопытство. Много она видела коллекционеров, но чтобы собирали каталоги – такое было впервые.

– Да, наверное, просто затем, что они есть. Что-то вроде дурной привычки. И не то чтобы я много по ним заказывала. Так, разок-другой, что-нибудь для тетушек, чтобы меня не вычеркнули из списков. Там ведь ничего, кроме вполне самоочевидных, предсказуемых, банальных рождественских подарков, и безразлично, от Б. Альтмана они или от Бонуита, от Саковица или из «Маршалл Филд». Жутко скучные костюмы и платья, слишком пышные блузки, слишком замысловатые свитера, слишком дорогие меха… Погодите, вот, пожалуйста: пелерина из баргузинского соболя за сто тысяч, избави бог, никак не меньше. Я бы с радостью ее взяла, чтобы греть свою буйную русскую душу, но только если бы мистер Маркус предложил мне ее за красивые глазки. Жутко скучные костюмы и платья! Как раз такие, какие купил бы жене, дочери или сестре человек, страдающий хронической магазинобоязнью, но какие ни за что не купит сама женщина. Ничего будоражащего, перелицовка прошлогоднего тряпья, которое я и так помню до малейших деталей, и сплошь такая тоска… В общем, неинтересно.

– Ты просто не относишься к тем, кто покупает по каталогам, – пришла к заключению Билли. – Дело в том, что у тебя слишком своеобразный собственный стиль.

– Может быть, – задумчиво проговорила Саша. – Может быть, причем не у одной меня. Да ладно, по крайней мере, Нейман получше других супермаркетов, они хоть стараются как-то отличаться от остальных… А все прочие каталоги, те,| что из магазинов поменьше, делают упор на проверенные и надежные ювелирные украшения, oт которых не дрогнет сердце ни у одной женщины, или на часы, которых пруд пруди. Может, мне следует спуститься на грешную землю и обратить взор на Сирса и Рибока? Вся шутка в том, что я ищу в каталогах моду. Подумать только, я по глупости своей до сих пор жду целый год, когда же они выйдут, будто в глубине души верю, что уж в этом-то году, наконец, меня чем-то удивят. Ситуация, достойная сожаления, и только.

– Наверное, для тебя просматривать каталог – все равно что делать самой себе подарки на Рождество – и бесплатно, и отдаривать не надо, – предположила Джиджи, не желая казаться невнимательной, хотя слышала эти жалобы тысячу раз. Значительная часть Сашиного досуга, включая ее пребывание в ванной, проходила за критическим анализом каталогов, точно это были настоящие литературные произведения. Но после всех своих ужасных высказываний по поводу мистера Джимми Джиджи чувствовала себя обязанной выказать подруге свою заинтересованность. Разве могла она объяснить ей подлинную причину своего пессимизма и рассказать, почему она ни во что больше не верит? Саша любит Зака, и Джиджи не могла заставить подругу выбирать между ним и ею.