Политическая антропология - Людвиг Вольтман

Алкоголизм является одною из главных причин всех недугов и чахлости, как в телесном, так и в духовном отношении; он порождает слабоумие, эпилепсию, нервные страдания и склонность к преступлениям, — словом, это он влечет ухудшенное и малоценное потомство.

Бурневилль, исследуя 1000 идиотов, нашел в 471 случае пьянство отца, в 84 — пьянство матери, в 65 — пьянство обоих родителей. Более всего имеет вредное влияние опьяненное состояние в момент зачатия. Демме путем сравнения десяти семей пьяниц с десятью трезвыми семьями, определил, что у первых было только 17,5 процентов духовно нормальных детей, у последних же, напротив, — 81,9 процентов.[181] Шмидт-Моннард, изучая причины малой способности школьников, нашел, что из семей пьяниц выходят почти только плохие ученики, между тем как наибольший процент детей, обладающих по крайней мере средними способностями, происходит от трезвых семейств. Д. Реццола показал, что периодическое появление врожденного слабоумия и других душевных болезней в известных поколениях связано с периодами года, когда бывает много праздников и наблюдается злоупотребление спиртными напитками;[182] затем в такие годы, когда бывает особенно хороший и обильный урожай винограда, также рождается больше слабоумных и идиотов, нежели тогда, когда урожай винограда бывает плохим или средним.

По исследованиям Г. Бунге, алкоголизм имеет глубокое влияние на увеличивающуюся неспособность женщин кормить грудью. «Если отец — пьяница, то дочь теряет способность кормить грудью свое дитя, и способность эта невозвратно утеряна для всех грядущих поколений». Неспособность кормить грудью соединяется с другими признаками вырождения, в особенности с отсутствием сопротивления организма болезнетворным влияниям, заражению туберкулезом, нервным страданиям, костоеде зубов. Дети недостаточно питаются, и таким образом вырождение передается из поколения в поколение, все прогрессируя, и приводит под конец, после бесконечных страданий, к гибели рода.[183]

Наследственность играет большую роль в возникновении и размножении нервных и душевных болезней. Эта наследственная форма вырождения тем серьезна, что она повреждает важнейший орган культурного человека — нервную систему и мозг.

К наследственным нервным болезням в особенности принадлежат эпилепсия, истерия и неврастения. Эпилепсия в одних семьях составляет самостоятельное страдание, в других — она встречается наряду с истерией, невралгией и душевными болезнями. Наблюдались, однако, случаи, когда некоторые из поколений оставались совершенно свободными от всякого рода нервных страданий, несмотря на наследственность. При истерии особенно велико наследственное влияние матери, однако и отец, происходящий из нервнобольной семьи, но сам свободный от всякой нервной болезни, может все-таки перенести на своих потомков истерию. При неврастении (нервозности) наблюдается особенно много случаев наследственной передачи. Она обнаруживается у детей нервозных родителей ранней зрелостью, возбудимостью, легко наступающим изнурением при умственной работе, склонностью к преступным деяниям и к самоубийству. Нервозность есть типичная культурная болезнь.

Передача по наследству чисто душевных болезней также подчиняется общим законам непрямого, прямого и коллатерального унаследования. Только в редких случаях переносится именно сама болезнь, по большей же части только расположение к душевным расстройствам, или же происходит определенное превращение.

Не одни только чисто душевные расстройства, но и целый ряд родственных с ними болезненных состояний нервной системы — как, например, белая горячка, нервозность, странный характер, преступные склонности и т. д. — должен быть принят во внимание, когда дело идет об определении наследственных вырождений. Тогда оказывается, по Крепелину, что в 30–40 процентах всех психических заболеваний можно доказать, в среднем, существование подобных ненормальностей среди ближайших родственников; по Хагену — в 28,9 процентах, а по Форелю — в 69 и даже 85 процентах.

Часто случается, что наследственные влияния накопляются именно тогда, когда в нервнобольных семьях заключаются браки между близкими родственниками; тогда-то и наступают тяжелые формы семейного вырождения. Молель построил свой закон вырождения на основании аккумулятивного унаследования; согласно этому закону, в целом ряду последующих поколений наступают нервные и душевные расстройства, которые ведут наконец к прекращению семьи, вызываемому идиотизмом и бесплодием. Морель определяет следующие ступени вырождения: первое поколение: нервозный темперамент, нравственная развращенность, эксцессы; второе поколение: склонность к кровоизлияниям и тяжелым неврозам, алкоголизм; третье поколение: физические расстройства, склонность к самоубийству, интеллектуальная неспособность; четвертое поколение: врожденные формы слабоумия, уродства и остановка развития. Бывают в действительности такие типичные случаи, когда больные и выродившиеся семьи, под влиянием и других наследственных болезней, вымирают, но во многих случаях процесс вырождения врачи по нервным болезням подтверждают в общем законе Мореля. Фере видит в нервных и душевных болезнях семейные страдания, которые приводят в дегенерирующих семьях к «ослаблению эмбриогенетической силы», оканчивающемуся бесплодием.[184] Легран де Солль уже в своей «Folie hereditaire» (1873) указал на то, что семьи с дурной наследственностью угасают вследствие бесплодия родителей или отсутствия жизнеспособных детей. Он сообщает два интересных родословных дерева таких семей, которые во втором поколении, а вторая семья — в третьем, обладали еще многочисленными членами, но в четвертом поколении обе семьи уже совершенно вымерли.[185]

Эти данные подтверждаются Беркханом и Касселем, которые доказали, что в тех семьях, где бывают слабоумные и глупые дети, всегда господствует большая детская смертность. Первый усматривает в этом признак общего упадка этих семейств.[186]

В случаях наследственных душевных болезней находят расстройства как в интеллекте, так и в области эмоциональной и волевой. В особенности важны заболевания, относящиеся к области чувств и инстинктов, которые, однако, могут появляться при незатронутых в других отношениях силах ума. Мёбиус справедливо поэтому обращает внимание на то обстоятельство, что в вопросе о душевных вырождениях испытание основных побуждений имеет очень важное значение. «Так, — пишет он, — любовь к детям является существенноюй чертой женской души; если мужчина относится с брезгливым чувством к маленьким детям, то это не возбуждает еще никакого подозрения, но если это наблюдается у женщины, то в ней такое чувство является положительным признаком вырождения».[187]

Вырождение побуждений обнаруживается в уклонениях от нормальных чувствований, в общественной, этической и половой жизни. Которые (т. е. уклонения) могут даже доходить до степени нравственного слабоумия.

Особенное культурно-историческое значение имеют ослабления полового влечения, побуждения к браку и семейных инстинктов, затем разнообразные извращенные чувствования, обнаруживающиеся в склонности к индивидам одного пола и к животным, или же в других извращениях половых чувств.

Все душевные расстройства основываются на болезненных изменениях мозга. Некоторые антропологи — именно Ломброзо и его школа — пытались установить ряд физических признаков вырождения, которые находятся в причинной связи с вырождением мозга. К признакам дегенерации они причисляют всевозможные уродства и задержки развития, обнаруженные в строении ушей, зубов, половых частей, а также непропорциональность телесных форм, аномалии черепа, прогнатизм нижней челюсти, заячью губу, ненормальную волосатость и т. д., что отчасти истолковывается ими как атавизм или же регрессивное движение.

Связь душевных аномалий и физических дегенерационных признаков отнюдь не бывает закономерной. Наблюдаются душевные вырождения, где нет таких признаков, — также как могут быть и телесные уродства, не сопровождаемые какими-либо признаками душевных ненормальностей. Однако все же можно, пожалуй, установить, что присутствие многих признаков вырождения всегда, с большою вероятностью, указывает на ненормальное качество мозга и его отправлений.[188]

Если и не все преступники, как полагает Ломброзо, могут быть названы душевнобольными, то все же он доказал, что среди них есть много психически слабых людей, и что у них находят больше физических признаков вырождения, чем у нормальных людей. С этим должен согласиться и сам А. Бар,[189] который резче всех выступил против учения криминальной антропологии, и признать, что у очень многих преступников, и особенно у рецидивистов, многократно наказанных и неисправимых заключенных, обнаруживающих преступные натуры, — несомненно имеются явления дегенерации, и притом они бывают очень разнообразны.