Роман на мою голову - Юлия Еленина

не пришей кобыле хвост. А старушка в своей деревне вообще получила медаль за нелюдимость.

Пожалуй, буду заходить последней во двор, мало ли что. Несколько раз по дороге я ловила взгляды Ромочки в зеркале заднего вида, но тут же отворачивалась, нахмурившись. Нечего глазеть, я так быстро не сдамся. Втянул меня в свои приключенческие противозаконные делишки, плюс ко всему еще и в постель затащил, точнее, сразу на сеновал, а потом в постель, таскает за собой по всему черноморскому побережью, отправляет в вентиляцию… А впрочем, весело я провожу время.

Злости на Ромочку не было, как ни старалась я ее нащупать. Был адреналин, ажиотаж, хороший секс, чего уж лукавить.

– Вика, – щелкнула пальцами перед моим носом Ксения, сидевшая рядом.

Я вздрогнула и осмотрелась – мы уже приехали. Надо же было так задуматься, что я даже не слышала, о чем разговаривали, и не видела, где мы едем.

– Вика второй раз за день в какие-то грустные думы погрузилась, – казалось, со всей серьезностью, на которую был способен, заметил Ромочка. – Может, тебя в машине оставить, пострадаешь еще, погрустишь.

Послать его, что ли? Слишком много чести.

– У тебя, может, ПМС? – вот так прямо и просто спросила Ксения, на что Федя закашлялся.

Нет, эта семейка меня доконает за отпуск. Сейчас к этим двоим еще присоединится такая же прямолинейная бабушка.

Но, как оказалось, Валентина Евграфовна не самая большая беда. Ромочка решил принять удар на себя и постучал в дверь.

– Может, так зайдем? – предложила Ксения.

Вот точно все тут, кого ни возьми, с криминальными наклонностями. Странно, что Ромочка вообще стучать умеет. Достал бы уже свои отмычки, хотя с этой дверью они вряд ли помогут.

– Может, никого нет? – задумчиво протянула я.

– Зачем так ляпать? – услышали мы за дверью, и она открылась. – Ого, просто какой-то семейный праздник. Ты еще один внук? – Валентина Евграфовна уставилась на Федю, и он, кажется, дар речи потерял, только интенсивно замотал головой. – Ну, слава богу, а то перебор с родственниками за последнее время.

Надо было нам прислушаться к ее словам. Пусть она не говорила прямо, но намекнула, только никто не понял.

– Можно войти? – спросил Ромочка.

– Входите уж.

Раз уж нам разрешили, то шла я не последней, как хотела, а сразу за Ромочкой. И только он сделал несколько шагов в сени, как резко остановился. Я так быстро не сориентировалась и врезалась в его спину, из-за которой потом аккуратно выглянула.

Нет, только не четвертый член семьи. Сбежать, что ли?

За столом, правда, без кваса в расслабленной позе сидел Тимур Оскарович и приветливо нам улыбался.

Ну вот и всё, приехали…

– Здрасьте, – протянула я.

– Привет, детишки, – добродушно отозвался Тимур Оскарович. – Как дела?

– До этого момента было замечательно, – не удержался от замечания Ромочка. – Какими судьбами?

– Вы присаживайтесь, – кивнула подошедшая к столу Валентина Евграфовна.

Ага, присаживайтесь. Судя по выражению лица Ксении, она уже обдумывает пути отступления. Федя вон вообще побледнел. Один Ромочка казался невозмутимым.

– Подумал, что вы сюда обязательно заедете, – улыбнулся Тимур Оскарович.

– Да ты прямо экстрасенс.

Вот не стоит так разговаривать с папой, когда при нас свистнутая у него вещь. И вещь, думаю, дорогая. Все, меня точно посадят. Маму хватит удар. Дочь-зэчка – горе в семье.

– У меня много талантов.

О, вот в этом я даже не сомневаюсь. Тут вся семья прям талант на таланте и талантом погоняет.

– Мне это, – наконец-то заговорила Ксения, – выйти надо.

– Милая, – посмотрел на нее чудо-папа, как на неразумное дитя, – сбежать не получится. Если вы не заметили моих людей, то это не значит, что их здесь нет.

Федя побледнел ещё больше. Как бы откачивать его не пришлось, если в обморок свалится. Ксения вздохнула и прошла к столу. Бросила на него рюкзак и села напротив Тимура Оскаровича, забросив ногу на ногу.

– А кто тебе сказал, что я собиралась сбегать?

– Обычно воры так и делают.

Ксения поморщилась и посмотрела на нас. Мы с Ромочкой тоже устроились за столом, а Федя остался подпирать стену. Не думаю, что она собиралась рухнуть, но если ему так хочется, то пусть поддерживает.

Валентина Евграфовна обвела всех присутствующих взглядом и спросила:

– Чай заваривать?

– Я бы не отказалась, – кивнула Ксения.

А она держалась хорошо, будто ничего плохого и не случилось. Конечно, когда первый шок от встречи с Тимуром Оскаровичем прошел, я уже пораскинула мозгами. Он точно не станет сдавать нас полиции, ведь перстень и ему бы достался незаконно. Наверное, поэтому Ксения и не боится, хотя ее слова о цепи и подвале я помнила.

– Нашла приключения на свои вторые девяносто? – спросил Тимур Оскарович.

Вопрос, судя по всему, был риторическим, потому что отвечать на него Ксения не спешила, а вот Ромочка снова не удержался от колкости:

– Ты такой заботливый отец.

– Вот я подумала о том же, – поддержала брата Ксения.

– Конечно, у меня же такие милые дети.

Они так могут отбивать фразы друг друга сутками – словарного запаса у этой гениальной семьи хватит. А уж если к ним присоединится сейчас и Валентина Евграфовна, то можно пойти поспать, пока они закончат.

Я подняла руку, как школьница, чтобы обратить на себя внимание, хотя можно было и покашлять. Но Ксения, которая уже открыла рот, наверняка собираясь парировать папочке, так ничего и не сказала, а уставилась на меня, подняв брови.

– Прошу прощения, что прерываю ваше милое семейное общение, но у меня закончится отпуск, пока мы доберёмся до сути.

– До какой сути? – удивился Ромочка.

Нет, ну мог бы и поддержать. Только, видимо, соревноваться в язвительности с папой ему больше нравится.

– Перстень где?

Вот! Никак не ожидала, что именно Тимур Оскарович меня поддержит на пути к сути.

– Какой перстень? – удивилась Ксения.

Ей бы в актрисы. Даже я на секунду поверила, что она ничего не понимает. Ну, или потеряла память.

– Давай без этого, – покачал головой Тимур Оскарович. – Ты попала на камеру. А уж дочь свою я узнаю.

– Отец года, блин, – снова вставил свои пять Ромочка.

– Потеряла, – развела Ксения руками.

– Какая незадача, – с сарказмом ответил чудо-папа, ни на грамм ей не поверив.

– У тебя должно быть много драгоценностей, оставь себе другой перстень, – таким же тоном заметил Ромочка.

– Так, ладно, – хлопнул ладонями по столу Тимур Оскарович. – Где дневник? И даже не смей отрицать, что это ты спёр его из моей квартиры, – ткнул он пальцем в Ромочку.

– Да, это он, – быстро ответила я.

И пусть даже не смеет меня награждать своими убийственными взглядами. Все