Великие пророки современности - Николай Непомнящий

Итак, получение информации, необходимой для блестяще изложенного в дневнике Левы прогноза, основанного на логическом анализе ситуации, оценке потенциала противостоящих сторон, затруднительно и опасно по ряду причин, независимо от того, секреты какой страны при этом затрагиваются. Нас же поражает легкость раскрытия Львом Федотовым немецких секретных планов, закрытых в суперсейфах германского рейха, окутанных проводами сигнальных устройств, прочесть которые труднее даже, чем раздобыть яйцо, в котором находится игла, несущая на своем конце смерть Кощея!

А чародей Лева Федотов в свои восемнадцать лет с поразительной легкостью безошибочно оценивает военную мощь противостоящих государств, отдает предпочтение Родине, предупреждая о грядущих трудностях, и опровергает возможность реализации непостижимым образом ставших ему известными в деталях секретных военных планов Германии, высказывает предположение о вероятном наличии у Гитлера каких-то новых секретных способов ведения войны, в которых он уверен и на которых базируется его непомерная наглость! Ведь были эти секретные способы: ракеты «Фау» и… реальная надежда на ядерную бомбу!

Но если, простите, совершенно непредставимы, непостижимы пути получения им информации о военной мощи Германии, то тысячекратно труднее на основе той куцей информации, которой он мог располагать, неведомо откуда взявшейся, сделать идеально подтвержденный последующими событиями вывод о несостоятельности этих планов, их ущербности, гибельности для их же создателей! Парадоксально! Но это безусловно факт, достойный раздумий и исследований!

Добавим к этому, что уже во время войны, 3 июля 1941 г., начальник Генерального штаба германской армии Гальдер записал в своем дневнике: «Не будет преувеличением, если я скажу, что поход против России был выигран в течение 14 дней!»

Германский профессиональный военный высокого ранга, весьма неприязненно относившийся к Гитлеру, как видим, жестоко ошибся в оценке ситуации в ходе войны, тогда как Лева расписал все четко и безошибочно до начала войны, еще 5 июня 1941 г.

16 июля под председательством Гитлера состоялось заседание военных и гражданских руководителей Германии, на котором в связи с тем, что с СССР покончено, как считалось, обсуждались конкретные вопросы присоединения к Третьему Рейху советских территорий — Украины, Прибалтики, Крыма и других районов. Были назначены и губернаторы этих районов…

Конечно, можно сказать, что все сообщенное здесь лишь подтверждает тезис о том, что-де человеку свойственно ошибаться! Но как же получилось, что профессиональные военные, руководители крупных государств (Сталин и Гитлер), чиновники государственных аппаратов названных стран раз за разом ошибались, а безусый школьник Лева Федотов практически во всем был загодя безупречно прав? И эту правоту Левы каждый может увидеть в приведенных выше (и ниже тоже) отрывках дневника.

Итак, проведя скрупулезный и педантичный анализ дневника, обстоятельств и времени его написания, анализа информационных каналов, доступных Льву Федотову, снова приходим к обескураживающему выводу о невозможности однозначного утвердительного ответа на вопрос — о возможности аналитического решения Федотовым задачи. Задачи прогноза войны, вторжения иноземных захватчиков. Задачи прогнозирования будущего целой страны.

Война? А что это вдруг?

Как много поразительных записей в дневнике! Так, с приведенным ранее как-то нелепо диссонирует записанное в тетради № XV: «22 июня 1941 года. Сегодня я по обыкновению встал рано. Мамаша моя скоро ушла на работу, а я принялся просматривать дневник, чтобы поохотиться за его недочетами и ошибками в нем.

Неожиданный телефонный звонок прервал мои действия. Это звонила Буба.

— Лева! Ты слышал сейчас радио? — спросила она.

— Нет! Оно выключено.

— Так включи его! Значит, ты ничего не слышал?

— Нет, ничего!

— Война с Германией! — ответила моя тетушка.

Я сначала как-то не вник в эти слова и удивленно спросил:

— А что это вдруг?

— Не знаю, — ответила она. — Так ты включи радио!

Когда я включился в радиосеть и услыхал потоки бурных маршей, которые звучали один за другим, и уже одно это необычайное чередование патриотически-бодрых произведений мне рассказало о многом.

Я был поражен совпадением моих мыслей с действительностью. Я уже не старался брать себя в руки, чтобы продолжить возиться с дневником: у меня из головы просто все уже вылетело, я был сильно возбужден! Мои мысли были теперь обращены на зловещий запад!

Ведь я только вчера вечером в дневнике писал еще раз о предугадываемой мною войне; ведь я ждал ее со дня на день, и теперь это случилось.

Эта чудовищная правда, справедливость моих предположений была явно не по мне. Я бы хотел, чтобы лучше б я оказался не прав!

По радио сейчас же запорхали различные указы, приказы по городу, передачи об обязательной маскировке всей столицы, и я узнал из всего этого, что Москва со своей областью и целые ряды других районов европейской части СССР объявлены на „военном положении" Было объявлено о всеобщей мобилизации всех мужчин, родившихся в период 1902–1918 годов, которая распространялась на всю европейскую часть РСФСР, Украину, Белоруссию, Карело-Финскую республику, Прибалтику, Кавказ, Среднюю Азию и Сибирь. Дальний Восток был обойден. Я сразу же подумал, что он очевидно не тронут для гостинцев Японии, если та по примеру Германии пожелает получить наши подарки».

Советские люди слушают речь В. Молотова о начале войны

Так обескураживающе-неожиданно даже для Левы началась предсказанная им в деталях война. Началась в сроки, им названные. Своеобразие характера Левы Федотова видно и в концовке приведенного выше отрывка в части Дальнего Востока и Японии. Мимо его пытливого ума не прошла и эта деталь, которая вполне могла спокойно быть задавлена ужасом сообщения о начале войны.

И все же поражает его реакция на сообщение тетушки о нападении Германии: «А что это ВДРУГ?»

Не правда ли, странно? Не один месяц (и даже не один год) он неотступно думал о неизбежной (по его представлениям) войне, лучше специалистов представлял себе срок ее начала, еще накануне с тревожно бьющимся сердцем размышлял о том, что, быть может, сейчас уже грохочут первые залпы новой войны. И вот на тебе, сообщение о начале войны его удивило, было неожиданным, словно он находился до того в состоянии сна, под гипнозом, с отключенным сознанием, когда годами обдумывал положение, когда записывал свои выводы. По меньшей мере странная реакция! (Мы еще вернемся к ней.)