По праву сильного (СИ) - Саша Кей

— Ксюш, дай нам с Машей пару минут.

Пожимаю плечами и выхожу обратно в коридор, где возле окна разговаривают Гордеев и Лютаев.

— Что еще? — спрашивает Денис, оценив выражение моего лица.

— Ничего. Все хорошо. Даже очень. В палате Маша Николаева, она готова поговорить. Ей есть, что сказать.

Макс мгновенно из расслабленного превращается в гончую, взявшую след. Мне даже становится не по себе. Я придерживаю его за рукав куртки:

— Ты полегче там, — осмеливаюсь я сказать ему. — Там тоже жертва.

Смерив меня взглядом, Макс кивает.

А Гордеев подгребает меня к себе подмышку.

Я нахохливаюсь в тепле его тела.

Ничего вот не случилось, а накатывает. Будто я разом пережила все, что свалилось на меня в последние дни. И вроде со всем разобрались.

Теперь все кончилось.

Значит, и наши пути с Гордеевым разойдутся.

Глава 35

Я уже хочу смыться домой, но вышедшая из палаты Маша, зябко обхватившая себя за плечи, просит меня остаться.

И я соображаю, что она просто боится этих двух амбалов.

Я уже немного привыкла и к Максу, и к Денису, а для нее они — чужие здоровенные и опасные типы, со специфической репутацией.

Разговор выходит коротким, но тяжелым.

Мне становится не по себе. Про такое обычно в желтых газетах пишут, кажется, что ни с кем рядом ничего подобного произойти не может.

Все начиналось как классическая история про Золушку.

Приехавшая погостить к троюродной сестре с Сахалина Маша знакомится с молодым успешным бизнесменом, который красиво ухаживает, задаривает подарками и зовет замуж.

— Я думала, в сказку попала, — горько усмехается она. — Дура. После свадьбы сказка превратилась в кошмар. Поначалу, конечно, ничего такого не было, хотя мы начали часто ссориться. У него начались проблемы с бизнесом, и он стал срываться дома. Но самый ужас наступил после того, как сестра с мужем переехали из города. Единственный близкий здесь человек. Без нее мне некуда было деваться, и это развязало Антону руки.

Маша механическим жестом потирает скулу, где под слоем косметики все равно виднеется синяк.

— А почему? — я лихорадочно подбираю слова. — Почему вы не ушли от него?

Я действительно не понимаю. Детей нет, в браке не так долго, если у нее нет имущественных притязаний, ей стоило бы просто бежать от муженька.

— Сначала я, как настоящая овца, на утро после побоев выслушивала оправдания Антона и заверения, что больше этого никогда не повторится. Не хотела маму расстраивать, надеялась, что все наладится. Но однажды мне досталось настолько сильно, что, отлежавшись, я сбежала. А он меня нашел. Думала, что не выживу. Зубы целы чудом. Тогда я и услышала новую версию о причинах рукоприкладства. Оказывается, это я во всем виновата: непослушная, безалаберная, бестолковая, мне нужно привить манеры и уважение к мужу, мне не хватает воспитания.

Мария пугает меня своим отсутствующим видом. Понимаю, что, ей так проще рассказывать ужасную историю своей семейной жизни, отрешиться, чтобы не переживать это еще раз. Я вижу, как у Макса кулаки сжимаются, да и Денис, все еще прижимающий меня к себе, каменеет. Чувствую, как его тело напрягается, краем взгляда замечаю красные пятна гнева на его скулах.

— Второй раз мне удалось убежать месяца через два, да и то потому, что я не стала брать с собой никаких вещей. Только документы и мобильник, чтобы можно было позвонить маме. Я была в растерянности, скиталась по городу, меня нашел на лавочке возле ботанического сада Алеша.

Ясно. Офис Лешкиной компании находится недалеко.

— Оказывается, он обратил внимание, что я с самого утра там сижу. Помог с жильем, подать документы на развод через госуслуги. Я так радовалась, — всхлипывает Маша, хватаясь за горло.

У меня и самой в горле встает комок, когда я представляю, что ей пришлось пережить. И Лютаев, и Гордеев молчат. Любые слова сейчас будут бесполезными.

— Три недели было так хорошо, что я осмелела и начала выходить из дома погулять, и кто-то из его знакомых меня заметил. Когда я включила телефон, чтобы позвонить маме, мне пришло несколько сообщений. Антон получил уведомление о начале бракоразводного процесса. Он был зол и писал, что он знает, «к какому ублюдку я ушла», предупредил, что он до меня доберется, а «защитничка своего можешь больше не ждать». И Алеша перестал звонить.

Маша не обращает внимания на текущие из глаз слезы, вместе с которыми выходит страх.

— Он на всякий случай оставил мне номер домашнего телефона, вот я и звонила, надеясь, что Алеша подойдет к трубке.

Сейчас я почти прощаю Марии свой ужас перед этими звонками. В ее голосе слышатся отголоски былой тревоги за брата, искреннего переживания.

Закончив, свою горькую исповедь, она замолкает и поднимает на нас покрасневшие глаза.

Это ужасно. Она младше меня, такая хрупкая, как вообще можно поднять на нее руку.

— Ублюдку конец, — цедит Лютаев.

Я вздрагиваю, но Денис сжимает меня за руку успокаивающим жестом.

— У него к таким подонкам свои счеты, — тихо говорит он мне на ухо. — Николаев сядет надолго. Макс позаботится.

Звучит прекрасно. Этот человек заслужил. И за Лешку, и за Машу.

— Мария, — обращается к девушке Денис, — с сегодняшнего дня можете не выключать телефон. Больше Николаев вас не побеспокоит. Обещаю. Но могут понадобиться ваши показания.

— Да, конечно, — она кутается в куртежку. — А я… Я свободна?

— Да, Маша, — выдыхаю я, — вы свободны.

Я думаю, что она хочет поскорее уйти из больницы, от нас подальше. Мы серьезно разбередили ей душу, подняли мерзкие воспоминания. Однако, Маша возвращается в палату брата.

— Пойдем, — тянет меня за собой Гордеев.

Он сейчас очень задумчив. Похоже, и его пробрала это история.

— Все кончилось, — утешает меня Денис и целует в висок.

Да, все кончилось. Хорошо для всех. А для меня?

Глава 36

Мимо нас в сторону палаты проходит мужчина в зеленой медицинской робе, и я, отлепившись от Гордеева, устремляюсь за ним. Хочу узнать какие перспективы у Лешки, как скоро его отпустят домой.

Товарищ в робе с усталым лицом действительно оказывается лечащим врачом брата. Его прогноз снимает камень с души. Да реабилитация долгая, от много придется отказаться в ближайшие месяц или два, нужна физиотерапия, но Лешку скоро отпустят домой при условии соблюдения всех рекомендаций. Сегодня порадую маму.

Пока разговариваю с врачом, ловлю себя на том, что неосознанно стараюсь держать Дениса в поле зрения. Ему звонят, отвечая, он немного хмурится.

Я возвращаюсь к нему и