Сила главного калибра - Алекс Орлов

– О-пор-на-я, – по слогам произнес Джим. Ему показалось, что он начал понимать. Тони на самом деле видел, как киббер нажимает спусковой крючок пушки. Для киббера это было делом доли секунды, но Тони видел его движение растянутым во времени и еще успел выстрелить, опередив киббера на бесконечно малую долю мгновения. И ударившие в лицо льдинки были не от ответного выстрела «его» киббера, как думал Джим, а от промаха киббера, которого снес Тони. Застрелил в честном поединке – показавшись из-за ледяного бруствера и опередив.

– Ты ведь и умереть мог, Тони, – сказал Джим.

– Я включился, Джим.

– Что?

– То, что со мной произошло, – это как бы включиться заново. Я включился.

Тони взглянул на напарника, как тому показалось, совершенно безумными глазами.

– В глазах кровоизлияние есть? – неожиданно спросил Тони.

– Что? Ах да, есть немного. Хуже видеть стал?

– Нет, только точки какие-то пляшут. Думаю, пройдет.

– Обязательно пройдет, Тони.

46

Еще немного отдохнув, они стали подниматься на гору. Снизу она казалась не такой уж высокой, вершина – вот она, казалось, протяни только руку и можешь ее коснуться, но на деле приходилось делать частые передышки. Тони едва переставлял ноги, а Джиму приходилось тащить на себе оба ранца, обе КПТ и патроны. В прежние времена, даже во время службы на Ниланде, такая нагрузка ему была не по силам, но время, проведенное под началом Инструктора в пустынях Кикасо, сделало из него железного человека. Он, конечно, уставал, но не считал это достаточным поводом, чтобы не идти дальше.

Когда на пути вставали отвесные стены, невысокие – метров пять-шесть, приходилось самому изобретать альпинистскую технику. Прочные костыли и пара молотков были с ними, после нескольких неудачных экспериментов Джим научился сносно вбивать костыли в лед, подниматься самому и принимать ранцы. К счастью, зацепить их у Тони сил хватало, потом Джим поднимал его самого, и «прогулка в горах» продолжалась.

К заходу солнца вершина им покорилась. К этому моменту Джим уже ничего не соображал, а эмоций у него оставалось меньше, чем у киббера.

При свете последних лучей солнца он нашел похожую на промоину ледяную воронку, сбросил в нее ранцы, спустил Тони, а потом соорудил из двух подстежек, соединив их «молниями», огромный спальный мешок. Мягкости он не давал, они лежали будто на асфальте, зато многослойная ткань совсем не пропускала холод.

Напарники уснули, позабыв про все опасности и не удосужившись приготовить на всякий случай даже пистолет. Впрочем, все неприятности на этот день ими были уже израсходованы, часов через восемь они проснулись, и, едва пошевелившись, Тони застонал.

– Что, худо? – спросил Джим, сразу вспомнив про вчерашнее. Он и сам чувствовал себя скверно.

– Не то слово, как будто я сплошной синяк.

– Что поделаешь, надо терпеть.

Нащупав застежку, Джим расстегнул «молнию». В глаза ударил яркий солнечный свет.

– Кто-нибудь – закройте дверь… – простонал Тони.

– Пойду отлить, – пояснил Джим, выбираясь на воздух и отчаянно щурясь. Сделав несколько шагов, он остановился и вздохнул, затем пошевелил пальцами ног – ботинки оказались что надо, ноги почти не отсырели.

Облегчаясь, он посмотрел на открывавшуюся внизу долину – ту, откуда они пришли. Она была затянута туманом.

Из воронки со стонами выбрался Тони и, стараясь не отставать от навязанного Джимом режима, тоже стал мочиться, но тут же вскрикнул – его моча окрасила снег красным.

– Ничего, это пройдет, – заверил его Джим, хотя сам внутренне сжался. Лицо у Тони было опухшее, а синева на руках наползла на тыльные стороны ладоней, и они безобразно раздулись.

Где-то застрекотал вертолет, напарники поспешили к яме, Тони неловко поскользнулся и съехал на дно воронки. Джим накрыл обоих подстежками. Прошло несколько мгновений, и вертолет прошел совсем рядом. Сделав разворот над восточной долиной, вертолет вновь пролетел над вершиной и ушел на запад.

– Нас ищут, – уверенно заявил Джим.

– Идти надо, – со вздохом отозвался Тони.

– А ты как?

– Я в порядке.

Приняв настороженное молчание Джима за сомнение, Тони повторил:

– Я в порядке. Конечно, не в самой лучшей форме, но идти могу. К тому же вниз – это не вверх, сел да поехал.

– Да уж, – пробурчал Джим. После вчерашних подвигов с веревками и костылями одеревеневшие пальцы едва разгибались.

Они попили воды. Джим пил жадно, Тони через силу – глотать ему было больно.

– Побриться бы, – сказал он, ощупывая подбородок, где едва кучерявились несколько волосинок, – они с Джимом были не из самых волосатых и бриться могли раз в неделю.

– Побреемся еще.

Джим выбрался из ямы, вытащил подстежки и занялся поклажей. Второй молоток решено было оставить – только сильной вчерашней замороченностью можно было объяснить то, почему он тащил в гору оба. А вот вторая связка костылей оказалась кстати.

– Я возьму КПТ и кофр… – сказал Тони.

– Только КПТ, – отрезал Джим.

– Как скажешь, большой брат.

Пока связывал вместе все вещи, Джим придумал методику спуска.

– Подойди сюда, – сказал он и, когда Тони подошел, защелкнул карабин страховочной веревки на поясном ремне комбинезона напарника. – Сначала я буду спускать вниз тебя, а когда веревка кончится, стану съезжать вниз со всей этой байдой… – Джим кивнул на кучу пожитков.

– А кто тебя будет страховать?

– Сам. Молотком и костылем…

– Ну, давай попробуем.

47

Способ Джима работал. Стараясь сдерживать стоны, Тони сползал на двадцать метров вниз, закреплялся, а потом приходила очередь Джима. Пристегнутые к поясу ранцы тащили его по склону, а он контролировал скорость спуска, царапая наст поочередно то молотком, то острым костылем. Достигнув уровня Тони, Джим вбивал костыль на треть и повторял циклы – сначала уезжал напарник, потом он сам. К счастью, острые выступы на склонах остались в стороне и самое страшное, что угрожало напарникам, это крутые, почти отвесные спуски на некоторых участках склона, но их было немного.

Примерно на середине пути они сделали перерыв, и тут снова послышался шум винтов. Несмотря на довольно-таки плачевное состояние, Тони довольно быстро изготовил КПТ к стрельбе – выхода у них не было, если вертолет снова появится, его придется сбить.

Но пилот принял верное решение и на этот раз остался по ту сторону хребта.

– Ну и правильно, – сказал Джим, подбирая веревку и готовясь отправить Тони дальше. – Ты жрать хочешь?

– Хочу, – соврал Тони. Есть ему не хотелось, его тошнило и кружилась голова, однако он понимал, что Джиму тяжело и ему нужна поддержка, поэтому показывать слабость было нельзя. – Я бы съел кусок шоколада.

– Да? Ну держи. – Джим подал напарнику шоколад. – А я мясную плитку стрескаю, она похожа на фрикадельки из набора сухих супов.

– На что? – не понял Тони, осторожно откусывая шоколад.

– Я в детстве из шкафа доставал супы быстрого приготовления, вскрывал их и поедал сухие фрикадельки.

– И на что это было похоже?

– Полагаю, на сухой собачий корм, – пожал плечами Джим. – Ты посмотри, какая под нами долина, не то что на той стороне…

– Думаешь, тут нет кибберов? – Тони незаметно убрал шоколад в карман, продолжая для вида жевать.

– Если верить картам, здесь большой город – тысяч на сто жителей, пусти туда этих оборотней, такой шум поднимется…

– Но это еще не Рион.

– Не Рион, – согласился Джим и, зачерпнув снега, протер им лицо. – Кстати, у тебя харя немного опала. В смысле, стала не такая отечная. Ну ладно, давай вниз, нам до вечера желательно попасть в город.

– Так в чем дело? Вызовем такси, – попытался пошутить Тони, но Джим мягко и решительно подтолкнул его в поясницу – напарник заскользил по склону.

Через полтора часа они оказались у подножия этого странного горного хребта. Уровень рельефа продолжал понижаться, в каких-то полутора сотнях метров уже была видна довольно отчетливая граница, где кончался снег и начиналась пожухлая трава вперемешку с рыжим мхом. Еще через десяток метров трава становилась выше, сочнее, наливалась зеленью, и на этом зона холодов заканчивалась.

– Никогда не видел ничего подобного, – сказал Джим, отвязывая от пояса ремни ранцев.

– Мне надо отлить. – Тони поднялся и отошел в сторону, а Джим стал приводить пожитки в порядок. Он ужасно боялся увидеть новое подтверждение болезни напарника, но Тони мочился без крови, ну, может, чуть-чуть розоватой жидкостью.

– Эй, да ты идешь на поправку! – не удержался Джим.

– Вот уж не думал, что ты подглядываешь, – усмехнулся Тони.

– Что ты, я никогда еще не испытывал такого восторга!

Джим не врал, он уже подумывал о том, как будет выполнять задание в одиночку, и вот – Тони оживал.