Восход доблести - Морган Райс

«Свободен, не так ли?» – закричал раздраженный фермер, делая угрожающий шаг вперед.

Но Эйдан ощутил незнакомую силу, охватившую его, когда он подумал о спасении пса. Он знал, что находится в опасном положении и осознавал, что должен приложить все усилия для того, чтобы раз и навсегда напугать этого человека.

«Мой отец – военачальник Волиса!» – решительно и гордо заявил Эйдан. – «У него в подчинении находится тысяча человек. Если Вы прикоснетесь ко мне, я велю бросить Вас в темницу!»

Фермер фыркнул, и Эйдан был разочарован, увидев, что его слова не произвели на того впечатления.

«Глупый мальчишка. Неужели ты думаешь, что меня волнует, кто твой отец?» – сказал фермер. – «Ты находишься в моей повозке, а это – моя дочь. Я собираюсь убить его, а когда я с ним покончу, то задам тебе хорошую трепку».

Фермер бросился вперед, поднял кулак и, не успел Эйдан отреагировать, как он быстро опустил его на голову пса.

Эйдан с ужасом наблюдал за тем, как Белый взвизгнул и выскользнул из повозки, упав на землю с глухим стуком.

Фермер поднял руку, что снова ударить пса, бросив на него смертельный взгляд, но в этот раз Эйдан отреагировал, не думая. Он схватил кинжал и бросился вперед, и не успел фермер ударить Белого, как мальчик порезал ему подмышку.

Мужчина закричал, оступившись назад, схватившись за подмышку, из которой текла кровь. Он медленно повернулся и смерил Эйдана смертельным взглядом.

«Теперь ты – покойник, мальчишка», – мрачно произнес он.

Фермер ринулся вперед слишком быстро, чтобы Эйдан успел отреагировать, он схватил мальчика за запястье, после чего подхватил его сзади и швырнул.

Эйдан пролетел в воздухе и вылетел из повозки. Он приземлился лицом в грязь, перевернувшись. Во всем его теле пульсировала боль.

Эйдан попытался подняться на колени, но, прежде чем он это сделал, фермер бросился вперед и ударил его по ребрам своим огромным ботинком.

Еще никогда в жизни Эйдан не испытывал такой боли. Ему казалось, что все его ребра треснули, когда он покатился в грязи. Не успел он отдышаться, как его схватили грубые руки и подняли в воздух.

«Глупец», – сказал фермер. – «Рисковать своей жизнью из-за пса – к тому же, мертвого пса».

Он бросил его, и Эйдан, пролетев в воздухе, упал на землю, в этот раз ударившись сильнее. У него из глаз посыпались искры, он был не в силах дышать.

Застонав, Эйдан перевернулся на спину и посмотрел вверх. Он увидел, что фермер сделал шаг вперед, поднял ногу и направил ее мальчику на лицо. Судя по взгляду в его глазах, этот человек был злым, жестоким и бессердечным. Он сдержит свое слово и убьет Эйдана. И Эйдан умрет здесь, в лесу, один, вдали от всех, черной и холодной ночью, и ни одна живая душа никогда об этом не узнает.

Его путешествие к отцу пришло к неожиданному завершению.

Глава двадцать первая

Кира потеряла равновесие и упала в бушующие воды реки Танис, пытаясь отдышаться, когда ледяная вода пронзила ее до костей. Это была самая холодная вода в ее жизни, но не холод тревожил Киру и даже не то, что она ударилась о камни, подпрыгнув на них, как прутик. Она не боялась за себя. Больше всего она расстраивалась из-за Андора, который остался позади, из-за того, что она не могла добраться до него и спасти, в то время как он героически противостоял тем рогатым кабанам, жертвуя своей жизнью ради нее. Кира никогда не встречала более благородного и бесстрашного животного. Мысль о том, чтобы покинуть его, когда он сражается за них, была невыносимой. Упав в реку, девушка изо всех сил сражалась с течением, отчаянно желая вернуться к нему.

Но она просто не могла. Хлынуло течение и понесло ее вниз по реке с невероятной силой, и девушке едва удавалось оставаться на плаву, не говоря уже о том, чтобы плыть назад. С болью в сердце Кира осознавала, что Андор ушел навсегда.

Вдруг Кира ударилась о камни и в этот раз, ослабнув, чувствуя головокружение от боли, она начала погружаться под воду. Она чувствовала, что опускается все ниже и ниже, уносимая течением, не в силах остановить его. Девушка подняла голову вверх и увидела над поверхностью солнечный свет, который постепенно ослабевал, и часть ее, испытывая раскаяние, не хотела продолжать бороться. Путешествие в Ур казалось непреодолимым, на каждом повороте было слишком много препятствий, земля была наполнена жестокостью и негостеприимством, а сам Ур все еще находился далеко.

Но, посмотрев вверх, Кира увидела тени, очертания своего плота и вспомнила о Лео и Диердре. Если она позволит себе умереть здесь, эти двое останутся одни, уплывая навстречу опасности, а она не может позволить этому случиться. Она должна жить, если не ради себя, то ради них. И ради своего отца, ради Эйдана. Ради всех тех, кому она была не безразлична. Сожаление – ужасная вещь, но жизнь должна продолжаться. Кира просто не может позволить чувству вины и раскаянию поглотить себя. Это эгоистично. Другие люди нуждаются в ней.

Кира вырвалась из этого состояния и одним большим рывком поплыла обратно к поверхности, превозмогая боль, усталость и сильный холод. Она снова и снова боролась с течением, хватая руками ледяную воду. Кире казалось, что ее легкие вот-вот взорвутся, каждый рывок приносил ее все ближе и требовал усилий, в наличии которых она не была уверена.

Наконец, используя свои последние силы, Кира вырвалась на поверхность. Она жадно хватала ртом воздух, размахивая руками в воде. Течение толкнуло ее вниз по реке, но в этот раз девушке удалось остаться на плаву, когда она начала бить руками по воде.

«Кира!» – послышался голос.

Оглянувшись, Кира увидела подплывающий к ней плот, протягивающую руку Диердре и лающего на краю Лео. Кира поплыла к плоту и, когда течение развернуло плот в ее направлении, она потянулась к нему и ей удалось схватить руку Диердре. Рука подруги оказалась на удивление сильной для такой хрупкой девушки. Очевидно, Диердре была решительно настроена на то, чтобы спасти свою подругу. Один большой рывок – и Кира оказалась на плоту. Она промокла насквозь и дрожала, не переставая.

Кира перекатилась на живот и выплюнула воду, хватая ртом воздух. Она тряслась от холода, ее тело онемело. Лео облизнул ее, и Кира поднялась на руки и колени, после чего повернулась и посмотрела на горизонт в поисках Андора.

Но девушка встревожилась, увидев, что река свернула, и она больше не могла видеть за ее изгибами. Андора не было видно.

Кира закрыла глаза и попыталась не представлять, как те рогатые кабаны окружают ее друга и разрывают его на куски. Ей было больно думать об этом.

Кира почувствовала, как Лео снова лизнул ее, заскулив, тычась ей мордой в лицо, она обняла и поцеловала его в ответ. Подняв голову, она схватила Диердре за руку, присев.

«Спасибо», – искренне поблагодарила она Диердре.

Кира стряхнула воду с глаз и ощутила тепло на своих плечах. Обернувшись, она увидела, что Диердре сняла свои меха и обвернули их вокруг ее плеч.

«Я не могу это принять», – сказала Кира, пытаясь их снять.

Диердре покачала головой.

«Тебе они нужнее, чем мне».

Кира схватилась за меха. Она тряслась, отчаянно желая согреться, и постепенно почувствовала, что ее одежда высыхает и она возвращается в норму. Течение успокоилось, теперь оно медленно несло их вниз по реке. Кроме того, здесь Танис расширялся и, наконец, здесь уже не встречались валуны. Кира смотрела прямо перед собой и видела впереди, насколько хватало взгляда, гладкую воду. В конце концов, девушка сделала глубокий вдох и расслабилась.

«Танис ведет в сторону Ура», – сказала Диердре. – «Он не понесет нас до конца, но до города останется всего день пути. Мы сможем добраться по суше».

«Как мы узнаем, когда нам выходить?» – спросила Кира.

«Не волнуйся», – ответила Диердре. – «Я знаю. Я из этих мест, помнишь? В любом случае, это не надолго. Мы все еще должны пересечь большую часть Эскалона. Сейчас ты можешь быть спокойна – худшее позади».

Киру не нужно было просить дважды. Она слишком устала, чтобы думать об этом. Девушка знала, что ей следует позаботиться об их запасах, следует проверить, какое у нее при себе оружие, осмотреть раны своих спутников. Но она слишком устала.

Кира откинулась назад, завернутая в меха, и положила голову на плот – всего на минуту. Она посмотрела на небо и увидела высоко проплывающие алые облака. Она услышала звук капель под собой – все это было невероятно успокаивающим.

Когда ее веки отяжелели, Кира сказала себе, что закроет глаза всего на миг, но, выбившись из сил, она почувствовала, что ее глаза закрылись и через несколько секунд, плывя вниз по реке, девушка крепко уснула.

Кира посмотрела в сверкающие желтые глаза дракона, каждый из которых был размером с нее, и была полностью загипнотизирована. Он прилетел с неба и опустился прямо к ней, широко расправив крылья. Его алая чешуя сверкала, он низко опустил когти, чтобы поднять ее. Девушка лежала на плоту, не шевелясь, плывя вниз по реке, наблюдая за его спуском.