Во власти теней - Вера Эпингер

внезапно: как он посмел?! Откуда он узнал вообще об «облаке»? Собирая вещи, я удалила всю информацию с планшета и закинула его в ящик комода, ровно в то же место, где я нашла тогда другой, принадлежащий Денису.

Для меня было важным уйти без всего, что Давыдов дал мне. Я не хотела ни единого напоминания о нём. И вот, к чему это привело.

— Ублюдок, — прошипела я. — Думай, что хочешь! Тешь себя надеждами, что это я виновата в нашем разрыве.

И всё же, спустя пару часов, я была готова сказать Давыдову спасибо за тот воинственный настрой, что овладел мной из-за его сообщения. Я, впервые попавшая на конференцию, не ожидала, что каждый участник будет «валить» других, задавая многочисленные каверзные вопросы. Члены жюри нашей секции «Теории государства и права» взирали на происходящую «бойню» с довольными ухмылками. Особенное удовольствие от зрелища получал Градов.

Сегодня он, как и всегда, был великолепен: гладко выбритый, дерзкий, в стального цвета костюме и тёмно-бордовом галстуке, белой рубашке с запонками. Уверенность в себе выдавали соединённые в «купол» ладони: жест, который всегда сопутствовал ему. Будь обстановка менее официальной, он бы откинулся на спинку стула и заложил руки за голову.

Слева от него сидела молодая симпатичная аспирантка, о которой я много слышала: девушка подавала большие надежды, её прочили в новые преподаватели кафедры.

Справа — сам заведующий кафедрой. Седовласый мужчина за шестьдесят, с добрыми глазами, которые, впрочем, не могли меня обмануть. Фадеев был настоящим коршуном, и именно с него Градов брал пример.

И сейчас, под взглядами десятка студентов всех курсов и преподавателей, мне предстояло защищать свой доклад.

— Следующей выступает Беляева Кристина, — аспирантка подняла глаза от списка участников и ободряюще мне улыбнулась. Пожалуй, из всех присутствующих она казалась самой безобидной.

Внутренне собравшись, я встала из-за стола и, борясь со стеснением, прошла к кафедре, за которой мне предстояло выступать.

Жюри осталось где-то сбоку, и спиной я могла чувствовать упёршийся мне в лопатки внимательный взгляд. Я поблагодарила себя за мысль надеть пиджак, который скрывал небольшой вырез блузки на спине, иначе бы ледышка взгляда Градова царапала не ткань, а оголённую кожу.

Поправив выбившийся из высокого хвоста локон, завела его за ухо и начала выступление:

— Здравствуйте! Меня зовут Кристина Беляева, я студентка первого курса института юстиции. Тема моего доклада «Правовой фетишизм как форма деформации правового сознания».

Я уверенно смотрела вглубь зала, стараясь убрать из речи монотонность. Мне правда хотелось заинтересовать выступлением. Меня слушали в тишине, и я с удовольствием замечала проскользнувший на лицах интерес.

А затем были аплодисменты — принятая в кругах нашего университета поддержка. Так сказать, конфетка перед настоящей экзекуцией — вопросами по теме. Меня заваливали, но я чётко держала удар. Где-то улыбалась, где-то чуть склоняла голову, представляя, что я выступаю на судебном заседании и вынуждена отстаивать свою позицию перед судьей.

— Если отринуть все эти научные предпосылки, Кристина, что может повлиять на формирование такого извращённого, — Градов усмехнулся, — правосознания? Что может склонить вас к правовому фетишизму, будь вы обывателем, а не юристом?

Его каверзный вопрос не застал меня врасплох. Я повернулась к Евгению Александровичу, и наши взгляды встретились. Впервые я выдержала это столкновение и не опустила глаз:

— Массовая культура, Евгений Александрович, — произнося его имя, я невольно вспомнила, как звала его так в порыве страсти, и от этой мысли по телу пронеслась волна жара. Я едва не прикусила губу, но вовремя уберегла себя от такого неподходящего действия. — Превозношение, как и критика, права легко оставляет след в правосознании общества и индивидов в отдельности. В частности, кинематограф. Возьмём, к примеру, известные фильмы и сериалы: «Адвокат дьявола», «Линкольн для адвоката», «Форс-мажоры», получившие широкую популярность. Картина в них идеализирована и правдива лишь отчасти. Будь я обычным зрителем, представленная в них сила права и закона обязательно наложила бы свой отпечаток.

Градов не удостоил ответом, лишь едва кивнул, выражая согласие с моей точкой зрения

— Спасибо, Кристина, — аспирантка дала понять, что время на вопросы истекло. — Дальше мы выслушаем Бориса Кленова.

Только усевшись за своё место, я смогла выдохнуть. Ну что, независимо от результатов конференции, свою цель я выполнила — отработка засчитана, а по предмету маячит возможность экзаменационной отметки автоматом. Это стоило того.

Остальные доклады слушала вполуха: меня не особо интересовали выбранные студентами темы. Делая вид, что внимаю выступающим, старалась получше рассмотреть аспирантку. Девушка была симпатичной: натуральная, как мне показалось, блондинка, со светло-карими глазами и мягкими, чуть пухлыми чертами лица. Я с трудом представляла её в суде или госоргане, бьющейся за права клиента. Она выглядела прожжённым теоретиком.

Нет, мне такая судьба не подходила. Куда больше прельщала практика и возможность исправлять человеческие ошибки. Будет ложью, если я скажу, что жаждала вселенской справедливости. Справедливость и правосудие — часто чуждые друг другу понятия.

Градов мог стать для меня отличным примером. Учителем, наставником, идолом, в конце концов. Он мог привести меня к той жизни, о которой я только могла мечтать, и упустить этот шанс было бы глупо.

Конференция закончилась моей победой. Почти. Почётное третье место официальных преференций не давало никаких, разве что моя фамилия прозвучит в университетской газете. Ах да, ещё и сборником докладов, в который попадёт и моя статья, я смогу помахать перед носом потенциального работодателя.

Получив заслуженную грамоту, живенько напечатанную на принтере тут же, в аудитории, поспешила ретироваться. Хотелось пообедать, пока большая часть студентов на парах, а после заняться поиском работы. Правда на полпути телефон выдал настойчивую трель, оповещая о новом сообщении.

«Через час жду тебя на кафедре».

Вот она — отличная возможность поговорить. Впрочем, на всякий случай вакансии я посмотрела… и осталась разочарована. Почти везде стажировку могли предложить только старшекурсникам, которые прошли основные отрасли права. Мне, ещё не окончившей первый год обучения, не изучившей ни одну профильную дисциплину, подошёл только один вариант. Увидев размер зарплаты, не знала, то ли плакать, то ли смеяться. Пять тысяч рублей для девятнадцатилетней студентки без опыта — много или мало?

Я понимала, что мне нужен опыт, и зарплата в моём случае скорее приятный бонус, чем основная цель. Но на пять тысяч мне не прожить, а сидеть на шее родителей я не хотела категорически.

Вот так мечты о светлом будущем бьются о скалы возможностей студенческого трудоустройства. Кричать «свободная касса», носить униформу общепита и улыбаться посетителям или развозить еду в цветном рюкзаке? Что ты выберешь, Кристина Беляева? По крайней мере, эта работа позволит самой себя содержать.

И