Падшие - Дэвид Балдаччи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джон провел их дальше по коридору, и они вошли в нечто похожее на огромный кабинет, словно перенесшийся в нынешние времена прямиком из самого начала двадцатого века. Возле задней стены стоял гигантский письменный стол; на нем покоился видавший виды компьютер, который, несмотря на свой более чем почтенный возраст, явно выбивался из прочего антикварного антуража. Книжные шкафы, усыпанные книгами и бумагами низкие столики, старинный медный глобус и продавленная чуть ли не до пола древняя кушетка — чего тут только не было. Возле одной из стен возвышался затейливо изукрашенный буфет, уставленный полупустыми бутылками с различным алкоголем и резными хрустальными стаканами. Напротив письменного стола пристроилась пара стульев с мягкой обивкой — взмахом руки Бэрон пригласил гостей присаживаться, а сам уселся за стол, предварительно раздвинув наваленные на него стопками бумаги и книги.
Стул Декера ощутимо скрипнул под его весом, но все-таки выдержал. За спиной у Бэрона с потолка свисали темно-зеленые драпировки — тоже старинные и все в каких-то пятнах.
Амос оглядел угловатый компьютер.
— Так вот как вы зарабатываете себе на жизнь?
— А откуда вам знать, что я просто не пожинаю плоды неслыханного богатства, которое досталось мне по наследству? — отозвался Бэрон, хотя по его ухмылке сразу стало ясно, что он просто придуривается. Ткнул пальцем в компьютер. — Я действительно провожу кое-какие исследования для целого ряда профессоров из Пенсильванского университета. Платят не так чтобы слишком, но работать можно прямо отсюда, и все-таки хоть какие-то деньги.
— А что за исследования? — полюбопытствовала Джеймисон.
— В основном исторические. Люблю заглядывать в прошлое. Позволяет забыть мои нынешние обстоятельства и отвлекает от горестных размышлений о моих будущих перспективах — а вернее, о полном отсутствии таковых.
— А историю своей собственной семьи вы уже изучили? — спросил Декер.
— Только то, что передается из поколения в поколение. А там такое попадается, что все прочие такие бароны с большой дороги по сравнению с нашими — просто ягнята.
— Кстати, о баронах, — вклинилась Джеймисон. — Мне тут стало интересно — это действительно настоящая фамилия или Джон Бэрон Первый просто предпочел так назваться?
— Насколько мне известно, настоящая, хотя меня ничуть не удивило бы, если б мой предок и такую штуку отколол.
Он заложил руки за голову, откинулся в кресле, закинул свои длинные ноги на стол и произнес:
— Ладно, готов ответить на ваши рутинные вопросы.
Джеймисон достала диктофон. Поскольку Декер не последовал ее примеру, Бэрон поинтересовался:
— Что, у вас только напарница все документирует?
— Нет, просто у меня довольно хорошая память.
— Наверное, очень удобно.
— Угу, иногда.
— Так что там с рутинными вопросами?
— Я уже спрашивал, были ли вы знакомы с кем-нибудь из убитых.
— Да, смутно припоминаю.
— И, наверное, смутно припоминаете, что ответили отрицательно.
— Возможно.
— Либо да, либо нет, мистер Бэрон, — вмешалась Джеймисон.
Глянув на нее, он обезоруживающе улыбнулся:
— Дорогая моя Алекс, обычно я отвечаю на подобные вопросы без задержки, но в тот момент, когда их задавал ваш присутствующий здесь коллега, я находился под некоторым воздействием алкоголя. Иными словами, был пьян в сопли. Вообще-то надо было пешком домой идти. А то я чуть не свалился вместе со своей колымагой в реку. Но позволено ли мне будет заметить, что ваш вопрос был исключительно четко сформулирован и направлен в самую суть проблемы?
Джеймисон была явно сбита с толку:
— Ладно, хорошо.
Бэрон повернулся к Декеру:
— Поскольку на данный момент я более или менее трезв, может, попробуем еще разок?
Амос опять перечислил ему имена, не упомянув лишь опознанных уже агентов УБН.
— Вообще-то в Бэронвилле я живу практически всю свою жизнь, если не считать того отъезда в колледж, который все равно пришлось прервать раньше времени. Полагаю, что если эти люди тоже всю жизнь здесь прожили, то я определенно мог при тех или иных обстоятельствах встречаться с ними, просто не запомнив никаких подробностей.
— Джойс Тэннер прожила здесь больше сорока лет. Она была примерно вашего возраста. Свенсон тоже жил здесь с рождения — правда, он лет на двадцать помладше. Коста с Бэбботом появились в городе сравнительно недавно.
— Пока что никаких звоночков.
— Мы нашли ваше фото с командой юношеской лиги — ребята держат транспарант чемпионата. Датировано прошлым годом.
Бэрон улыбнулся:
— Это потому, что в прошлом году мы этот чемпионат выиграли. Чемпионат штата, между прочим!
— Мои поздравления. Вашу команду спонсировал банк. Коста был там старшим вице-президентом. И хранил это фото у себя дома.
— Да ну? С чего бы это вдруг? — Бэрон повернулся к Джеймисон. — В колледже я играл в бейсбол, спортивную стипендию получал. Вообще-то меня еще на первом курсе «Храбрецы»[27] завербовали, все на мази было…
— Весьма впечатляет, — заметила Алекс.
— Я питчером был. Хорошая, легкая рука. Ну и отбивать умел. Далеко мог пойти.
— И что же случилось?
Бэрон опять обезоруживающе улыбнулся:
— То, что случилось, еще называется просто «жизнь». — Бросил взгляд на Декера. — Я тренировал здесь, в юношеской лиге, почти десять лет. И последним годом стал как раз тот, когда мы выиграли чемпионат.
— Почему последним? Здесь что, не любят выигрывать?
— Люди считали, что я слишком неуступчив. Перевожу: я был для них слишком уж Бэрон.
— Тогда почему же они позволяли вам целых десять лет заниматься тренерской работой? — спросил Декер. — Или тогда вы в меньшей степени были Бэроном?
— Сам не знаю. Лучше задать этот вопрос добрым людям в городе. Может, потому, что они привыкли шпынять меня за каждый малейший промах и делать выволочки, когда мы не добивались результата. Так что, если довести эту версию до логического конца, наверное, их просто взбесило, что я подготовил лучшую команду чемпионата. И в итоге, когда нынешней весной я пришел в команду, чтобы возобновить тренировки, меня вежливо поставили в известность, что в моих услугах более не нуждаются.
— Кто именно поставил?
— Не помню фамилию того джентльмена. Помню только, что тон у него был… довольно злорадный.
— Почему вы до сих пор здесь торчите, мистер Бэрон? — полюбопытствовал Декер. — Почему остаетесь и каждый день терпите подобное обращение?
Джон снял ноги со стола, сел прямо. И хотя вид у него теперь был совершенно серьезный, в его светло-голубых глазах по-прежнему поблескивали смешинки.
— Можете считать меня мазохистом, но такая дуэль мне в чем-то доставляет удовольствие. И если я уеду, это будет
