Повесть о любви и счастье, или Откровенно о сокровенном - Юрий Яблочков

Как-то они приезжали ко мне и я завозил их в пионерлагерь, где Файка работала поваром и угощала нас чаем. Они были не только удивлены, а просто поражены её красотой. В городе, как они считали, с её красотой можно было добиться гораздо большего. Я с удовольствием бы женился на Файке, но мне было ещё не время для этого, да и она, наверное, любила своего солдатика.

Правда, как-то по пьянке с одним хорошо знакомым ментом с Танькина мы «сняли» двух девок и всю ночь пьянствовали и «трахались». А когда я приехал после этого к Файке, она была сильно обижена на меня. Валька, девка с которой я провел ночь, оказывается, всё ей рассказала. Она побахвалилась, с кем провела ночь, не зная, что мы с Файкой любовники, а они раньше учились вместе в училище и были хорошо знакомы.

Коля, водитель директора лесхоза, как-то предложил мне продолжить гулянку после шашлыков на природе, где я познакомил директора с Машкой. Мы с Колей, оставив их с «УАЗиком» на реке, уехали в Танькино на моей «восьмёрке». Мы с Колей заехали к его любовнице Ольге, с которой они встречались несколько лет. Кстати, это было модно в Танькине: городок маленький, а вот таких «пар», о которых все знали, было очень много, начиная с первого секретаря райкома партии, председателя райисполкома и его первого зама. Ольга предложила взять с собой свою двоюродную сестру, и какая же для меня это оказалась большая и очень приятная неожиданность: это была Ленка.

Ленка работала секретаршей у директора лесхоза. К ней долгое время «бил клинья» Андрюха Морнов, главный инженер лесхоза, но она была неприступна. Ленка — молодая, чуть за двадцать, очень симпатичная, с тремя «конопушками» на носу, очень стройная девушка среднего роста. Я стеснялся к ней даже подойти, такая она красивая и скромная, с длинной русой косой, на вид школьница — отличница.

Мы с Колей, купив ещё водки, поехали с ними в лес, ибо ближайшая река от Танькина довольно далеко. На природе мы все хорошо выпили, и Ленкина скромность вдруг куда-то улетучилась. Ленка была уже замужем, и у неё больше года ребёнку.

Она с нами закурила, стала свободно материться и рассказывать анекдоты с «картинками» и без «ломания» отдалась мне в машине, когда мы отвезли Колю с Ольгой на «хату» в близлежащую деревню, где они обычно проводили свои любовные свидания. Ленкин муж, оказывается, уехал с ребёнком к его родителям в другую область, куда они собрались переехать жить. Ленка осталась в городе одна решать какие-то свои дела. Мы с ней всю ночь занимались сексом сначала в моей машине, а потом в её пустой квартире. Ленка оказалась очень сексуальной, а снаружи — сама скромность. Несколько ночей мы провели с ней вместе, даже ездили с ней в город, где она заканчивала техникум, а потом она уехала к своей семье.

ГЛАВА 2

Ни один умный человек не считал возможным верить предателю.

Андрюха Морнов, главный инженер лесхоза, был на редкость непорядочный, завистливый человек. Он никак не мог простить мне, что я увёл у него из-под носа Ленку, которую он уж очень добивался. Андрюха стал строить мне всевозможные козни. Когда меня не было в лесхозе, всячески мешал моим мужикам работать: отключал электроэнергию на пресс, не давал опил и т. п.

Мне пришлось сказать ему в глаза у конторы лесхоза при людях, кто он есть на самом деле, то есть «козёл». Андрюха очень обиделся на правду, а себя он считал ну очень деловым. У него все менты и судья в городке были друзьями, и он попросил своих друзей из ОБХСС сделать у меня в кооперативе проверку.

Андрюха раньше не раз принимал участие в застольях со мной и директором лесхоза в элитных ресторанах областного города. Он гулял со мной и в арендованных апартаментах в санатории с девками, и прекрасно знал, что у меня много денег уходит на это. Андрюха через ментов решил проверить, как и где я эти деньги беру и как списываю.

Ничего криминального проверяющие в моей бухгалтерии не нашли, а нервы порядком потрепали мне и бухгалтеру, да и времени у меня много отняли. Тогда я понял, что с Морновым у меня в лесхозе работы не будет, а директор уволить его боялся: о нем Андрюха тоже многое знал.

Я купил производственную базу у обанкротившегося кооператора рядом с пионерлагерем Танькинского района. Там стояло трёхэтажное недостроенное административное здание с двумя гаражами под грузовые машины на первом этаже в одном крыле здания. В другом крыле здания — четыре большие комнаты на двух этажах. Также четыре комнаты на третьем этаже, а более правильно в теплой мансарде над всем зданием.

Раньше тут был участок леспромхоза, а после его ликвидации молдаване этот участок с недостроенным административным зданием купили. Молдаване в административном здании делали валики для покраски и шили «шубки» для этих валиков из отходов искусственного меха, который брали где-то на фабрике. Швейные машинки стояли у них в комнатах на первом и втором этажах. Полы и потолки в здании были только черновые, стены тоже, без какой-либо отделки. Страшно было подниматься на этажи по деревянным трапам, которые качались и прогибались под ногами.

Дел мне предстояло тут очень много, но, главное, теперь у меня была своя база. Денег я заплатил за это здание столько, сколько стоила тогда новая «Волга», но здесь я был полноправный хозяин, и больше мне не нужно было от кого-то зависеть. Ещё зимой я выкупил в лесхозе старенькую машину «ГАЗ-53», которая была у меня в аренде. Мы поставили в деревянный кузов машины фургон с железной печкой, и теперь мои рабочие в любое время года могли на ней ездить на работу с нашего посёлка.

С помощью механика лесхоза в Волгограде я купил «МАЗ»-тягач с полуприцепом и на «КАМАЗе» в кузове привёз его в посёлок. На него взял работать своего шурина Саню, он после нашей «шабашки» работал на «МАЗе»-лесовозе в леспромхозе, то есть имел определенный опыт работы.

Мой помощник Иван Болев, «надыбал» в соседнем районе в лесу брошенный лесной поселок, где стояли добротные бараки из бруса и круглого леса. Мы разобрали там несколько бараков и на «МАЗе» перевезли стройматериал на свою базу.

Мои рабочие построили из этого материала цех пятнадцать на девять метров, залив под него хороший монолитный фундамент. Мы демонтировали из Танькина пресс и установили его в новый цех. Также в цехе смонтировали две сушилки для пиломатериала, то есть поставили два двадцати тонных ж/д контейнера, установив в них электрический прогрев и вентиляцию.

Также я выкупил в колхозе паркетное оборудование — там всё производство мой бывший компаньон бросил. Взял себе на работу и мужиков, которые работали на паркетном производстве: пожалел их, оставшихся без работы. Правда, эти работники стали заниматься у меня воровством, как привыкли на производстве при социализме. А потом они ещё и «кинут» меня в Подмосковье.