Академия Акм 2 (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

А лжецу постоянно кажется, что все ему лгут. Фаррес сам играл роль этакого богатого и вальяжного светского льва, вот и в Аргайле углядел нечто… не соответствующее легенде. И оказался прав.

Абы кому король ключи от Эфорлена не вручит, все же самая древняя тюрьма империи. И самая грозная.

Рональд молчал, продлевая паузу, и Фарресу пришлось брать дело в свои руки.

— Чего вы от меня хотите, Аргайл.

— Разговора начистоту, Фарррес. Для начала.

— Насколько — начистоту?

— Солей знал, что у вас проблемы. Он не знал их масштаба…

— Пффффф! — отозвался Фаррес. И решил не скрывать ничего — все равно палачи вытряхнут. Рональду стоит только свистнуть. — Аргайл, если уж начистоту…. Не умел бы я шельмовать в карты — давно бы милостыньку у храмов просил! Верите?

— Верю, — кивнул Рональд.

Он и сам бы просил. Выгнали ведь его из дома во времена оны?

Выгнали.

Ему просто повезло, а вот Фарресу — нет. Солей это понимал… за дочь он порвал бы, конечно, но…

Айрин жива. Цела. Не обесчещена. И даже ее репутация вне подозрений и сплетен. Девушка чиста, как свежеотбеленное полотно, и даже еще белее.

Девушка отделалась легким испугом и хорошим таким жизненным уроком. Увесистым.

А вот не будет безоглядно доверять проходимцам, подставлять уши под бочки с медом* и сбегать из дома. Да, и врать родителям тоже.

*- у нас есть выражение — вешать лапшу на уши. Т. е. врать. В империи аналогичное выражение — налить мед в уши. Подставить уши под бочку меда, прим. авт.

Если бы Айрин пострадала хоть в чем-то — разговор был бы иной. А так…

Ладно уж!

Солей был достаточно мстительным и злопамятным, но он еще был и казначеем. А это работа, которая приучает к методичности и аккуратности. И заставляет думать об интересах государства.

Он еще отомстит. Но потом, позднее… и вообще! Что можно отобрать у такого, как Фаррес? Последние панталоны?

Мелко даже как-то….

Поэтому с предложенным планом Солей согласился быстро и радостно.

Если уж честно… и поглядев себе в душу поглубже…

Кто там был больше виноват, то ли Фаррес, то ли Айрин? Дочка же!

Любимая, младшенькая, нежно обожаемая и свински избалованная! Привыкшая получать все и еще немножко больше того с самого рождения! Стоит только детке губки надуть — и папа ей луну с неба достанет!

Платье? Пять штук!

Украшения? Десятками, потом в приданое пойдут…

Лошадку? Как пожелаешь, деточка…

Фарреса?

Эммм… ты уверена?

Вот тут Айрин и закусила удила, что та кобылица, тут она и помчалась со всех копыт… игрушку девочке не дали!

Обидели!

Оскорбили до глубины души!

Конечно, Солей себе в таком никогда не признался бы, но… иногда самый лучший способ воспитания детей — розги. Жаль, что на родную кровиночку рука не поднимется.

Так что долго уговаривать казначея не пришлось! Вот и сидел Рональд в камере, и излагал Фарресу основы его выживания, как представителя рода.

— Если б не верил, даже не пришел бы сюда. Итак, Фаррес, у вас есть два выхода. Первый — сдаться на милость Солея. Останетесь в камере, посидите немного за неуплату налогов, это у нас серьезное преступление, и от ответственности вас никто не освободит, даже его величество.

— Хм… а второй выход?

— Жениться.

— Но не на Айрин Солей, не так ли?

— Именно. Причем, вы не просто женитесь. Вы сделаете все, чтобы помочь своей супруге.

— Помочь? Чем?

— А вот тут мы подходим к третьему варианту, который возможен, но не устроит вас. Или вы соглашаетесь на вариант Солея — это недолго, пока он дочку замуж не выдаст, там с ней уж пускай супруг мучается. Либо…

— Либо?

— Вы соглашаетесь на мой вариант. Даете слово, клятву… и если вы их нарушаете — смерть.

— Вот даже как…

— Да. Либо вы с Солеем, либо со мной, либо умрете.

— Варианта отпустить меня на свободу — нет? — поинтересовался Фаррес.

— Каждый выживает, как умеет, — вернул мужчине оскал Рональд. — Но вас никто не заставлял соблазнять девчонку, кружить дурочке голову. Влюблять в себя, уговаривать на побег…

Фаррес скривился.

— Думаете, это было так легко?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вам? Уверен.

Барон хмыкнул.

— Ладно… Нельзя ли хотя бы вкратце, в чем состоит мое искупление?

Рональд покачал головой.

— Нет. Это — государственный секрет.

— Все так серьезно?

— Более чем.

Фаррес молчал несколько минут.

— Уточнение. Я не смогу содержать никакую супругу.

— Фаррес, — вздохнул Рональд. — я навел о вас справки. Вы не игрок, не мот, не пьяница. А вот ваш почтенный отец к этому списку еще и бабником был. Конечно, вместо состояния вам досталась от калача дырка, и вы стали искать, как его поправить. Имение заложено, долги такие, что правнукам выплачивать хватит, выигрыши помогают слабо, да и не играете вы настолько хорошо. Жениться? Так и невесты пошли… может, и не слишком разборчивые, но со строгими и бдительными родителями. Я прав?

Фаррес вздохнул. Устало и измученно… кажется, Рональд попал в точку.

— Понимаю, такое признавать никому не хочется. Но мне не лучше пришлось, меня вообще в шестнадцать лет из дома выставили. Ничего, и выжил, и живу неплохо.

— И обратно вас вернули.

— Я возвращаться не хотел, — не стал врать Рональд. — Обошелся бы.

— А я вот… все верно, Аргайл. Но и бросить свой дом я не могу. Там мои земли, там мои люди, они на меня рассчитывают. И могу вас заверить, я бы не стал издеваться над Айрин.

— Поэтому она и вылетела из номера с диким криком?

Фаррес поморщился.

— Ладно… устал. Надо было с ней помягче, но я так вымотался… да и не хотел, чтобы ее отец нас догнал, пока мы не женаты. Если бы у нас все случилось, он бы за меня дочь отдал обязательно.

— Теперь — не отдаст.

— Подозреваю, что теперь мне женитьба вообще не грозит.

— Зависит от того, согласитесь ли вы на мое предложение.

Фаррес вздохнул.

— А у меня есть выбор, Аргайл?

— Нет. Я слушаю вашу клятву.

Фаррес закатил глаза, но послушно поклялся. Рональд закрепил клятву магией, и принялся рассказывать.

— Фаррес, что вы знаете о серебряной стали?

— Что она действенна против нежити и нечисти. И цену, конечно. Один кинжал стоит, как несколько лошадей… не самых худших.

— Все верно. Так вот, у империи появился доступ к этому секрету.

Энтони охнул.

Дураком он не был, и понимал, сколько стоит такой секрет. Еще бы с него клятву не взяли! Да за эти слова, сказанные не там и не так, и убить могут! Легко и непринужденно!

— При чем тут я, Аргайл?

— Хотите процент от прибыли?

— Душу продавать надо? — деловито осведомился Фаррес.

— Нет. Только титул и самого себя.

— А подробнее?

— Фаррес, никого не удивит, если после неудачи с дочерью Солея, вы исчезнете из столицы. И если спустя какое-то время вернетесь с женой и ребенком — тоже.

— Ребенком?

Энтони понял правильно и нахмурился. Одно дело — жениться на ком прикажут. Другое — признать ребенка наследником своего титула. На это он готов не был.

Рональд пожал плечами.

— Это — обязательное условие. И если ребенок не доживет до совершеннолетия…

— Аргайл, не надо делать из меня монстра! Еще я с младенцами не воевал!

— Я бы не сделал вам это предложение, но вы подходите… по типу внешности. Зандарра родом из Лавадена, она черноволосая и темноглазая, вы тоже…

Фарес нахмурился, но кивнул.

— Ребенок родится магом.

— Магом?

— Вполне возможно, ему и не понадобится ваше поместье. А титул — его императорское величество это учтет. К примеру, подарит вам еще одно поместье. На самом деле вашей супруге, но…

— Допустим.

— Хочешь спрятать? Положи на виду. Вы заберете Зани в свое поместье, будете учить, воспитывать, сделаете из нее подданную империи Франд — и получите хорошее вознаграждение. Десять процентов от прибыли с продажи — мало?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я — или моя супруга?