Волчий тотем - Жун Цзян

Старик иногда говорил очень загадочно, и нелегко было понять его слова, и Чень Чжэнь некоторые свои сомнения и вопросы оставлял при себе.

Все капканы были уже готовы, и старик сказал Чень Чжэню:

— Когда пойдёшь со мной ставить капканы, тебе надо хорошенько посмотреть, как я это делаю.

Старик надел парусиновые перчатки и дал Чень Чжэню пару. Потом он взял один капкан и перенёс его в стоявшую около юрты повозку, в телеге была постелена пропитанная жиром из кишечника лошади рваная кошма. Чень Чжэнь и Баяр тоже взяли и перенесли капканы, как только вынесли капканы из юрты, жир на них сразу же застыл, превратился в жирную корку и совсем стал не похож на железный. После того как перенесли в телегу все ловушки, старик ещё вынес мешочек с сухим конским навозом и тоже положил в телегу. Когда всё было готово, они втроём сели на лошадей. Гасымай, выйдя из юрты, крикнула Чень Чжэню:

— Чень Чжэнь, ставить капканы надо очень осторожно, капкан может запросто переломить руку!

Балэ и несколько больших собак как увидели волчьи капканы, так им сразу же тоже захотелось пойти на охоту вместе с людьми. Бату быстро схватил Балэ за загривок, Гасымай тоже, нагнувшись, удержала ещё одну собаку. Билиг громко крикнул на собак, потянул за оглоблю лошадь, запряжённую в телегу, и трое всадников вместе с повозкой медленно двинулись в сторону болотистого озера.

Облака по-прежнему низко нависли над горами, в воздухе начал кружиться легкий снежок, мягкий и сухой. Старик поднял лицо навстречу снегу, и сразу же на его лице образовались светлые капельки воды, он их стёр рукавицей, снова собрал в руку немного снега, вытер лицо и сказал:

— За эти дни так был занят, что не умывался, очень приятно умыться снегом. Долго находился у печки, и лицо пропиталось запахом дыма. А когда умываешься снегом, то запах уходит, потом лучше работается.

Чень Чжэнь тоже вслед за стариком умылся и потом понюхал рукав, но ощутил только запах дыма от овечьего навоза, но ведь это может свести на нет все усилия людей. Он спросил старика:

— А запах дыма на теле сильный?

— Не очень сильный, по дороге выветрится. Запомни, когда приедем туда, то не касайся одеждой замёрзшего лошадиного мяса и жира, и тогда ничего страшного, — ответил старик.

— Когда борешься с волками, действительно устаешь. Вчера вечером волки и собаки лаяли всю ночь, лаяли особенно зло, так, что я всю ночь не мог заснуть, — сказал Чень Чжэнь.

Билиг усмехнулся:

— В степи не то что у вас внутри Великой стены, там каждую ночь китайцы могут спать спокойно. А степь — это поле сражения, монголы — воины и рождены, чтобы сражаться. Тот, кто хочет спать спокойно и безопасно, не будет хорошим воином. Тебе надо научиться: как только лёг — сразу заснул, собаки залаяли — сразу открыл глаза. Когда волки спят, то уши у них слушают, малейшее движение — сразу же вскакивает на ноги — и бежать. А твой отец Билиг и есть старый волк. — Старик хрипло засмеялся: — Могу есть, могу бить, могу спать, целый мешок способностей, ещё могу полудремать-полуспать. Волки степи Элунь все меня ненавидят. Когда я умру, они всего меня съедят без остатка, вместе с костями. И я попаду к Тэнгри быстрее, чем любой другой. Ха-ха…

Чень Чжэнь, зевнув, сказал:

— Среди нас, молодых интеллигентов, всё больше становится слабых духом, как женщина родит уже больного, так его отправляют в Пекин. Если так пойдёт дальше, то через несколько лет половина из нас будет загнана волками внутрь Великой стены. Когда я умру, то моё тело не съедят волки, а сожгут, и так будет лучше.

Старик, не останавливаясь, смеялся:

— Ха-ха-ха… вы, китайцы, слишком расточительны, слишком суетливы. Когда человек умирает, ещё нужен гроб, а сколько древесины и повозок.

— Когда я умру, мне не нужен будет гроб, меня сожгут и рассеют пепел, — ответил Чень Чжэнь.

Билиг хихикал:

— Тогда понадобится много дров для костра, расточительность есть расточительность. Мы, монголы, экономя на всем, ведём борьбу и изменяем жизнь, умершего кладут в телегу и едут на восток, когда и где он вылетит из телеги, там, значит, и будет ждать, когда его съедят волки.

Чень Чжэнь тоже засмеялся:

— Однако, отец, волки доставляют дух умершего к Тэнгри, не для того ли, чтобы экономить древесину? По причине того, что в степи мало деревьев?

— Кроме того, для экономии древесины, а ещё более для того, чтобы «есть мясо и возвращать мясо», — задумчиво ответил старик.

Есть мясо и возвращать мясо? Чень Чжэнь это услышал впервые, сразу не смог понять смысла сказанного и спросил:

— Что значит «есть мясо и возвращать мясо»?

— Люди, которые живут в степи, съедают мясо, а соответственно и убивают определённое количество живых душ за свою жизнь, а это грех. Когда люди умирают, то они возвращают своё мясо степи, и это справедливо, и души тогда не будут плакать и смогут вознестись к Тэнгри, — ответил старик.

Чень Чжэнь криво усмехнулся:

— Это действительно очень справедливо. Если я потом не буду побеждён волками и из-за этого возвращён в Пекин, то я, определённо, скормлю себя им, и порядок. Когда волки съедают человека, они делают это ловко, и им не требуется особого мастерства. Скормить волкам, возможно, быстрее, чем сжечь в огне.

Но тут на жёстком лице Билига появилось страдальческое выражение.

— В степи Элунь никогда раньше не было китайцев, все пастбища насчитывали сто тридцать-сто сорок монгольских юрт, семьдесят-восемьдесят человек, и все — монголы. Когда настала «культурная революция», пришло более ста человек вас, молодых интеллигентов из Пекина, сейчас ещё прибавилось, но все или служат в армии, или работают шофёрами, извозчиками, строят дома. Они все ненавидят волков, всем им нужны волчьи шкуры, потом как начнут стрелять, и волки пропадут, ты захочешь покормить волков, но не сможешь.

— Отец, вам не надо беспокоиться, наверняка в будущем состоится большое сражение, без патронов, люди и волки умрут вместе, никто никого не будет кормить, — заметил Чень Чжэнь.

Скоро достигли самой северной части болотистого озера, места гибели нескольких лошадей, старик Билиг остановил лошадь, велел Баяру остановить повозку и ждать. Потом он вытащил два капкана, маленькую железную кирку, мешок с сухим конским навозом и другой инвентарь, взял с собой Чень Чжэня и они направились к мёртвым лошадям. Старик ехал на лошади медленно и постоянно останавливаясь, везде всё осматривал. Несколько трупов уже явно были сдвинуты с места, тонкий слой свежего снега немного скрыл кусаные раны, около трупов были видны когтистые следы.

— Волки снова приходили сюда? — спросил Чень Чжэнь.

Старик не ответил, а продолжал внимательно осматривать. Только оглядев этих нескольких лошадей, он сказал:

— Волки ещё не приходили, Улицзи оценил всё очень правильно, волчья стая ещё на севере от приграничного шоссе. Эта стая действительно может долго терпеть.

— Отец, а эти когтистые следы — что это такое? — Чень Чжэнь показал на снежную поверхность.

— Большинство из них — это следы лисы, также есть следы волчицы. Здешним волчицам с волчатами надо выращивать детей, приходится действовать в одиночку. Я сначала думал схватить вожака стаи и больших волков, однако сейчас тут мешаются эти лисицы, действительно нелегко поймать матёрых волков, — объяснил старик.

— В таком случае разве мы не зря тратим силы?

— Я так не считаю, наша главная задача — это напустить туман, ввести волков в заблуждение, они считают, что если люди ставят капканы, то, значит, не будут устраивать облаву, а если наоборот, то можно прийти поесть лошадиного мяса. Стоит только стае прийти, как мы тут же появимся.

Старик развернул лошадь дважды и выбрал место для первого капкана около одной мёртвой лошади. Чень Чжэнь поспешно слез с лошади, стал расчищать снег. Старик сел на корточки и маленькой железной киркой выкопал в замёрзшей земле круглую ямку диаметром в две пяди и глубиной в одну пядь. В центре этой ямки он ещё сделал другую маленькую ямку. Потом он надел пропитанные жиром лошадиного кишечника перчатки и поставил капкан внутрь круглой ямки, затем двумя ногами наступил на капкан и сильно вдавил его в землю, после с силой раскрыл челюсти капкана, так что зубы были направлены вверх, закрепил капкан на земле, подготовив большой круглый хищный рот к действию. Затем взял кусок материи и осторожно положил его между капканом и маленькой ямкой, вставил металлический фиксатор.

Чень Чжэнь с замиранием сердца смотрел, как старик заканчивал выполнять эти опасные, требующие сил действия. Стоило чуть-чуть упустить стальной капкан, и можно было сломать руку. Старик снял ноги с капкана, сел на корточки и вздохнул, рукавом осторожно вытер пот, опасаясь, что пот упадёт на тело лошади. Старик первый раз взял Чень Чжэня ставить капканы, и Чень Чжэнь почти понял, как работает ловушка. Только лапа волка наступает в пустоту под материей, материя проваливается, маленький металлический фиксатор соскальзывает с неё, тут же стальная пружина с силой в несколько сотен цзиней захлопывает стальные челюсти капкана, и попавшая лапа волка ломается и зажимается в капкане. Неудивительно, что волки так боятся стальных ловушек, этот инструмент действительно ужасен! Если бы волки не боялись звука капканов, то Чень Чжэнь, случайно оказавшийся в первый раз рядом с волчьей стаей, давно бы уже был на том свете.