Лесная крепость - Николай Гомолко

И не заметил хлопец, как уснул. А разбудила его Аллочка. Она стояла около него, розовая от сна, веселая.

— Дода!

— Подожди! — сказал Алесь строго. Ему не хотелось вставать, он даже рассердился на девочку: сама не спит и ему не дает. Попробовал закрыть глаза, но сон уже улетел. С трудом заставил себя сесть, встряхнуться. Дошло до сознания — ты же командир, а «команда» у тебя несознательная.

Первые мысли Алеся о Вадиме Николаевиче. Как-то он? Где он теперь? Неужели еще не добрался до земли? Может, не удалось пристать к берегу?.. И попал под наблюдение врагов?

Алесь решил не мешкая идти к берегу — посмотреть, оценить обстановку. Он вылез из шалаша.

Солнце уже поднялось высоко. Алесь зажмурился. Потом подхватил на руки девочку и направился напрямик, через кусты, к Черному Дубу. Лес был наполнен терпкими, острыми осенними запахами. Где-то слышался стук дятла. И запахи, и звуки леса, и сам остров — все было знакомо, все казалось давно обжитым.

Вот и дуб и тропинка, что бежит к песчаному берегу. Алесь спустил с рук девочку, повел за собой.

Озеро было неспокойно. Сощурившись от солнца, Алесь всматривался в озерные дали, искал темную точку. Вдруг показалось ему: что-то мелькнуло почти у самого горизонта и тут же пропало. Нет, это, верно, игра бликов — плот даже при таких волнах был бы приметен. Значит!.. Значит, Вадима Николаевича не заметили, и он…

Не успел Алесь закончить свою мысль, как увидел, что со стороны Митковичей по озеру плыла лодка с какими-то людьми. Алесь замер от испуга, быстро пригнулся, еще не уразумев, что случилось. Лодка направлялась прямо к их острову. Не с севера, а с востока. Что же это за люди? Может, рыболовы? «Только бы не фашисты! Пускай бы рыболовы», — шептал он. Лодка шла ходко. Парнишка прикинул, сколько времени понадобится лодке добраться до берега. Пожалуй, с полчаса, а то и меньше. За этот срок можно кое-что успеть.

Алесь отполз в кусты и, взяв за руку девочку, потащил ее за собой. Прежде всего надо напоить ее молоком. Она тогда и плакать не будет. Потом нужно спрятаться в укромном уголке — а он знал таких уголков на острове немало — и оттуда наблюдать, что за незваные гости к ним явились и зачем.

Алесь схватил Аллочку под мышки и побежал. «Мало времени, ой как мало!» — Теперь тревога не на шутку охватила мальчика. В шалаше оставаться нельзя, хоть он и замаскирован. Могут ведь прочесать остров, как это делают гитлеровцы. Тогда… Разве вернуться на плывун, спрятаться в камышах, притаиться, переждать беду? И козу с собой забрать. Там он ее и подоит, и девочку накормит.

Сказано — сделано. Алесь залез в шалаш, подобрал подстилку, банку и вылез наружу. Он оглядел все вокруг. Нет, никаких особых примет, что здесь совсем недавно жили люди, не было. Даже если найдут шалаш, решат, что он давно покинут. Как жаль его оставлять, привыкли к нему, как к родному дому…

Поняв, что ее уводят от вкусной травы, коза заупрямилась, заблеяла, стала упираться.

— Молчи! — шептал Алесь. — А то фашисты услышат!

Что в лодке враги, Алесь почти не сомневался.

Не выдержал Алесь, изо всех сил хлестнул козу прутом и погнал ее по тропинке. Двигались почти бегом. Вот лес кончился, пошли густые ольховые кусты. За ними открывался берег.

Ветер изменился — сейчас он дул с севера, — но плывун остался на прежнем месте. Тихо шуршал камыш. Это он укрывал в своих густых зарослях Алеся и Вадима Николаевича. И теперь, в тяжелый час, Алесь опять вернулся сюда. Здесь они все в безопасности.

Плывун отделен от острова водой, хоть и неглубокой, а в густых зарослях камыша сам черт ногу сломит. Вряд ли фашисты сунутся сюда.

Мальчик осмотрел спуск к берегу, выбрал травянистую дорожку к отмели. Вспомнил слова Вадима Николаевича: осмотрительность прежде всего. Переправа на плывун заняла несколько минут. Первым шел Алесь с девочкой на руках, а следом за ними коза. Вот и заросли ивняка, а рядом густая стена камыша. Здесь и решил остановиться мальчик. Первое дело — подоить козу и напоить девочку. Алесь привязал животное к иве, стал на колени и быстро надоил молока в банку. Напоив девочку, усадил ее и набросал камешков.

— Играй, я быстро вернусь. И не плачь, стереги Катю.

Алесь решил из кустов посмотреть высадку на берег. Узнать, вернее, догадаться, что нужно этим людям на острове и кто они — свои или враги?

Поминутно оглядываясь на девочку, он почти побежал к берегу.

Поверх невысоких осинок и зарослей ольховника хорошо просматривалось озеро. Лодки пока не видно. Но вот и она. В ней четыре человека… Алесь глазам не поверил — две собаки. Вон торчат их головы с острыми ушами. И никакие это не рыболовы — немцы.

Мальчик с трудом перевел дыхание. «Ну вот, попались. Никуда не убежишь. Собаки разорвут на куски…» Слезы навернулись на глаза, ноги как-то сразу ослабли, только бы не упасть.

Алесь увидел, как лодка пристала к берегу, как выскочили из нее на землю четыре солдата в полевой форме, с автоматами. У одного, который в плаще и фуражке, на груди бинокль. Он приставил его к глазам и стал всматриваться в далекий берег Митковичей. Два солдата взобрались на пригорок, осмотрелись и углубились в лес, однако очень скоро вернулись обратно. Стояли всей группой на песчаном берегу, у лодки, громко хохотали, размахивали руками.

«И зачем вас принесло? Зачем? И собаки с ними… Может, вернуться на плывун и быстренько навязать снопики, сделать какой-никакой плот и попробовать спастись? Но почему так спокойно держатся немцы? Приплыли на остров без цели, просто погулять? Тогда для чего собаки? И почему они в лодке, только головы торчат?»

Все это становилось интересным, страх потихоньку проходил, уступая место любопытству.

Солдаты стояли кучкой, что-то лопотали. Тот, что с биноклем, оказался офицером. Он резко взмахнул рукой, заговорил быстро, громко. Два солдата подошли к лодке, взяли на руки собак и понесли к берегу. Алесь смотрел во все глаза, что будет дальше. Переносят собак? Это еще зачем?

Тем временем солдаты с трудом взобрались на пригорок, опустили собак на землю. Те задергались, забились… Ого… Да у них связаны ноги!

Через какую-то минуту все стало понятно: освобожденные от пут две голенастые красавицы косули вскочили и стремглав ринулись в чащу — только их и видели.

Алесь вздохнул. Наконец-то все стало понятно: немцы выпустили на волю лесных косуль, значит, на острове намечается охота.

«Что ж, — подумал парнишка, — пусть охотятся, только бы не узнали, что мы здесь!»

Он вытер со лба пот, устроился поудобнее — лег на землю и через узкий просвет между кустом ольховника и стволами берез продолжал наблюдение.

Солдаты взвалили на плечи мешки, направились к Черному Дубу и скрылись в лесу. Минут через двадцать вернулись. Снова взяли из лодки поклажу и понесли в глубь острова. Вскоре оттуда послышались удары топора. Алесю не терпелось увидеть, что там происходит. Он бросил наблюдательный пост на берегу и ползком добрался до знакомой полянки.

Солдаты готовили очаг, сколачивали стол, а между делом орали песни, смеялись.

Алесь перебрался поближе к берегу.

Примерно через полчаса на озере появились еще две лодки. Они шли сюда, к острову. Новый десант. Ну и денечек! Знал бы Вадим Николаевич. Но страха в душе мальчика не было, только тревога и беспокойство за учителя.

Лодки причалили к берегу в затоне, как раз напротив Черного Дуба. И тут Алесь увидел того, ради кого и шли все эти сложные приготовления.

— Ну вот вам и остров, — сказал Циммер, выскакивая из лодки первым. Полковник подхватил Оксану на руки и понес прямо по воде на берег.

— Пустите, господин полковник! — возмущенно запротестовала девушка. — Я сама.

Носке поставил ее на землю, сказал наставительно:

— Война, фрейлейн, не может помешать ни добрым чувствам, ни хорошим манерам.

Подошла вторая лодка.

Около лодок толпились солдаты, стали выгружать пакеты, мешки, ящики с бутылками.

Два шустрых солдата, совсем мальчишки, нацепив автоматы, отправились обследовать остров.

Полный краснолицый немец перетаскивал из лодки ящик с посудой.

Циммер по-хозяйски повел полковника и Оксану к Черному Дубу.

— Вот и пресловутая реликвия острова, Черный Дуб. Так, кажется, фрейлейн, я не оговорился? Вот он, великан, и довольно эффектен, а?

— Так, так, — Носке задрал голову, — без верхушки, а живет. А ведь, пожалуй, молния выжгла что-то похожее на фигуру человека.

Оксана подошла поближе.

— Смотрите, вот голова, вот руки, ноги… правда, похоже?

— Да, — хмыкнул Носке.

— Слышите, желуди падают? — сказала Оксана.

Желуди срывались с веток, стучали по стволу азбукой Морзе, скатывались вниз.

— Давно я не слышал столь дивной музыки! — улыбнулся полковник. — Последний раз это было в фатерланде, в парке в тысяча…