С мертвых не спросишь - Гэвин Лайл

– Вы действительно считаете, что Пол мог... ну, вы понимаете?

– Если это обещало прибыль, и он рассчитывал не попадаться, – безусловно. Вы согласны?

– К сожалению, да. – Он немного помолчал. – Не хотелось говорить об этом при Дэвиде, но вы уже знаете, чем шантажировали Мартина?

– Романом с Мэгги Маквуд. Разве вы не знали?

– Да... но как узнали вы?

– Она сама призналась.

– Господи Боже! – Он сказал это негромко, словно про себя. – Нельзя было не говорить Дэвиду про этот шантаж?

– В том-то и дело, что нет. Ведь все дело строилось на том, что развод для Фенвика был исключен.

– Ну, не знаю. У Ллойда не слишком старомодно на это смотрят.

– Готов поспорить, на это тут же бы взглянули старомодно, лишись их страховщик большей части своего вклада – а так случилось бы при разводе Фенвика. Дайте любому судье дело о разводе, где муж построил свой бизнес на деньги жены – и муж тотчас будет признан виновным... Господи, после такого суда у Фенвика осталось бы денег доехать домой и еще остался бы шиллинг, чтобы бросить в газовый счетчик и свести счеты с жизнью.

– Да, решение суда сказалось бы на всем, – задумчиво произнес Вилли.

– Немало бывших мужей, не согласных с подобных решением, оказываются в тюрьме.

– Вы считаете, Луис развелась бы с ним? Она могла решить иначе.

Черт возьми, миссис Фенвик сама почти открыто объявила мне о связи своего покойного супруга с Мэгги.

– Значит, он не хотел даже рисковать такой возможностью. Именно это делало его положение в такой степени уязвимым.

– Возможно, так оно и было... – Вилли рванул, обогнав шикарный "роллс-ройс", который сердито сверкнул фарами нам вслед. – Как думаете, зачем Мэгги устроила за вами слежку – здесь и в Норвегии?

– Она была влюблена в Фенвика и не могла допустить, чтобы я раскопал какие-то порочащие его – а может быть и ее – сведения.

– И вдруг взяла и рассказала вам обо всем?

– Да – но я уже и сам был близок к решению. Ведь у меня и раньше были подозрения.

– Интересно, во что ей обошлись услуги детектива?

Я задумался. Фары "роллс-ройса" продолжали вспыхивать в зеркале заднего вида, словно тревожный сигнал.

– На всякий случай хочу предупредить, – заметил я, – что крупный лайнер готов таранить нас в корму со стороны правого борта.

Вилли фыркнул.

– Видимо, какой-то чертовски важный из Восточной Европы. – Однако принял в сторону, "роллс-ройс" рванул вперед – и мы закачались на волнах у него за кормой.

– Включая билеты в оба конца, все это стоило ей фунтов двести.

– И это явно больше, чем мы израсходовали пока на ваши услуги, верно?

– Разумеется.

– Что ж, это впечатляет. Весьма.

– А заодно и доказывает, что она была в него влюблена. Секс в наши дни обходится дешевле.

– Звучит немного цинично, верно?

В ответ я лишь пожал плечами.

Дома на Бишопс-авеню, объединяют две вещи: все они расположены в глубине участка, отгорожены от дороги большой красивой лужайкой и удобной подъездной аллеей, а главное – люди вроде нас с вами не заработают на них и за миллион лет. Но каждое из этих роскошных сооружений отличает яркая индивидуальность. Здесь можно встретить не только стиль короля Георга или Тюдоров, но и любой из существующих архитектурных стилей – от готических вертикалей до замка на Луаре, гасиенды Рудольфа Валентино с позеленевшей черепицей или плантаторского дома Скарлетт О'Хара.

Этот последний и принадлежал Макби – мощное прямоугольное сооружение красного кирпича с белоснежным греческим портиком и широкими ступенями, которые плавно спускались к подъездной аллее. Вилли нажал кнопку звонка, затерявшуюся среди медных украшений на массивной двустворчатой входной двери, однако из глубины дома не донеслось ни звука.

Мы долго ждали на холодном ветру, потом одна створка отворилась и показалась внушительная фигура шофера, которого мне довелось однажды повстречать в своей собственной квартире.

– Мистер Макби нас ждет, – любезно сказал Вилли. Шофер кивнул в мою сторону.

– И этого тоже?

Я дружелюбно улыбнулся.

– Ты уже сдал экзамен по ограблению с применением насилия, приятель? Или хочешь взять еще несколько уроков?

Его рука сжалась в кулак. Вилли укоризненно покосился на меня. Откуда-то изнутри донесся вдруг голос Макби:

– Кончай, Чарльз! Пропусти их!

Через внутренние стеклянные двери мы прошли в огромную прихожую, забитую мебелью, оттуда в гостиную.

В огромный зал я вошел с каким-то странным стесненным ощущением. За золотыми шелковыми драпировками могли скрываться окна, однако не они привлекали основное внимание. Здесь было множество разной мебели, включая ту, которой можно пользоваться – массивные кресла с подлокотниками, диваны, кушетки – и чисто декоративной, вроде маленьких столиков с перламутровой инкрустацией, резных скамей и крохотных скамеечек для ног со всевозможными украшениями. Даже обои наклеены тут были на специальные панели, и в середине каждой в золотой раме располагался натюрморт с мертвыми фазанами и виноградными гроздьями, где на каждой виноградинке застыли капли росы.

Хотя Вилли явно видел все это раньше, мне показалось, он не сдержал тяжелого вздоха.

Посреди зала стоял Макби в просторной домашней куртке красного бархата с зелеными лацканами.

– Привет, Вилли! – бодро воскликнул он. – Что у тебя общего с этим шантажистом?

Вилли вздрогнул, как испуганная лошадь. В конце концов, его доверие ко мне было весьма относительным и целиком основывалось на рекомендации Дэвида.

– Шантажист? – неуверенно переспросил он.

– Ну разумеется, – не унимался Макби. – Хочет заставить нас купить у него нашу же собственность?

– Вы говорите о судовом журнале "Скади", верно? – уточнил я.

– Вот именно.

– Ах, вот что, – облегченно протянул Вилли. Даже он не мог поверить, что я собираюсь продать то, чего у меня нет.

После короткой паузы Макби спросил:

– Ну что, теперь мы сможем, наконец, поговорить о деле?

Я пожал плечами.

– Все может быть.

– Тогда, пожалуй, лучше для начала выпить.

Он подошел к книжному шкафу, который – ясно же – оказался винным баром с розоватыми зеркальными стеклами. Я мечтаю когда-нибудь организовать производство книжных шкафов, внешне выглядящих как бар – ведь существуют же тайные книгочеи, даже на Бишопс-авеню.

– Вам виски? А тебе, Вилли?

– Если можно – розовый джин.

– О Боже! – нетерпеливо воскликнул Макби. – Тогда готовь его сам. – Он вернулся с двумя большими хрустальными стаканами и сунул один мне.

Вилли подошел к бару и принялся мудрить с маленькими бутылочками, в которых были разные настойки.

Мы выпили, и тогда Макби спросил:

– Ну что, вы готовы передать его мне?

– Я его так и не видел.

– О каком все-таки журнале идет речь? – вмешался Вилли.

Макби повернулся к нему.

– О чистовом вахтенном журнале, который ведет старший помощник капитана. Черновой сгорел вместе с мостиком, а чистовой хранился в каюте.

– Понятно... – Вилли снова занялся приготовлением своей смеси.

– Ну так что? – Макби опять повернулся ко мне.

– Но что он доказывает? Я имею в виду вахтенный журнал.

– Вы держали его у себя достаточно долго, верно?

Элегантно лавируя между многочисленной мебелью, Вилли направился к нам.

– Вряд ли мистер Корд хорошо разбирается в морской терминологии на норвежском, верно?

Ужасно глупо, но я так привык к мысли, что норвежцы прекрасно владеют английским, что совершенно упустил из виду – записи в судовом журнале делались, разумеется, на норвежском. Мне почему-то казалось, что Фенвик должен был пролистать этот журнал и тут же объявить: "Вот виновник аварии!"

– А Мартин Фенвик знал норвежский? – поспешно спросил я.

Макби с Вилли переглянулись. Вилли отпил из бокала свой бледно-розовый напиток и пожал плечами.

– По-моему, немного знал. Не слишком хорошо, – сказал Макби.

Значит, вместе с журналом у Фенвика мог быть и перевод. Или ему все пояснили по телефону. Хотя, если журнал послали ему специально, наверняка было и письмо. Сохранилось оно где-нибудь у Фенвика – скажем, в его лондонской квартире? Не прихватили его те, кто побывал там раньше меня?

Макби не отрывал глаз от своего стакана, его лицо стареющего младенца слегка хмурилось.

– О чем же, по словам Фенвика, говорилось в журнале?

Макби глубоко вздохнул.

– Что-то насчет того, что он лишает страховой полис законной силы.

Вилли уставился на него.

– Лишает законной силы страховой полис?! Это его слова?

Макби терял терпение.

– Ну конечно. Я же сказал.

– Если придется платить, какова будет страховая премия? Наверное, немалая сумма? – спросил я.

Он пожал плечами.

– В заявке на выплату страховой премии речь идет примерно о полумиллионе, плюс чертовски большое вознаграждение любому юристу, почуявшему запах жареного. Предельный размер вознаграждения – семь с половиной процентов. Значит это нам обойдется еще в сорок тысяч фунтов.