Дожить до весны - Мария Морозова

от своей криминальной карьеры и согласился сотрудничать со следователями, вскрывая им сложные запоры. А Тимар д’Омри перебрался в поместье в глуши, потому что влюбился в молодого доктора, которая приехала в деревню поблизости, отрабатывать практику после университета.

– Нам нужно его отыскать? – Мелвин, как всегда, зрил в корень.

– Было бы неплохо, – усмехнулась Ирия. – Я хочу поручить это дело вам, как сотрудникам неболтливым, ответственным и очень толковым. Плюс, вы сейчас не так загружены текучкой, как остальные.

– В чем именно может быть замешан Гольбер?

– В похищении детей, – немного подумав, ответила шеф д’Эстар.

– В похищении детей? – взвился медведь.

Его злость была вполне понятна. Полуоборотень всего пару месяцев назад обзавелся потомством и теперь крайне нервно реагировал на новости, связанные с детьми.

– Успокойтесь, Соррен, – попросила Ирия. – Я понимаю, как сильно вас это злит, но давайте будем в первую очередь профессионалами. Вы сможете сохранить холодную голову?

– Смогу, – буркнул тот, садясь на место.

Мелвин успокаивающе похлопал его по плечу и спросил:

– Расследование будет совсем неофициальным?

– Верно. Походите по городу в гражданском. Покажите фото Гольбера в гостиницах, только осторожно. Поспрашивайте участковых стражей. Возможно у кого-то на участке появился новый жилец. Спросите своих осведомителей. Если что нароете, сразу докладывайте мне.

– Сделаем, – следователи синхронно кивнули и поднялись. – Мы заберем фото?

– Да, пусть Хельга снимет вам копии.

Подчиненные ушли. Но шефу Следственного управления не пришлось долго скучать в одиночестве. Постучав для порядка, в кабинет зашел тот, кого она всегда была рада видеть.

– Привет, – улыбнулся Раэн. – Будешь обедать?

– Буду, – кивнула Ирия.

– Правильное решение, – хмыкнул мастер струн и пристроил бумажный пакет на стол в углу.

Несколько лет назад, несмотря на вялые протесты супруги, предпочитавшей в кабинете только работать, он устроил там уголок для отдыха.

С удобным диваном, столиком, шкафчиком для всяких мелочей вроде тарелок, чашек и салфеток. И теперь Ирия, которая до их встречи частенько забывала нормально пообедать, имела возможность делать это с полным комфортом.

– «Серебряная звезда»? – хмыкнула Ирия, рассмотрев надписи на картонных коробках с блюдами. – Решил навестить оплот местного криминалитета?

– Совместил приятное с полезным. Все же повара у Эла – что надо.

– И по половине тюрьма плачет.

– Зато сейчас они честно приносят пользу обществу, – произнес Раэн, выкладывая на тарелку салат с говядиной. – Приятного аппетита.

– Спасибо.

Некоторое время тишина кабинета разбавлялась только стуком приборов о фарфор. Работа следователей не была простой и выматывала, даже если целый день не приходилось выходить из кабинета. Поэтому ни Ирия, ни Раэн на аппетит не жаловались. Особенно сейчас, когда мастер струн не позволял супруге пренебрегать собой, как это бывало раньше.

– Так все-таки, что ты делал в «Серебряной звезде»? – спросила Ирия, когда первый голод был утолен.

– Встречался с одним информатором. Он клялся и божился, что ничего не знает о похищениях детей. Но подтвердил: по теневому Эрнефъяллу стали ходить нехорошие слухи о местном короле. Кто-то умело мутит воду, разогревая недовольство.

– Патрули усилить, что ли, – скривилась Ирия.

– Я уже предупредил патрульную службу. И показал им снимок этого Гольбера, мало ли, попадется на глаза.

– Сомневаюсь, что нам так повезет.

– Кто его знает, – Раэн пожал плечами и подвинул поближе к жене тарелку с мясными рулетами со спаржей и сливочным соусом. – А еще я подкинул Элу одну идею. Второй ребенок ведь болен, и болен серьезно. Вполне возможно, что наш похититель узнал об этом, когда ему стало плохо. И раз пошел грабить аптеку, либо сам разбирается в медицине, либо обратился к врачу.

– Логично, – медленно кивнула Ирия.

– Так что я посоветовал Элу потрясти врачей, которые могут оказывать услуги неофициально, – признался Раэн.

– Хорошая идея. Главное, чтобы не слишком сильно тряс, – хмыкнула его супруга. – Интересно, почему он вообще пошел именно грабить аптеку? А не просто купил этого… аппалуса?

– Может боялся, что его будут ждать? – предположил мастер струн. – Я узнавал: экстракт аппалуса продается всего в двух аптеках в городе. И в обе после похищения приходил некий мужчина, который просил аптекарей сообщить ему, если кто заинтересуется этим лекарством.

– Жаль, он не догадался устроить засаду. – Ирия вздохнула и отставила пустую тарелку. Да, готовили в ресторане Эла и правда великолепно.

– М-да. Ну ничего, найдем мы мерзавца. Обязательно найдем.

– Где же он может прятаться? Это не заброшенное здание, не прибрежные пещеры, ведь детям нужны хотя бы минимальные удобства. Там не должно быть любопытных соседей или чересчур бдительных консьержей. Я бы на его месте выбирала какой-нибудь коттедж на границе с промышленным или торговым районом. Или небольшой теплый склад. Или неиспользуемый магазин…

– Я вчера по старой памяти навестил замок Лимберг, просто на всякий случай. Ожидаемо, там никого нет.

– Да, – рассеянно кивнула Ирия. – Все же тащить туда детей – слишком сложно.

– Я сейчас больше всего надеюсь на Эла, – признался Раэн. – Мне кажется, эту рыбу проще ловить с его берега.

– Было бы неплохо. В конце концов, от этого остроухого прохвоста вряд ли кто-нибудь уходил…

***

Этой же ночью

Несмотря на то, что несколько минут назад наступила полночь, окно в небольшом коттедже уютно светилось. Но обитатель оного коттеджа не догадывался, что скоро его вечер перестанет быть томным.

Доктор Бенедикт Столь как раз готовился ко сну. Этот невысокий пухленький мужчина, похожий на шарик, вышел из ванной в мягком домашнем халате, благоухая любимым лавандовым мылом. Забрался на кровать, под толстое одеяло, и взял с тумбочки заблаговременно приготовленный стакан с теплым молоком, которое долго не остывало из-за особой греющей подставки.

Больше всего на свете он ценил уют и комфорт. Ну и, разумеется, деньги, которые этот самый комфорт обеспечивали. Благодаря им у доктора был и коттедж с красивой удобной мебелью, выбранной самолично. И щегольские костюмы, пошитые из дорогих тканей. И экономка, которая вела хозяйство. И даже это теплое молоко,