Параметрическая локализация Абсолюта - Пилип Липень

А в годик с небольшим у Саши появились три розовых пятнышка и небольшая температура, и доктор сказал, что ветрянка, и Вера обеспокоилась страшно, но на следующий день пятнышки прошли без следа. А Вероника, где же Вероника, я совсем о ней забыла, и в какой момент она исчезла, но ей конечно уже давно пора, людей так много, она и без того очень старалась, так долго была со мной, разве я заслужила такое счастье?

Глава 8. Василий, мерчендайзер

1. Долой

ДО-ЛОЙ! ДО-ЛОЙ! – скандировала толпа, текла густой массой по тротуару проспекта. Цепочка демонстрантов поднимала длинное белое полотно, на котором пока неразборчиво в складки красным – и гулкий бас справа: «свободу народу!» Василий повернулся туда, знакомый голос, но лица мелькали, перемешивались. «Долой» угасло, и нарастало, раскачивалось новое: СВОБО-ДУ! НАРО-ДУ! Василий тянул голову вверх, рассмотреть, и вот, наконец, полотно развернулось: ПОЗОР ПРАВИТЕЛЬСТВУ. Отлично, молодцы! Сейчас выйдем на площадь и тоже. Шорох тысячи ног по асфальту, гневный рокот. Вот она, свобода! Мощной волной вперёд, плечи друзей вокруг. Михай шёл справа, в низко надвинутой шапке, жуя вечную резинку, Санчос, крича яростным ртом и супя брови, выбрасывал вверх кулак в ритме шага.

«Граждане, сойдите с проезжей части! Сойдите с проезжей части!» Важный мент с громкоговорителем, ноги навыворот. Сойдите с проезжей части! Урод. А на что эта проезжая часть? Чтобы вон те зажравшиеся могли прокатиться? Огромный кремовый лимузин медленно проехал мимо. Как можно жениться, когда в стране такое творится! Мажоры проклятые, на всё им наплевать, папенькины сынки. А вот и автозак, болотно-зелёный, мрачный, вражеский. Из автозака выпрыгивали омоновцы в шлемах, пружинили на высоких ботинках, как в спортзале. Решётчатые щиты в ровную линию. Говорят что-то друг другу, смеются, на расслабоне.

Площадь близко. Михай, держи конец, Санчос, разворачивай, разворачивай! Соседи помогли, даже не глядя, что там. На доверии, плечом к плечу, спиной к спине. ПРЕЗИДЕНТА В ОТСТАВКУ. Подняли, понесли, надувается ветром, как парус. Вперёд, на барьерный риф! Михай шагнул с тротуара, Василий за ним. ДО-ЛОЙ! ДО-ЛОЙ! Толпа вылилась на центр проспекта, разжижилась. Михай, смотри, ещё автозаки! Омоновцы выскакивали, как чёрные пауки, уже без расслабона, окружали. «Граждане, митинг не санкционирован и должен быть прекращён! Прошу вас разойтись, вы мешаете движению!» Крик справа, ну вот, началось, теснят! Люди! Люди! Убивают! Свист. Менты, вы что, против своего народа? За воров-чиновников? Продажные твари! Взмахи дубинок, бегущие люди, кто-то упал, кого-то тащат. Санчос начал сматывать транспарант, но уронил, нагнулся, схватил, на него мент, тащи сюда, Михай! Мент зацепился за плакат, полетел на асфальт, Санчос подскочил и с размаху засадил ему ногой в голову. Ещё, ещё! Ты что, сдурел, Санчо, уходим!

Они помчались вперёд, за угол, следом топот, стоять, стоять! Санчос, сюда! Телепорты, к ним! У жёлтого телепорта два молоденьких мента, увидели их, раскрыли плоские глазёнки, схватились за телепорт, пытаются положить. Михай налетел, вцепился в одного руками: Вась, держу! Жетон, скорее! Василий сбил с ног второго, руку в карман, где, где, слава Богу вот, сунул, потыкался в пульт, скорее, скорее, руки дрожат, всё! Сюда, пацаны, сюда, быстро! Вскочили в темноту, Михай, руку давай! Успели! Омоновцам не хватило нескольких шагов, было видно, как первый из них пролетел мимо, пытаясь с ходу затормозить. Телепорт отключился. Ааа, суки, всё! Давайте положим его скорее! Где мы, Вась?

2. От Букстехуда

– Где-где, у меня мы, в подвале, – Василий стоял наклонясь, уперев руки в колени, и пытался отдышаться, ну и пробежка. –  Не садитесь, очень пыльно. Хотя хрен знает, теперь, глядишь, и жить здесь придётся.

Свет падал из маленького окошка на уровне глаз, выходившего на газон у подъезда. Снаружи – яркие октябрьские листья, сухие травки, кусочек голубого неба. Внутри – два велосипеда, старый шкаф с зеркалом, нагромождение картонных коробок, всё бледное и серое, в полутьме. Силуэты Михая и Санчоса, между ними на полу телепорт неясного цвета. В окошке показался гуляющий кот, тоже серый, помедлил несколько секунд, недоверчиво понюхал раму и удалился, подрагивая кончиком хвоста.

– Офигительная вещь, – сказал Санчос.

– Что? Кот?

– Да эти ваши телепорты. У нас ещё не поставили ни одного, – Санчос приехал из области, специально на митинг.

– Ты зачем мента бил, герой? Ты ему конкретно по голове засадил, а если в висок?

– Не, он вроде шевелился потом, – прогудел Михай. – Да и нельзя человека убить так просто, не боись. Человек – самое живучее животное.

– Сдержаться не смог, – ответил Санчос просто. – А курить можно здесь?

– Кури, только пожар не зажги. Убил, не убил – это же статья полюбому, нападение на сотрудника при исполнении. А потом ещё эти двое. Короче не знаю.

– Да ладно тебе, Вась. Думаешь, они нас запомнили?

– А думаешь нет? Да ещё на камеры сто процентов засветились, это ж центр, там на каждом квадратном метре по камере.

– Забейте, пацаны. Лучше объясните, как эта штука работает? Я по телеку видел, но без подробностей. – Санчос присел на корточки и водил пальцем по узору на телепорте, кружочки и ромбики. – Похоже на Климта, характерный орнамент. И зачем вы его на землю положили?

– Он только стоя работает, так устроено. Вон в ту щель кидаешь жетончик, и тогда активизируется пульт. Видишь пульт? Он сейчас чёрный, не светится. Вот, и тогда на нём выбираешь конечную точку, куда хочешь попасть, там список появляется. И прикинь, эти суки к каждому телепорту поставили по двое ментов, один сторожит щель, а другой – пульт, а маршрут только сам набирает, тебе не даёт. Чтобы людям помешать свободно перемещаться! А чуть что – валят его на землю, типа против террористов.

– Ну понятное дело… Если свободно народ подпускать, так все ломанутся на курорты забесплатно, хаха, буржуи денег не досчитаются! – Михай рассматривал велосипеды и ящики. – Вась, так чего будем делать? Пошли к тебе наверх, пожрём!

– Погоди… У меня там отец, начнёт цепляться, что да зачем. Я лучше в магазин сбегаю, тут рядом, а потом ещё подумаем, как нам дальше.

– Мож прямо на курорт, а, Вась? Хаха!

– Вась, а откуда у тебя телепорт?

– Откуда, откуда, от Букстехуда. Сидите пока здесь, и не орите.

Выходя наружу, Василий глянул на себя в зеркало, сделал большие глаза и расправил плечи. Он был высоким и немного сутулился, что не подобало бесстрашному борцу.

3. Будет тебе лимузин

Легкомысленные и безответственные! Михай точно раздолбай – грузчик-анархист, выгнали из института за что-то там. Ворует хлеб и шоколадки в гастрономах, из принципа, и хоть бы хны. Помог телепорт украсть, когда ещё ментов к ним не приставили. Но это же до поры до времени, рано или поздно попадётся, штраф, потом ещё раз, потом условно, потом зона. Система, из которой уже не вырваться, не выпустит. А он только смеётся и жвачку жуёт, всё ему по барабану. Вот Санчос – не легкомысленный. Спрашивает всё, думает, старается. Но ему крышу сносит, сегодня вообще вершина. Как так можно! Как будто у себя в деревне возле клуба. Вот нарвались так нарвались. Василий вышел на улицу, сощурился от солнца. Хороша погодка! Серый кот, которого он видел из окошка, охотился на голубя: приник к земле, приподнял зад и спортивно переминался задними лапами. Василий достал из кармана деньги: вот чёрт, даже на пиво не хватит, придётся всё-таки домой.

Он постарался войти как можно тише, аккуратно притворил дверь, бесшумно снял кроссовки, но отец, конечно, услышал. Даже сквозь рёв телевизора, и как он умудряется?

– Ну что, герой? Оттуда? – крикнул отец через плечо. Седой ёжик, жёлтый халат.

– Откуда оттуда? – Василий невинно поднял брови.

– Думаешь, я не знаю, по телевизору всё уже показали! С митинга!

– Нет, я там не был, мы тут во дворе с ребятами.

– Знаю я, с какими ты ребятами! Ты ж ни одной демонстрации не пропускаешь. Это подумать только, милиционера ногами избили! Зверьё! Набросились, как бешеные собаки!

– Ага, а менты – невинные лютики, – тема была заезжена до дыр, но Василий каждый раз не мог стерпеть. – Сами же начинают первые, дубинками машут, вот и получили по заслугам. Я очень рад!

– Что значит первые! Порядок должен быть. Получите санкцию на митинг, а тогда уж митингуйте, сколько влезет!

– Как эти чинуши могут дать нам санкцию, если митинг напрямую против них? Отец, ты бы хоть каналы переключал! Смотришь только официальные новости. Они же все воры, они же и тебя обокрали!

Отец обстоятельно, вместе с креслом, повернулся к Василию.

– Я, сынок, всю жизнь прожил честно, всё, что у меня есть, заработал своими руками, – он торжественно потряс ладонью. – Так вот если бы эти крикуны умели работать, а главное хотели! Тогда бы они не митинговали, а трудились! Ты Жана Жене читал? Маркузе читал? Ну вот! А то ни хрена не делают, только кричать умеют. Обокрали их, видите ли! А у вас есть что красть? Вы же работать не хотите! Нет у вас ничего!