Армейская заповедь - Сергей Алтынов

– В лесу твоим бойцам будет непросто, – не меняя едко-ироничного тона, проговорил Клим, как только полковник покинул автобус. – Мои бойцы, во главе с Бориловым, найдут Водорезова раньше. Как насчет пари? На ящик дагестанского коньяка?

Островной ничего не ответил, лишь махнул рукой. В прошлом ему уже приходилось выставлять Климу ящик этого самого коньяка. Это было шесть лет назад. Тогда в одной из граничащих с Чечней республик Островному удалось взять под контроль местный наркобизнес. Но, как потом выяснилось, всего на пару месяцев. Со стороны Чечни в бывшую автономную республику вторгся полевой командир Абу Салим. Вопросы наркосбыта и собственная доля в нем интересовали Абу Салима куда больше, нежели независимость народов Кавказа. Первым делом в республиканской столице средь бела дня был расстрелян начальник криминальной милиции, ставленник Островного и главная «крыша» местной наркомафии. В течение недели были взорваны, расстреляны или пропали без вести еще несколько милицейских чинов из «команды» Валерия Павловича. Делиться с ментами прибылью от продажи наркотиков Абу Салим не имел ни малейшего желания. Вскоре все наркоторговцы оказались под его «крышей», местные менты были перекуплены. Валерий Павлович был вне себя от гнева – потерять контроль над целым регионом! И тут он, пожалуй, впервые обратился за помощью к Климу.

– Если сумеешь вернуть хотя бы часть моей прежней прибыли – тебе законная половина, – пообещал Островной.

– И ящик дагестанского коньяка, – добавил Климов.

Валерий Павлович возражений не имел. Клим собрал свою бригаду (в том числе Гориллу, Снайперов и Технаря) и немедленно вылетел в мятежный край. Через три дня в руках у первого заместителя Абу Салима взорвался мобильник, в другого командира боевой группы кто-то пальнул из гранатомета и при этом не промахнулся. Ну а сам Абу Салим получил приглашение на «дипломатическую встречу». Полевой командир встретился с десантным генералом в одном из самых дорогих местных кабаков. Не вдаваясь в дипэтикет, Клим наполнил рюмки коньяком и предложил Абу Салиму вместо взаимного уничтожения разумное разделение.

– Ты предлагаешь мне долю? – приподнял левую бровь Абу Салим. – Генерал, если я захочу, я возьму все!

С этими словами Абу Салим поднял было свою рюмку с коньяком, и тут же ему в бороду посыпались стеклянные крошки. Рюмка разлетелась вдребезги от точного попадания невидимого, но контролирующего каждое слово и движение стрелка.

– Возьмешь что, Абу Салим? – как ни в чем не бывало поинтересовался Климов.

Полевой командир с ответом нашелся не сразу.

– У тебя хороший снайпер, генерал... Но и у меня тоже немало хороших бойцов.

– Поэтому нам нет смысла воевать! – подвел итог Климов. – Согласен, Абу Салим?

– Еще раз расскажи мне, сколько я буду иметь со своей зоны контроля?

Абу Салим оказался неглупым деловым партнером. Клим же, ко всему прочему, был награжден заветным ящиком коньяка... В семье Климовых почти все мужчины были военными, поэтому вопрос о выборе профессии для молодого Климентия не стоял. Даже имя ему дали в честь Климента Ефремовича Ворошилова, а это в понимании папы-генерала обязывало ко многому. Единственное, чем немного огорчил родителя Клим, так это тем, что вместо бронетанкового училища подался в Рязанское десантное. Клим был парнем рослым, при этом имел отличное здоровье, и к семнадцати годам уже был кандидатом в мастера спорта по легкой атлетике и пулевой стрельбе. Учеба давалась ему без особых проблем, фотография Климова висела на доске почета. Родители же очень гордились фотографией сына рядом с училищным знаменем. В ДРА (Демократическую Республику Афганистан) Клим отправился из Западной группы войск. Партия сказала «надо»... Спорить гвардеец-десантник не стал. И в ДРА люди выживают, да еще и возвращаются при чинах, деньгах и ратной славе. Климов не был трусом, карьера военного изначально подразумевала риск, и он был готов к нему. Война в афганских горах имела собственную, довольно сложную специфику. В Рязанском училище многим вещам, с которыми столкнулся Клим, не обучали. Приходилось карабкаться по скалам, рискуя свалиться в пропасть, зачастую под обстрелом моджахедов. Попробуй определи в таком положении, откуда по тебе бьют, тем более сосредоточь ответный огонь. Тем не менее гвардейцы-десантники научились «выкарабкиваться». Клим зазря голову не подставлял, но был на хорошем счету. Он даже получил орден ДРА «Афганская звезда». И не за просто так. В одной из провинций моджахедами был заблокирован целый мотострелковый полк. Он оказался зажатым на маленьком местном аэродроме, доставка боеприпасов и продовольствия была невозможна. Подразделению ВДВ, в которое входил и Клим, была поставлена задача деблокировать полк. У входа в Файзабадскую долину завязался самый тяжелый бой. Моджахеды обосновались всерьез и надолго, на высотах стояли зенитные пулеметы, которые не позволяли сесть армейским «вертушкам». Тем не менее разведгруппа капитана Климова и лейтенанта Некрасова сумела подойти вплотную к моджахедским позициям и весьма удачно направить огонь артиллерии, а затем и авиацию, которая разметала вражескую оборону. Задача была выполнена, полк деблокирован. Позже была операция по уничтожению банды в одном из районов под Кундузом. За нее Климова представили к Ордену Красной Звезды. А потом... Вместе все с тем же лейтенантом Некрасовым возвращались в часть на служебном «уазике». Вдруг на дороге, впереди машины, показались три неспешно двигающихся фигурки – два мальчика лет двенадцати и ослик.

– Тормози, – скомандовал Клим шоферу-срочнику и, повернувшись к сидевшему на заднем сиденье Некрасову, поинтересовался: – Не эти ли твари закладывают взрывчатку по пути следования наших колонн?

В самом деле – за прошедшие две недели произошло три подрыва, и все рядом с военными базами, в местах, надежно зачищенных от моджахедов. Контрразведка и местный царандой[26] вели усиленные, но безуспешные поиски. Единственное, что выяснил знакомый Климову особист, так это то, что в районе последнего взрыва видели подобное трио с осликом.

– Там, говорят, старик был, – напомнил Климу Некрасов. – А тут два пацана... Хочешь задержать их?

– А смысл? – зло усмехнулся Клим. – Контрразведка допросит их и отпустит... Давай, лейтенант, решим эту проблему самостоятельно.

С этими словами Климов передернул автоматный затвор, переведя оружие в режим автоматической стрельбы. Автомат этот не был личным оружием Клима, он взял его в качестве трофея в одном из кишлаков и «позабыл» (как это частенько случалось) вовремя сдать в местную комендатуру.

– Ты что, Клим? – недоумевающе вскинул выгоревшие брови Некрасов. – Так нельзя. И потом...

Договорить лейтенант не смог, осекся под жестким, презрительным взглядом старшего по званию. «Слюнтяй, тряпка, – читал во взгляде Клима Некрасов. – Бери автомат, если ты офицер, а не таракан с погонами...» Климов держал автомат так, точно предлагал лейтенанту взять его и решить проблему. Солдат-водитель сидел точно глухонемой, пялясь в одну дальнюю точку на дороге. Лейтенант Некрасов, недавний выпускник Рязанского десантного (как и Клим!), колебался. Стрелять в подростков он не мог.

– Я не буду этого делать, – произнес лейтенант.

– Тебя никто и не просит, – взяв автомат на боевую изготовку, оскалился Клим. – Главное, помалкивай об этом, понял? Гони, Борька! – скомандовал Климов водителю.

Солдат не замедлил выполнить приказ. Поравнявшись с осликом и мальчиками, он чуть сбавил скорость, и Климов выпустил по всем троим весь автоматный рожок.

– Через пару дней сдам автомат в комендатуру, оружейники оформят как моджахедский, – произнес Климов, когда машина отъехала на приличное расстояние от оставшихся лежать на шоссе тел.

Лейтенант ничего не ответил. Старший по званию лихо обставил «решение проблемы». Конечно, местная милиция устроит расследование, изучит пули. Прибывшие из советского МВД советники научили царандоевцев делать баллистические экспертизы. Выяснится, что автомат из арсенала душманских банд. Таким образом, детей с осликом убили моджахеды, больше некому. Это будет весьма удобная для всех версия.

Именно так и произошло. Недели полторы взрывов и прочих диверсий не было, Клим с превосходством поглядывал на ставшего молчаливым и замкнутым Некрасова. Однако вскоре была вновь подорвана колонна машин. На сей раз контрразведчики обнаружили свидетелей, которые видели старика без ослика и без пацанов.

– Это были не они, – сказал Некрасов Климову, когда они остались вдвоем в комнате офицерского общежития.

– Кто не они? – сделал недоумевающее лицо Клим.

Впрочем, актерских способностей у будущего генерала не имелось. Наигранное непонимание вывело лейтенанта из себя.

– Не прикидывайся, Клим, – вспыхнул Некрасов. – Все ты понимаешь!