Все дело в папе. Работа с фигурой отца в психотерапии. Исследования, открытия, практики - Юлия Зотова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако случается, что этот процесс в жизни осложняется. Конфликты между значимыми членами семьи – мамой и папой, кем-то из родителей со своими родителями или родителями супруга и т. д. – приводят ребенка в замешательство. Если папа для мамы плохой, что бы при этом ни подразумевалось – конфликтные отношения, травматичный развод или банальное неуважение, – даже если на словах звучит «все хорошо», то дети очень четко считывают этот посыл. В этом случае ребенку труднее отделиться от матери, он испытывает повышенную сепарационную тревогу, колеблется между естественным стремлением к отделению, выходу из материнского поля и страхом перед небезопасной, ненадежной фигурой отца.
От того, как ребенок справляется с этим конфликтом, как разрешает его для себя, что выбирает в результате, зависит его дальнейшая жизнь и выстраивание отношений с самим собой, собственным и противоположным полом, а также с социумом.
Негативную роль играют следующие факторы:
• Противоречивые послания к ребенку, когда требования и ценности одних членов семьи существенно расходятся с таковыми других членов семьи, и это противоречие имеет затяжной неразрешимый характер. Например, папа нарушает запреты, установленные мамой, или важные семейные правила, при этом делая ребенка сообщником: «Маме не говори».
• Двойные послания, когда в семье практикуются манипулятивные, неискренние, утаивающие формы коммуникации, от ребенка скрывают истинное положение вещей или реальные чувства членов семьи не совпадают с тем, что они выражают вовне. Например, мама с папой делают вид, что у них все хорошо, находясь на грани развода – «чтобы не травмировать ребенка». Тогда как травмирует именно то, «о чем нельзя говорить», – переживание ребенком несоответствия между демонстрируемым и ощущаемым в поле семьи.
• Дезориентирующие послания, когда ребенку одни проявления кого-то из членов семьи выдают за другие, часто противоположные. Например, жестокое обращение подается как проявление любви: «Папа тебя наказывает, потому что очень любит, человека хочет из тебя сделать». Или наоборот, когда попытки что-то сделать для семьи обесцениваются: «Конечно, поиграть с ребенком легко, лучше бы он научил тебя чему-то полезному».
• Отвергающие послания, когда идентичность ребенка, унаследованная от кого-то из родителей, подвергается прямой эмоциональной атаке. Например: «Ты не нашей породы, весь в отца!» – причем говорится это далеко не с гордостью.
• Предложение посредничества, когда ребенок выполняет функции буфера, миротворца, связующего звена между родителями. Например: «Иди попроси это у папы, тебе он не откажет».
• Ложная ответственность, когда ребенку приписывают авторство чувств, испытываемых родителями. Например: «Это ты папу разозлил», «Не расстраивай маму».
• ложный выбор, когда любить одного из родителей воспринимается другим (или самим ребенком) как предательство другого. Например, при разводе: «Ты с кем хочешь остаться жить, с папой или с мамой?»
В случае затяжного или острого конфликтного противостояния матери и отца, а также наличия вышеперечисленных негативных факторов семейных отношений внутренний конфликт, связанный с половой и гендерной идентичностью, протекает у мальчика иначе, чем у девочки, поскольку девочке внутренне проще присоединиться к матери на уровне общности пола. У мальчика присоединение к отцу на уровне половой идентификации осложняется материнским посланием, что отец плохой, а значит, идентифицируясь с отцом, мальчик рискует стать плохим для мамы. Идентификация же мальчика с матерью означает конфликт со своей мужской природой. Этот выбор между отцом и матерью и неразрешенный внутренний конфликт составляют основу деструктивных мужских сценариев отношений с женщинами во взрослом возрасте.
Для того чтобы у мужчины сформировался позитивный сценарий в отношениях, ему необходимо присоединиться к хорошему образу папы, сепарироваться от мамы и быть поддержанным и одобренным ею в этом процессе. Не важно, был ли папа рядом, действительно ли он был «хороший», ключевую роль для идентификации играет именно положительный образ отца, сформировавшийся у сына. Взрослея, он получает право гордиться своей мужской идентичностью и ясность в проявлениях своего мужского с женщинами. Он хорошо относится к себе – мужчине, и ему нравится быть в отношениях. Такой мужчина может проявлять себя с женщинами очень по-разному, но он не мучается вопросами, зачем отношения, кто он в них, как быть настоящим мужчиной. Деструктивным сценарий становится, если мама не одобряет идентификацию сына с отцом. И тогда мальчику приходится явно или скрыто с ней конфронтировать. Либо сын оказывается втянут в конфликт родителей. Также если приходится присоединяться к фигуре «плохого папы» или вовсе оставаться с мамой, не взрослея и не сепарируясь.
Рассмотрим подробнее эти сценарии.
Мальчик присоединяется к папе и конфронтирует с мамой
Для мальчика очень естественно идентифицироваться с отцом. К тому же при выборе такой идентификации он остается в ладу со своим «мужским». Однако если его выбор отягощен семейными негативными факторами, мужчина может вступить в конфронтацию с материнской фигурой, которая имеет отношение не столько к реальной маме, сколько к ее образу, запечатлевшемуся в душе, воспоминаниях и ранних впечатлениях мальчика.
То есть мужчина конфронтирует не столько с доводами, посланиями и негативным отношением матери к отцу (что в каком-то смысле является позитивным сепарационным процессом, особенно если эта конфронтация была встречена родителями с пониманием), а с фантазиями по поводу мамы, ее призраком, устрашающим образом, вынесенным из детства. Тем более если мама болезненно реагировала на сепарационные проявления и конфронтацию сына, что также является тяжелым испытанием как для идентичности мальчика в той части, которая у него «от мамы», так и для его контакта с внутренним образом женского, анимы, который он проецирует на партнершу.
Рассмотрим типовые проявления этого сценария.
Сценарий «Без вины виноватый»
В этом сценарии мама не одобряет идентификацию мальчика с фигурой отца. А поскольку сепарация не пройдена, попытки конфронтации с мамой приводят к возникновению чувства вины.
В результате неразрешенной сепарации с мамой у мужчины развивается фоновое чувство вины, поскольку он переживает конфронтацию как предательство. Мы помним, что это является следствием приписываемой ложной ответственности, ложного выбора, переживания отвержения и прочих негативных семейных факторов. Для самого мужчины природа этих переживаний зачастую непонятна, поскольку настоящая причина – отношения с мамой – глубоко вытесняется, а сами переживания переносятся в отношения с близкими женщинами.
Однако такие «беспричинные» переживания тягостны, рассогласование между внешним и внутренним вызывает тревогу.
