Тарси - Валерий Афанасьев

— Позвольте поцеловать Вашу руку, сударыня? — сказал я.

— Руку? — удивилась дама. — Как Вы быстры, граф, так Вы захотите поцеловать что-нибудь еще.

Это надо же так проколоться, совсем забыл, что здесь не принято при встрече с дамой целовать ей руку. Интересно, что она обо мне подумала?

— Что Вы, виконтесса, всего лишь руку, — заверил я. — Она прекрасна, как и ее обладательница.

— Странно, если бы она была прекрасна отдельно от меня, — улыбнулась дама.

"И сдалась мне ее рука. Виконтесса хороша собой, но мне совсем не до амурных дел", — мысленно ругал я себя.

— Хорошо, целуйте, — Луасье протянула мне руку, которая, на удивление, оказалась чистой и надушенной.

Памятуя нравы нашей средневековой Европы, можно было рассчитывать и не на такое. Европейцы тщатся своей цивилизованностью, а всего лишь несколько веков назад их города зарастали в грязи, как и их жители, в то время как Славяне всегда славились чистоплотностью. Так что с рукой Луасье мне, можно сказать, повезло.

Я приложился к ней губами (к руке, разумеется).

— Это все? Жаль.

Однако! Эта Луасье та еще штучка.

— Это лишь дань Вашей красоте.

— Учитесь, барон. Вот как поступают истинные кавалеры, — улыбнулась дама, на секунду обернувшись к Тромигу.

— Я тоже был бы рад поцеловать Вашу руку, виконтесса, — отозвался мой спутник.

— Нет уж, надо было предлагать это раньше, пусть на ней останется поцелуй графа. Могу ли я рассчитывать видеть Вас у себя в гостях, граф?

Вот и приглашение. Я, помнится, сетовал на то, что без приглашения в гости не ходят.

— Непременно, сударыня, если только дела позволят.

— Ох уж, эти мужчины, они любят отгораживаться делами.

— Что поделать, дела действительно существуют.

— Тем не менее, я жду Вас.

Я поклонился — очень удобно, когда нечего сказать. И вежливость проявил и не сказал ни да, ни нет. Принял приглашение к сведению.

Виконтесса поднялась по лестнице, и мы пошли следом.

— Надо поспешить, уже объявляют о начале поединка, — заметил Тромиг.

Два рыцаря громадного роста стояли на площадке второго уровня и о чем-то переговаривались. Один из них опирался на большую, под стать его двухметровому росту секиру. Он проводил меня внимательным взглядом, и я невольно передернул плечами — ощущение было такое, будто на тебя смотрят через прицел. В то же время я был абсолютно уверен, что нигде не успел перейти дорогу этому верзиле. Его бы я точно запомнил. Даже по сравнению с Тугази он был велик.

Трибуны были поделены на что-то вроде лож, отделенных друг от друга невысокими парапетами. Мы прошли вдоль занятых мест и нашли свободное.

— Здесь всегда так? Каждый садится где ему вздумается?

— Во время турнира за всем следит распорядитель, места расписываются заранее. Поединки же не считаются официальным мероприятием, зрители занимают места по собственному разумению.

— На поединок вызывается рыцарь Лодри! — выкрикивал герольд. — На поединок вызывается рыцарь Харт! Доблестные рыцари ведут спор по поводу прекрасной дамы!

Причина спора вызвала бурную реакцию, как на трибунах, так и внизу за парапетами, где собралось немало простого люда. Мы устроились на скамье и приготовились смотреть поединок.

— Это мое место! — прорычал бас у нас за спиной.

Я обернулся и встретился взглядом с гигантом, который стоял на площадке, когда мы проходили мимо. Тромиг, говорил, что места во время поединков не закрепляют персонально. Барон не замедлил это подтвердить:

— Сейчас не турнир, и места принадлежат тому, кто их занял.

— А я утверждаю, что я занял именно это место, — прорычал гигант.

Соседи удивленно оглядывались, но вмешиваться не спешили. Второй гигант стоял неподалеку, но в разговоре не участвовал.

— Сударь, Вы ведете себя недостойно! — вскипел мой спутник.

— Я обращаюсь не к Вам, сударь. Или Ваш спутник не может ответить сам?

Понятно, обращаются ко мне.

— Если Вам нравится именно это место, мы можем перейти на другое.

Вздох разочарования пронесся над трибунами, видимо я сказал не совсем то, что от меня ожидали.

— Поздно, сударь, Вы нанесли мне оскорбление.

Ах вот оно в чем дело, весь разговор был затеян только для того, чтобы развязать ссору. И поссориться этот гигант собирается именно со мной.

— Эти северяне несносны! — сказал барон вроде бы никому, но все услышали.

Вопреки ожиданиям гигант с секирой никак не отреагировал на это замечание, зато на него откликнулся его товарищ:

— Поосторожней со словами, барон!

Похоже, Тромига они знают, почти наверняка знают и меня. Вот только что им от нас понадобилось? Понятно, что ищут ссоры. Но почему? Пора принимать меры, иначе в ссору будет втянут и барон Тромиг. Он, конечно, рыцарь и не привык отступать, вот только с таким гигантом тягаться очень непросто.

Интересно, а что с ним буду делать я? Дело идет к вызову на поединок. Если этот великан выйдет против меня со своей секирой на поле для турниров, мне не поздоровится. В своих доспехах я уверен — их не возьмет и лучшая сталь, но удар этой молотилки запросто выбьет из меня дух, даже если доспехи останутся целыми.

Как там говорил мой учитель по обращению с холодным оружием? Надо использовать свои сильные стороны и слабые стороны противника. "Силу превратить в слабость, а слабость в силу. Удиви врага".

Легко сказать "удиви". Какие у северянина сильные стороны? Большой рост, огромная сила и большая секира. Как, спрашивается, все это превратить в слабость? На открытом месте у меня нет ни одного шанса. А раз так… Значит, нельзя принимать бой на открытом месте. Как этого избежать и при этом ошеломить противника?

— Сударь, Вы нахал!

Не ошеломил, северянин расплылся в довольной улыбке, можно подумать, ему выдали медаль или подарили медовый пряник.

— Вызываю Вас, рыцарь Харт! — доносилось с поля для турниров.

— Вызов принят, рыцарь Лодри!

Половина зрителей удивленно крутили головами, на нашей трибуне развивалось не менее интересное действие, чем внизу на поле.

— Наш спор может разрешить только схватка, — довольно заявил гигант. — После поединков предлагаю выйти на поле и разрешить разногласия.

— После поединков? — воскликнул я. — Да за кого Вы меня принимаете? Граф Ролио не привык ждать, когда дело касается чести!

Барон бросил на меня восхищенный взгляд, для него я был незабвенный герой. Он не знал, что причиной моей горячности была необходимость завязать бой здесь и сейчас на тесной трибуне, где гиганту будет не развернуться со своей секирой.

— Да, но как же…? — удивился северянин.

— Как же? А так же! Вызываю Вас, сударь!

— Вызов брошен! — провозгласил Тромиг.

— Но мы не на поле.

Окружающие уже не смотрели на поле для турниров, даже стук мечей поединщиков стал более редким. Все взгляды были прикованы к нам.

— Отказываетесь от вызова? Тогда покиньте нас и не мешайте смотреть.

— Я не отказываюсь, — гигант удивленно обернулся и посмотрел на своего спутника, тот пожал плечами.

— Стало быть, не отказываетесь?

— Нет.

— Вызов принят, — провозгласил барон.

— Когда изволите выйти на поединок? — чуть растерянно спросил северянин.

— Немедленно.

Я сделал шаг вперед и не мудрствуя залепил ему прямой в челюсть. Гигант взревел от такой наглости и замахнулся своей секирой. Ага, как же… Нет здесь места для таких широких замахов. Пока противник оборачивался посмотреть, за что зацепилось его оружие, я нанес ему еще пару чувствительных ударов. Латные боевые перчатки, скажу я вам, это совсем не то же самое, что и перчатки для бокса. Мои сделаны по спецзаказу, они не так тяжелы, как местные и имеют хорошую амортизирующую подкладку, но удар ими весьма чувствителен. Если бы противник не был так силен, то уже отправился бы в нокаут. Этот же только потряс головой, оставил секиру, и бросился на меня, как носорог.

Увидев, что я не достал из ножен меч, он решил сбить меня с ног и задавить массой. Но задумано было не так. Я отскочил и приподнял край скамьи.

От столкновения великана со скамьей содрогнулась вся галерея. Удар пришелся в панцирь, северянин сильно не пострадал, но выл сбит с ног, скамья сломалась пополам.

— Нечестно! — взревел приятель гиганта, но несколько рыцарей из соседних лож положили руки на рукояти мечей и предупредили, что они не потерпят его вмешательства в схватку.

Звон мечей на поле прекратился: рыцари Лодри и Харт с удивлением смотрели на трибуны, туда, куда было направлено внимание всех зрителей.

Нечестно? Что же здесь нечестного. Я не мал, но гигант почти вдвое превосходит меня — это совсем другая весовая категория. Что-то никто не говорил о честности, когда предлагал нам сойтись на поле лицом к лицу. Пусть попробует вести бой в невыгодных для себя условиях.