Каменное древо - Соня Марей

звезда. А на деле оказалась обыкновенной… – он выругался, и в этот момент пальцы стиснули голое бедро.

Я не могла кричать, только хрипела, задыхаясь в тисках каменных рук.

– Ты ничего мне не сделаешь, милая. Только когти поломаешь. Когда ты станешь негодной, я женюсь на тебе, слышишь? Мы будем жить вместе, в моем доме… Ты будешь счастлива. Твой отец сам отдаст тебя мне, еще и заплатит сверху.

Сознание начало ускользать. Обезумев, Горт не понимал, что душит меня уже по-настоящему. Я скребла его руку, извивалась змеей, тело решило бороться за жизнь до последнего.

– А хочешь, сбежим отсюда? – прикосновение вновь обожгло кожу, парень ущипнул меня до боли, а потом погладил, извиняясь. – Туда, где никто нас не знает? Я продам свои самоцветы, я буду работать. Будешь ходить в шелках, как королева…

Последние силы покидали меня, перед глазами распускались огненные бутоны, виски взрывались от грохочущей в голове крови. Нет, нет… Только не здесь и не так…

Ренн…

Затухающее сознание нарисовало знакомые штрихи: упрямо сведенные брови, волевой подбородок, глаза цвета горного озера.

Еще чуть-чуть… Еще немного – и мы встретимся. Будем вместе в вечности.

Когда свет перед глазами начал гаснуть, и я была готова рухнуть в небытие, хватка на горле ослабла. Я тряпочкой скользнула на пол.

Воздух со свистом ворвался в легкие, кашель сотряс тело. Послышался шум, треск и грохот. Кто-то вскрикнул, а потом воцарилась тишина.

– Рамона! – меня схватили за плечи и вздернул вверх. – Ох, мамочки… Ты цела, сестренка?

– Орвин? – прохрипела я, цепляясь за куртку брата. – Это ты?

Он спас меня, он успел!

– Хвала Матери Гор! – знакомые голоса наполнили комнатенку и, проморгавшись, я увидела своих дорогих подруг.

Тира, Сора и Коринна толпились у дверей.

– Мы шли к тебе…

– Хотели помочь…

– Но ты пропала, а камни…

Наперебой загалдели они, окружили меня кольцом, а я дала волю слезам. Они гладили меня по спине и волосам, шепча что-то утешительное. Орвин в это время связывал руки и ноги бессознательного Горта.

– Я со злости так приложил этого кабана, что он захрюкал и упал без чувств, – брезгливо морщась, сообщил Орвин. – Ну и скотина. Никогда не прощу.

– Он… – Тира закусила губу. – Не успел?

Я помотала головой. Не успел. Они пришли в самый последний момент, когда я утратила всякую надежду. Дорогие мои, как же я им благодарна! Хотелось от души обнять всех, но руки плохо слушались – тряслись, как у древней старухи.

Даже Тира, с которой мы совсем поссорились, тоже была здесь!

И вдруг меня обдало холодом:

– Лаара! Она побежала доносить матушке Этере…

– Мы прижали сучку в коридоре, – кровожадно сообщила Сора. – Я как следует отметелила ее, и она все рассказала. Вот же дрянь. Уползла от нас с таким видом, будто ее потаскала стая подгорных духов. О, она не скоро это забудет! Будет знать, как подслушивать чужие разговоры. Пронюхала ведь, что мы хотим тебя освободить и ищем амулет Верховной.

– Тихо, хватит ругаться, – одернула ее Коринна, а потом с жалостью взглянула на меня. – Как твоя шея?

Я сглотнула и коснулась кончиками пальцев гортани.

– Болит. Он меня чуть не задушил.

– Мы принесли твои амулеты, я стащил их из кабинета дяди Рорана, – Орв сунул руку в карман и извлек мешочек. – Ты сможешь исцелить себя.

– Ах, Орвин, – я приняла его с благодарностью, подавив всхлип. В горле саднило, но грудь переполняли эмоции столь сильные, что перед ними отступал пережитый ужас. – Я вам так благодарна, видит пресветлая Матерь! У меня просто нет слов, как я вас люблю.

Девчонки замерли вокруг меня. Кори глядела круглыми глазами, Тира держала ладони у живота, неосознанно пытаясь его защитить. Сора вытирала кулаком покрасневшие глаза. Орв, как настоящий мужчина и защитник, покровительственно гладил мое плечо.

Теперь все будет хорошо. Теперь все будет…

Не будет. Без него уже ничего не будет.

Вдруг мысли прервал до боли знакомый звук. Легкое потрескивание, как если трешь шерстяным платком по волосам. Мы вздрогнули, будто застигнутые котом мыши, и переглянулись. В глазах – паника.

Ох, нет, только не она!

Но я знала, кто сюда идет. И ничего поделать не могла.

В стене напротив начало стремительно разгораться алое свечение, и сотни острых кристаллов, как бутоны, выросли из толщи серых камней.

Из врат вышла сама матушка Этера.

Глава 21. Возвращение

Реннейр

Я снова горел. Плавился от огня, что разъедал нутро. Нервы скручивало от боли, рана в боку горела диким пламенем, но я не мог даже пошевелиться. Тело оцепенело.

Сквозь пелену я видел силуэты, слышал голоса – они говорили обо мне. Громче всех звучал отцовский, но мое существо, существо родного сына, не тянулось на его голос, наоборот – стремилось закрыться, как от угрозы.

Меня пытались накормить. Вливали по каплям еду и лекарство, но в ответ на это пламя начинало течь только сильней, и я мечтал о том, чтобы мои мучения прервались. А потом вспоминал, что на земле остались незавершенные дела, и, стиснув зубы, цеплялся за жизнь. Выгрызал себе право вернуться.

Я не мог покинуть Рамону.

Я подвел ее, и теперь она совсем одна. Что сотворят с ней искатели? Или уже сотворили? Ее отец, этот упертый властный тиран, не простит гибели Орма. Даже такой нелепой, совершенно случайной. И не упустит возможности отыграться на Моне.

Я видел дрожащие губы и глаза цвета сосновой смолы: в этих янтарных озерах плескалось такое лютое отчаянье, что сердце разлеталось на клочки.

Ее тонкие дрожащие пальцы. И толстая коса с вплетенными бусинами. И белый подрагивающий живот, залитый лунным светом. Запрокинутое лицо, губы, молящие о ласках.

Мне было больно о ней думать, внутри все переворачивалось от страха и злости. И тогда я начинал падать в липкую черноту, проваливался в бездну, чтобы в один момент птицей взмыть вверх и увидеть тот самый сон.

Я видел полет. Подобные сны снились мне с самого детства, но в последнее время стали особенно частыми. Я был свободен, как сокол, – парил над вершинами гор, над Лестрой, над крышами замка и верхушками сосен. Все выше, выше и выше. И каждый раз меня мучил вопрос – куда я все-таки лечу? Что мне хотят показать? Но сон всегда обрывался, так и не принеся ответов.

Внизу копошились люди, больше похожие на муравьев, извивались лентами реки, желтели поля. Но я четко знал, куда мне надо двигаться – и я летел на восток, мимо деревушек и рощи, к громаде Лествирского леса. Он