Мечта холостяка - Кара О'Брайен

— Ах, Энджи, — произнес Нэт.

Он обнял ее и прижал к себе. Она долго сидела, прильнув к нему, чувствуя на своем плече его надежную руку.

— Ты ведь ничего не делаешь в полсилы, правда?

Она покачала головой.

— Тебе кажется, что, если ты не спрыгнешь ради меня с моста, я погибну. Верно? — продолжал он.

Она засмеялась:

— Да, иногда мне так кажется.

Он легонько дернул ее за волосы.

— Надеюсь, что, если окружить тебя заботой и хорошо кормить, твоя склонность к самоубийству исчезнет.

— Окружить заботой и хорошо кормить? Я тебе что, песчаная крыса?

Он усмехнулся, в его взгляде появилась нежность.

— Я еще не скоро умру, Энджи. А даже если и умру, то буду считать, что прожил жизнь не напрасно, если ты меня любила. Для меня нет пути назад, Энджи. Я исполню все клятвы, которые произнес.

Она знала, что он говорит правду. Теперь Нэт ее навеки. Она подняла левую руку и слегка повернула обручальное кольцо. Затем пододвинулась к своему мужу ближе и поцеловала его.

— Я тоже, — просто ответила она.

— Прекрасно, — промолвил он. — Ну что ж, пора опять браться за садоводство.

Он встал, однако не направился прямиком к почвофрезе, а посадил Лизу на качели, а сам, взяв Энджи за руку, подвел ее к разрыхленной почве и снова обнял. Ее босые ноги тонули в свежевспаханной земле, и она инстинктивно поднялась на цыпочки. Он подошел к жене и обнял ее. Через тонкую ткань рубашки она чувствовала его твердые, сильные мышцы.

— Ну, так на чем мы остановились? — задал он вопрос.

Энджи подняла голову и улыбнулась ему, прижатая к теплой влажной коже его могучей груди. Она смахнула невидимые пылинки с его нагретых солнцем мускулистых плеч. Какой же он аппетитный!

— Я когда-нибудь говорила, что у тебя красивые плечи? — спросила она.

Он рассмеялся и чуть не задушил ее в объятиях.

— Надо же, наконец-то ты их заметила.

— Ну, не надо считать меня такой невнимательной. Уже когда я увидела тебя во второй раз, я поняла, что пропала.

— Неужели? Когда же?

Она дерзко улыбнулась, тряхнув головой. Светлая прядка снова упала ей на плечо.

— Сам знаешь. Когда ты, не спросив разрешения, пришел менять аккумулятор в моей машине.

Он нагнулся к ней и потерся носом о ее нос.

— Если бы я спросил, разрешения, ты бы отказала. Раньше ты мне всегда отказывала.

Она улыбнулась, ощущая на губах его дыхание:

— Теперь я уже не так часто отказываю.

— Энджи, Энджи, — вздохнул он. — Когда ты говоришь «нет», я чувствую себя ужасно.

Она погладила его грудь и обвила его руками за шею.

— Теперь я говорю «да».

Она крепко прижалась к нему и поцеловала. Он больше не стал противиться безумному влечению страсти. С покоряющей нежностью она закружила его в медленном, соблазнительном танце. Нэт застонал от удовольствия и покачал головой.

— Хороший из тебя садовник, — похвалил он.

— Из меня? А я-то думала, мы танцуем.

— Я тоже.

Она усмехнулась:

— Для того чтобы сажать сад, нужны семена.

— За ними дело не стает.

Она провела пальцем по его подбородку. Он еще не брился, и ей даже нравилась его колючая щетина.

— Я всегда любила воровать фрукты.

— Кстати, о фруктах, — отвлекся он на минуту. — Помню, у моей бабушки росло много кустов черники. Когда я был маленьким, я часто ел ягоды прямо с куста. Здесь, наверное, черника тоже приживется.

Она кивнула. Странно, что на него вдруг нахлынули воспоминания детства. Она провела рукой от его шеи вверх по волосам, и пальцы ее запутались в его коротких темных прядях.

— Кстати, о поедании ягод, — передразнила она его. — Как ты думаешь, не завести ли нам еще детей?

— Чтобы было кому есть чернику?

Она улыбнулась, словно уже чувствовала вкус черники и видела их будущую семью. Ей казалось, что она не вынесет такого огромного счастья.

— Нужно время, чтобы они выросли, — напомнила она.

— Думаю, нам лучше начать прямо сейчас. Как только уложим Лизу спать.

Энджи взглянула на девочку. Ее ноги свешивались с качелей, а глаза внимательно следили за родителями. Она легонько раскачивалась.

Энджи опустилась на пятки, ощущая под ногами мягкую землю, а перед собой — сильное тело мужа. Поднявшись на цыпочки, она доставала ему до губ. Его рот изогнулся в обольстительной улыбке. Она не могла больше ждать.

— Может, уложить ее в кроватку? — спросил он.

— Да, а иначе нам придется брать деньги с наших соседей за шоу.

Он засмеялся, а она подумала, что в муже ей очень нравятся морщинки у глаз, когда он смеется.

— Почвофрезерование я могу закончить и позже, — решил он.

Она всегда знала, что он гений.

— Да, конечно. Гораздо позже.