Мечта холостяка - Кара О'Брайен

— Энджи?

— Я здесь, Нэт.

Он обернулся да так и замер.

Его жена шла по заднему дворику, подходя к дому. Наверное, только что побывала в гостях у Морин и Дэйва. При виде ее у него по всему телу пробежали мурашки.

Голубое платье с открытым верхом так шло Энджи, что она выглядела то ли как кинозвезда, то ли как принцесса из сказки: грива пушистых, мягких, светлых волос, прелестное лицо, чувственная юная фигура. Если бы он мог заставить замереть ее так на сто лет, он бы все равно не насмотрелся на нее вдоволь. Да он и не выдержал бы сто лет: он непременно поцеловал бы ее, чтобы снять заклятие, чтобы она, живая и теплая, затрепетала в его объятиях. На минуту он представил ее совсем юной, доверчивой, чистой девушкой, задолго до того как с ней познакомился. И он чуть не проклял Сэма за то, что тот встретил ее раньше него, добился ее любви, а затем умер, оставив без средств к существованию и с разбитым сердцем.

Ведь Нэт должен был первым ее встретить. Тогда бы он и Энджи жили бы вместе все это время и Лиза приходилась бы ему родной дочерью.

Нэт быстро поправил себя: Лиза и так его дочь — его и Энджи. Какое он имеет Право обижаться на Лизиного биологического отца? Бедняги давно уже нет на свете.

— Я отнесла Лизу к Морин и Дэйву. — Энджи улыбнулась ему теплой, дружелюбной улыбкой.

Нэт провел рукой по щетине на подбородке. Интересно, у нее просто дружелюбная улыбка или под ней таится намек на что-то большее? Она сама хоть понимает, насколько обворожительно выглядит? Если бы она только спросила об этом, он бы засыпал ее комплиментами.

— Я только что пришел, — откликнулся он. — Подожди минутку, я приму душ и переоденусь. И побриться мне бы тоже не мешало.

— Нравится тебе мое новое платье? — В ее голосе звучало неприкрытое любопытство.

Нэт терял самоконтроль. Энджи медленно повернулась вокруг, и он внимательно осмотрел ее: спина у платья, обнаженная до талии, так и манила поцеловать ее. Широкая длинная юбка слегка развевалась. Он терял голову от Энджи даже тогда, когда она ходила в джинсах и футболке, а уж при виде такого прекрасного платья он чуть не лишился рассудка.

Надо бы принять холодный душ, подумал он.

Она с волнением глядела на него, ожидая вердикта.

— У тебя самое классное платье из всех, что я видел, — оценил он.

Она рассмеялась, но лицо ее выражало удовольствие:

— Да ладно тебе!

— Я серьезно.

Она смотрела на него, полуоткрыв рот. Он видел, как поблескивают ее белые ровные зубки. Господи, как же ой хочет заняться с ней любовью!

— Ну хорошо, — произнесла она, и он понял, что она приняла его безмолвное предложение. «Господи Боже ты мой! — подумал он. — Только бы мне пережить эту ночь».

Энджи никогда раньше не бывала в «Ле жардан д'Антигон», но она сразу поняла, что ресторан престижный. Хорошее освещение, фирменные костюмы официантов, прекрасное обслуживание, замечательное меню. Официантка, которая их обслуживала, носила черный галстук и говорила с утонченным, аристократическим акцентом. Энджи сразу заподозрила, что она или из Лондона, или из театрального училища. Сэм никогда не водил ее по таким роскошным ресторанам. Он предпочитал маленькие закусочные, где подавали блюда местной кухни. Странно, что Нэт выбрал фешенебельный и дорогой ресторан.

Впрочем, ей здесь даже нравилось. На столе стояла посуда из фарфора и хрусталя, рядом с ее тарелкой лежал элегантный маленький ножик для масла, а посередине стола красовалась желтая роза в изящной вазе. Энджи откинулась на спинку мягкого стула и улыбнулась Нэту. Из бара доносились нежные романтические звуки арпеджио; там импровизировали невидимые ей музыканты. На их столике горели свечи, отбрасывая отблеск на белую скатерть и на их лица. Опершись локтем на стол, Нэт медленно вращал в руке бокал, задумчиво глядя на красное вино.

При свете свечей он выглядел моложе и казался совсем мальчишкой. Энджи могла бы любоваться им вечно. Галстук, белая рубашка и фланелевая куртка цвета морской волны — его одежда напомнила Энджи день их свадьбы. Только бутоньерки не хватало. Хотя если принять во внимание куртку, которая подчеркивала ширину его плеч, его одежда скорее походила на спортивную, чем официальную. Ей хотелось, чтобы стол между ними исчез и она могла бы, позабыв обо всех разногласиях между ними, прикоснуться к его рубашке, ощутив мягкую ткань и тепло его груди.

Пока они ели, они говорили о своем саде, о Лизе, об институте Энджи и о бабушке Нэта. Они обсудили все, за исключением того, о чем каждый из них не переставал думать: близости друг с другом.

— Что-то ты притих, — заметила Энджи, когда официантка убрала тарелки и они заказали десерт.

Нэт поднял на нее глаза:

— Я просто подумал: что, если мы встретились бы раньше?

Она ощутила волнение.

— Когда раньше?

— Ну не знаю. Когда ты училась в колледже.

Она подвинулась поближе к столу и положила руки на салфетку.

— До того как я встретила Сэма?

Он кивнул.

Энджи облизала губы, потянулась к стакану с водой и сделала глоточек.

— А чем ты тогда занимался? — спросила она.

— Тем же, чем и теперь: работал в «Виксе».

Энджи улыбнулась:

— Мы могли бы встретиться на вечеринке.

Она попыталась представить: вот он приходит на институтский маскарад в своей рабочей робе и мнется у двери.

— Или если бы у тебя спустилась шина. — Он загадочно улыбнулся и покачал головой, словно осознав нелепость такого предположения. — Нет, наши пути никогда бы не пересеклись. Как все в жизни странно выходит, правда?

Она протянула руки через льняную скатерть и сжала его теплые пальцы.

— Я рада, что все произошло именно так, Нэт.

— Как приятно видеть тебя в таком ресторане, — произнес он. — Ты рождена для роскоши.

Она прыснула.

— Ты что, хочешь, чтобы я отдала тебе свою порцию торта?

— Нет, ты ведь понимаешь, что я имею в виду только то, что сказал.

Она не совсем понимала, куда он клонит. У нее появилось такое чувство, что Нэт привел ее сюда, чтобы посмотреть, идет ли ей роскошная обстановка. И вообще он вел себя так, словно не мог позволить себе такой роскоши и очутился здесь случайно. Ей не понравилась его позиция: во-первых, она не привыкла к праздной, роскошной жизни и не отличалась расточительностью; во-вторых, она знала, что Нэт может позволить себе практически все, если только захочет. Средств у него хватит. Но она ничего не сказала, ей не хотелось с ним ссориться, особенно сегодня.

Официантка вернулась, неся десерт. Энджи подцепила на вилку кусок пирога с орехами пекан и даже зажмурилась от удовольствия, жуя ореховое блаженство. Когда она открыла глаза, взгляд ее случайно упал на группу из четырех человек. Мужчина, шедший за метрдотелем, оказался Джеймсом Кейджем, братом Сэма, тем самым, который написал ей уже три письма с предложением забрать у нее ребенка.